- Я буду на седьмом небе от счастья, - усмехнулся он, делая глубокую затяжку. Огонек сигары вспыхнул красной точкой.

- Берингер, тогда вам повезло вдвойне, ибо это еще не все.

- Дааа? - спросил он с хорошо разыгранным удивлением. - И что же тебе понадобилось от меня среди ночи?

- Что-то очень важное, о чем я меньше всего хочу говорить именно здесь.

Райт некоторое время молчал. Не знаю, о чем он думал, но прерывать его не хотелось.

- Джина, ты хочешь попасть ко мне в спальню? - как-то совсем тихо и хрипло поинтересовался мужчина.

- Именно так. Вас это смущает?

- Нисколько, если бы ни одна формальность. Я женат.

- От вас я слышу это уже дважды. Впрочем, примите мои поздравления с этим долговечным браком, милорд. В вашей спальне мне действительно кое-что нужно, но не то, о чем вы подумали.

- А вот это интересно, - отозвался Райт, выбрасывая искрящийся окурок. - И что же это 'кое-что'?

Темнота, которая прятала меня от его пытливого взгляда, придавала уверенности.

- Уединение. Нам нужно поговорить.

- Поэтому ты вышла из своей комнаты не совсем традиционным способом? Мне доложили, что ты буквально вывалилась, рухнув в куст шиповника, милая.

- Надеюсь, ваши шпионы умеют хранить тайны, потому что никто не должен знать, что я пошла именно к вам.

- Опять боишься за репутацию?

- К черту репутацию, теперь на кону кое-что гораздо важнее - моя жизнь.

Я говорила с такой убежденностью, что Берингер, кажется, поверил. Он подошел, подал мне руку. Я уцепилась за его пальцы, и Райт поднял меня на ноги, с интересом разглядывая.

- По крайней меры, ты не в сорочке.

- По-вашему, я непроходимая дура? - судя по его реакции, по широкой хищной улыбке, он собирался сказать 'да'. - Молчите, пока вы все не испортили.

- Будешь мне приказывать?

Если бы я могла...

Услышав за спиной шаги, я резко толкнула Берингера в грудь, и мы вместе скрылись в густой темноте под нависшей над землей кроной дерева. Пожалуй, Райт не ожидал этого, а, быть может, ожидал, но не сопротивлялся, с нездоровым любопытством выслушивая мои объяснения:

- Простите, но нас никто не должен увидеть.

Когда советник хотел ответить, я закрыла его рот ладонью, прислушиваясь. Гвардейцы шли по аллейке в опасной близости от того места, где мы спрятались.

- Умоляю, помолчите...

И он стих - святые небеса! - он послушался. Его руки приподнялись вверх и опустились. Кажется, он растерялся. Грозный, мрачный, всесильный Райт не знает, как реагировать на мое поведение!

Когда опасность миновала, я медленно убрала руку от его горячих губ, вдруг осознав всю чудовищность происходящего.

- Мне нужна ваша помощь, - сказала я, пытаясь заключить в эти несколько слов всю суть проблемы.

- Не сомневаюсь, - произнес мужчина. - Не думаю, что ты вылезла в окно ради чего-то другого.

Это прозвучало как-то оскорбительно, но я решила пропустить колкость мимо ушей.

- Как я могу попасть в вашу спальню?

- Не уверен, что даже при моем железном терпении, это хорошая идея.

Его голос изменился - в нем появилось множество неясных полутонов, глубоких, вкрадчивых, дразнящих.

- Но мне нужно с вами поговорить. Это очень важно, и это спасет жизнь нам обоим.

- Заинтригован, - усмехнулся Райт, - но у меня есть сомнения, что в моей спальне ты будешь в безопасности, Джина.

- У вас там что... злая собака? - выпалила я, не понимая причину отказа.

Да, я действительно не понимала. Мне было всего семнадцать. Откуда мне знать, что опасность может грозить от самого Райта, жившего отшельником с тех самых пор, как он изгнал супругу.

Несмотря на мою наивность, Берингер не стал издеваться.

- Хорошо, Джина, раз ты так настаиваешь. Но говорить мы будем там, где нет кровати. Пойдет?

- Где угодно, только с вами.

Он снова молчал, а я сходила с ума, не зная, какая именно мысль посетила его голову.

