- Отпусти нас. Нас обоих.

 - Нет, нет и еще раз нет.

 - Скажи это, черт побери! Я знаю, что ты этого хочешь!

 - Что ж, да! Да!!! Сегодня я вас отпускаю, но однажды заберу вас обоих – тебя и Шелби Моррисон!

 За этими словами последовала тяжелая тишина, пока они оба пытались осмыслить всю значимость только что сказанного. Смерть их отпустила. Сикс едва сдержался, чтобы не улыбнуться.

 - Сделай так, чтобы этот день наступил еще очень и очень нескоро.

 И в этот миг он впервые увидел ее улыбку. Кривоватую, полную сухого юмора, но теперь он восхищался Смертью еще больше.

 - Я постараюсь, Сикс. – Улыбка исчезла так же быстро, как и появилась. – Пошлю за вами двадцать первого. Тогда все точно затянется надолго.

 - Я думал, что уже украл у него прозвище Тормоза.

 Взгляд Смерти стал задумчивы.

 - Сикс, ты же понимаешь, что… твое тело изменится?

 - Надеюсь, не очень сильно? – Он усмехнулся, вспомнив, что творил с помощью этого тела. – Похоже, оно ей нравится.

 - Мне тоже, - проговорила Смерть и, заметив, как его брови поползли вверх, добавила: - Да! Мне нравится! И не волнуйся, ты едва заметишь перемены. Просто однажды, посмотрев в зеркало, ты поймешь, что состарился.

 - Спасибо. С нетерпением буду этого ждать.

 Смерть фыркнула:

 - Имей в виду, выбор останется за ней.

 - Знаю.

 - А если она предпочтет тебе меня? Может быть, она хочет умереть.

 Мысль об этом встревожила Сикса больше, чем могла предположить Смерть.

 - Тогда я попрошу тебя отправить меня за ней.

 - Тем не менее, - продолжала Смерть, - если она захочет остаться, мне придется стереть твои воспоминания. А это может занять несколько дней или даже недель.

 - Я понимаю, - кивнул Сикс.

 Она чуть приподняла голову, пристально глядя на него.

 - Через несколько недель я стану для тебя лишь смутным воспоминанием. Ты обо мне забудешь.

 - Сомневаюсь. Я ведь всегда буду знать, что ты рядом, верно?

 - Но ты не будешь знать, что я… очаровательная, симпатичная… женщина.

 - Ты ошибаешься, Смерть. Уверен, когда ты придешь за мной, я узнаю тебя. И твоего жнеца.

 - Когда я приду, - улыбнулась Смерть, - я позабочусь о вас. О вас обоих.

 Сикс погладил ее по щеке. Она была холодной, совсем не такой, как у Шелби, но он не убрал руку. Он прикасался к Смерти осторожно, словно та была бесценным хрупким сокровищем.

 - Я знаю, Смерть. Ты великодушная благородная леди.

 Горько усмехнувшись, она отстранилась, будто прикосновения Сикса были неприятными.  

 - Скажи это людям. День ото дня они делают меня все страшнее и страшнее, не понимая, что я оказываю им огромную услугу. Только представь, если бы у их жизней не было конца. Все одно и то же, никаких изменений, никакого движения вперед… И так целую вечность. От одной только мысли пробирает дрожь. Им тоже следовало бы это понимать.

 - Однажды они все поймут, - тихо отозвался Сикс, и Смерть кивнула.

 - Теперь ступай, - сказала она и махнула рукой. – Скажи Эйту, чтобы возвращался ко мне немедленно. Пока мы с тобой разговариваем, его список становится длиннее.

 Так сразу уходить Сикс не собирался. Он схватил Смерть за плечи и заглянул в знакомые серые глаза, не имея ни малейших сомнений в том, что будет по ней скучать.

 - Спасибо, - тихо поблагодарил он.

 Смерть не подняла лица и не ответила. Сикс уронил руки и развернулся, чтобы уйти.

 - Сикс…

 - Да?

 Смерть помолчала, потому что не привыкла открывать свое сердце, а потом проговорила:

 - Ты был замечательным жнецом. И станешь прекрасным человеком.

 Они привычно, по-рабочему, кивнули друг другу, и Сикс в последний раз видел, как женщина, которую боятся все на свете, растворяется в тумане.