- Пойдем, - мужчина схватил меня за руку и потянул за собой.

Шел он быстро, а я бежала следом. Но мне, наконец, было не страшно. Абсолютное спокойствие. Я уцепилась за его ладонь обеими руками - какие сильные и крепкие у него пальцы...

- Джина, шевелись! - ... и какой грубый несносный характер.

Мы оказались у железной решетки, за которой таился вход во дворец. Покуда нас не увидели, Райт торопливо извлек ключи.

- Никогда бы не подумал, что буду бегать от своих же стражников, - недовольно пробубнил он, открывая решетку, - одного моего слова хватит, чтобы они выполнили любой приказ и, если надо, потеряли память.

Мы стали петлять по катакомбам, пока не оказались в крыле, отведенном прислуге.

- Этим путем господа часто водят своих любовниц, поэтому на нас никто не обратит внимания, - проговорил Берингер.

Мы шли совершенно спокойно по мрачным коридорам, а затем и по извилистой лестнице, пока не достигли покоев Райта. У самой двери, мужчина отпустил мою руку.

- Вы же сказали, что мы не пойдем в вашу комнату, - прошептала я, наблюдая, как он шарит по карманам в поисках нужных ключей.

- Я сказал, что мы не пойдем в спальню, Джина, но ничего не говорил о рабочем кабинете, - и добавил так, чтобы я не услышала: - Хотя не вижу принципиальной разницы.

Опасность могла исходить не только от кровати, но и от стола, за которым Райт работал, и даже от стены...

Нас встретил камердинер со свечой в руке и с недоумением взглянул на меня, затем беспристрастно осведомился у Райта:

- Я могу быть свободен, милорд?

- Будь любезен.

Берингер грубовато втянул меня в кабинет и закрыл дверь. Некоторое время он сыпал проклятиями, зажигая свет.

- Вам чем-нибудь помочь?

- Сядь и помолчи, - последовал топорный ответ.

Когда все было готово: свечи и лампы зажжены, я сидела на стуле, Берингер нервно извлек сигару и закурил, расслабленно выдыхая. Мужчина опустился на краешек стола и впервые за то время, что мы были в кабинете - на его чертовой территории! - взглянул на меня.

- Ну что ж, Джина, рассказывай. И желательно быстрее.

Ему неприятно мое присутствие - очевидно. Он и пяти минут не может провести со мной наедине.

- Вы могли бы не курить в моем присутствии? - не знаю, право, когда обрела сверхчеловеческую смелость.

К моему изумлению, у Райта еще сохранились представления об этикете. Он затушил сигару, сложил на груди руки и выжидающе изогнул бровь.

- Мы, конечно, можем сидеть здесь до утра, Джина, - проговорил мужчина, - но у меня были планы на эту ночь.

- Свидание?

Он усмехнулся.

- Не заставляй меня повторять в третий раз, какой я хороший муж. Я говорил о сне. Но раз мы никак не можем перейти к делу, - Райт прошагал к шкафу, достал два бокала и бутылку вина, - предлагаю выпить.

- Благодарю, но я еще не в таком отчаянии, чтобы пить вместе с вами.

Думаю, мои слова его оскорбили. Советник обернулся, пронзая меня рассерженным взглядом, и я сдалась:

- Если только один бокал.

***

Райт не отводил от нее взгляда - девчонка, которая даже не осознает, насколько она притягательна. И насколько ненавистна сама мысль, что он не может держать себя в руках.

Еще один глоток вина... Мужчина покосился на портсигар, стиснув зубы.

- Я теряю терпение, Джина...

И это было правдой. Он стремительно терял силы к сопротивлению.

- Сколько ваша жена провела в монастыре?

Райт обескуражен. Ошеломлен.

- Какого черта ты решила, что я буду разговаривать с тобой о Стелле?

Действительно, какого черта? Может, все дело в вине?

Девчонка ерзает на стуле, теребя рукав платья. Трогательная, маленькая, но настойчивая до безумия.

- Вы можете просто ответить на вопрос? Это не так сложно. Я же не спрашиваю...

- Джина, - прорычал он предостерегающе, - давай по существу, а? Я не готов терпеть тебя здесь до утра.

Пожалуй, это было доходчиво. Однако леди из Хоупса смотрит упрямо. Вот дьявол!