 В воскресенье утром Шелби проснулась с улыбкой на губах, которая испарилась, как только она поняла, что спала одна. Сикс ушел. Шелби обвела глазами комнату, выбежала в коридор, спустилась по лестнице, заглянула в кухню, в гостиную, в ванную. Все подтвердилось.

 Сикса не было.

 Никакие дела не могли избавить Шелби от ужасного сдавливающего грудь чувства. Словно что-то внутри сломалось и теперь не подлежало ремонту. Это чувство уже завладело всем телом и заставляло сердце отдаваться глухой болью.

 Странная опустошенная женщина, в которую превратилась Шелби, безразлично читала стихи, смотрела сопливые мелодрамы и сто раз обходила свой дом в надежде, что Сикс оставил ей записку. Адрес. Номер. Фамилию. Или банальную ложь в два слова «Я позвоню». Но о нем напоминал только терпкий мужской запах, льнувший к простыням, и томительное ощущение внизу живота, которое свидетельствовало о прикосновениях мужчины.

 Да, именно поэтому Шелби больше не хотела ни с кем встречаться. А теперь только посмотрите на нее! Валяется в постели в обнимку с подушкой и пытается проглотить подступивший к горлу комок горечи, вместо того чтобы праздновать большой успех, который получила «Цветочная поляна», обслужив свою первую свадьбу.

 Ясное дело, женщина, переспавшая с мужчиной, о котором ничегошеньки не знает, должна быть готова к последствиям. Вполне вероятно, она еще легко отделалась. Разбитое сердце – не самый худший сценарий. В мире полно серийных убийц, мошенников и бог знает каких психов. Даже Фрэнк мог оказаться божьим одуванчиком по сравнению с тем, какие скелеты могли храниться в шкафу у мистера Таинственного Сикса.

 Не будь она такой легкомысленной, наверняка бы подумала об этом до того, как упасть в его объятия.

 И все же Шелби отказывалась думать о Сиксе плохо. Она знала этого человека. Пусть ей не были известны такие мелочи, как его любимый цвет или в какую школу он ходил, но она его знала. И, черт возьми, он был идеальным. Почему же он поступил так, как поступают только последние козлы?

 Чего ей точно не хотелось, так это оставаться в воскресенье дома, погрузившись с головой в пучину страданий.

Боясь смыть с себя его запах, Шелби не стала принимать ванную, но не выпить кофе не могла, иначе не простила бы себя. Надев шорты цвета хаки и темно-оранжевую футболку с треугольным вырезом, она обула удобные сандалии и вышла прогуляться в парке.

 По воскресеньям в парке полно людей. Шелби всегда нравилось наблюдать за семьями, пришедшими сюда на пикник, за велосипедистами, за собаками, которых выгуливали хозяева. Сейчас, медленно ступая по асфальтированной дорожке, она пыталась найти во всем этом привычное удовольствие. Солнце грело кожу и чуть-чуть припекало макушку. Увидев знакомую скамейку, которая каким-то чудом оказалась никем не занята, Шелби присела на несколько минут и постаралась вообще ни о чем не думать.

 Не самое веселое, надо сказать, занятие.

 Неподалеку какой-то мужчина прислонился к сучковатому стволу дерева. Шелби заметила его, только когда он отлепился от дерева и пошел к ней. Прикрывая ладонью глаза от слепящего солнечного света, она подумала, что силуэт ей смутно знаком.

 - День добрый, Шелби Моррисон, - поздоровался он, и что-то в незнакомом баритоне встревожило Шелби.

 Это был уже второй незнакомец, знавший ее имя, в то время как она точно не говорила ему, как ее зовут. И Шелби прекрасно помнила, что случилось с первым.

 Она поднялась на ноги, может быть, только для того, чтобы иметь возможность убежать, и сделала шаг назад. Под ее ногами захрустели опавшие сухие листья.

 - Мы знакомы? – нервно спросила она.

 - Лично – нет. Но позвольте представиться.

 Незнакомец схватил ее за руку, и, как только это случилось, Шелби словно тряхнуло изнутри, парализуя все органы. Глаза широко распахнулись от того, что она никак не могла сделать вдох. Тысячами острых ножей боль пронзила все тело, но даже кричать не было сил.