Пиллар молчит. Я чувствую, что ему больше нечего сказать.

- Если мне следует знать еще что-нибудь, прошу Вас, скажите.

- Нет, - отвечает он. Я верю, что он лжет. - Окажи мне услугу и не зови Джека, когда будешь сражаться с Пекарем. Я хочу, чтобы ты познала свои силы и все то, на что ты способна. Мы с Джеком не сможем вечно приходить тебе на помощь.

- Как мне сделать это?

- Просто не думай о Джеке, когда встретишься со своим врагом, - говорит Пиллар - Будь собой. Не полагайся на кого-либо еще.

- Хорошо. - Мне нравится эта идея. Я не могу постоянно использовать Джека или Пиллара, чтобы решать каждую свою проблему. - Но опять же, Вы понятия не имеете, какого это, влюбиться. - Я нажимаю кнопку лифта, готовая убить.

Пиллар, кажется, слегка оскорбленным моими словами. Впервые за все время, я понимаю, что этот безжалостный убийца тоже когда то был влюблен. Быть может, та любовь и сделала его таким, как сейчас.

Фабрика Кэдбери, цех смешивая шоколада

Я прошу Пиллара оставить меня наедине с Пекарем.

- Как пожелаешь, - бормочет он, когда закрываются двери лифта. - Я бы хотел посмотреть на шоколадную фабрику, как в "Чарли и Шоколадная Фабрика", - дразнится он.

Звук производственных машин окружает меня, когда я иду между ними. Фабрика огромная; я боюсь, мне понадобится слишком многое времени, чтобы найти Пекаря.  На удивление, все оказалось проще, чем я думала. Горгон Рамштайн мурлычет свою же собственную песенку себе под нос, пока работает.

- ..Пекаря, Пекаря. А ты знаешь Пекаря, что живет на Друри Лейн?

Я снимаю обувь, чтобы он не услышал моих шагов, и я смогла застать его врасплох, мой зонт, словно заряженное ружье, высоко поднят.

- Пекаря, Пекаря. А ты знаешь Пекаря, что остался без мозгов?

Пройдя несколько рядов сложенных материалов, я вижу его, стоящего за огромной, круглой махиной. Похоже на ванную, полную шоколада. Перемешивающие лопасти такие огромные, что могут с легкостью перерезать человека. Пекарь протягивает мешок перца к этой ванной. Он начинает открывать его и высыпать перец в смесь.

- Пекаря, Пекаря. А ты знаешь Пекаря, что чокнулся совсем?

- Остановитесь! - Я намерена серьезно и целюсь в него зонтом. Удивительно, какой у меня вышел хороший обзор для выстрела. Наверное, я прежде уже умела пользоваться этим зонтом.., или моего столкновения с Чеширом в Ипре было достаточно? - Или я выстрелю! - говорю я.

- Откуда ты узнала, что я здесь? - Он удивлен, один из мешков, что у него в руке, открыт.

- Это не имеет значения. - Мне удается контролировать свой голос. Мне приходится говорить громко, чтобы он знал, что в случае чего я выстрелю. - Мне нужно, чтобы Вы опустили мешок на землю, сэр, - Не знаю, как это работает, но Чешир упоминал, что если Горгон остановится, его пособники тоже прекратят.

- Как ты нашла меня? - Недоумевает он. - Ты должна быть вместе с остальными паникующими людьми, пытаться найти отравленную еду или вообще не вмешиваться во все это.

- Прошу, сэр, - повторяю я. - Опустите на землю мешок с перцем.

Из-за звука смесительной установки, мне приходится повышать голос.

- Единственный, кто знает, что я здесь - это Чешир. - Он напрягает челюсть. - Неужели он рассказал тебе, что я буду здесь? Зачем он так поступил?

- Потому что он - Чешир. Не следовало ему доверять. - Я пытаюсь воспользоваться этим конфликтом. - Обещаю, что не причиню Вам вреда, если Вы остановитесь, сэр. Мы будем считать Вас нашим союзником, который помог предотвратить миллионы смертей. - Я лгу. Я говорю, словно полицейский. Что - угодно, только бы он остановился. - Обещаю, что расскажу Вам, что пожелаете, как только Вы опустите мешок. - Я переступаю с ноги на ногу. Оказывается, держать оружие так долго, чертовски сложная задача.

- Я не опущу мешок, - отвечает он. - Мне плевать даже если вы схватили Чешира и заставили его сознаться. Этот мир должен заплатить или же пускай Королева Англии приносит публичные извинения.

Мне так сильно хочется его спросить, означает ли это то, что Королева Англии - Червонная Королева, но не буду. Мне нужна твердая рука. Убийцу нужно остановить или убить.

- Сэр, в последний раз. - Дыхание срывается. - Опустите мешок на землю или я выстрелю.

- Стреляй, если хочешь, - говорит он. - Пули меня не убьют.

- У меня Чудовищные пули, сэр. - Почему я продолжаю обращаться к нему "сэр"?

Внезапно Пекарь начинает паниковать. Он осознает, какая мощь у меня в руках.

- Тогда это действительно Чешир. Неужто, он сдал меня?

- В последний раз, сэр. - Я стискиваю зубы. - Я серьезно. В последний. Опустите мешок на землю или я выстрелю.

- Ты знаешь, что она сделала с моими детьми в Стране Чудес? - Его печаль выходит на поверхность. Могу сказать, что она искренняя. - Можешь себе представить, как мои дети без еды в течение трех дней скреблись в двери и окна? - Мне это не помогает. - Ты знаешь, сколько раз я умолял Червонную Королеву убить меня и послать кого-нибудь открыть им дверь? Они же были всего лишь детьми. - Образ Льюиса в слезах от того, что не смог спасти их, так и стоит перед глазами. Не хочу, чтобы слова Пекаря смягчили меня. Не уверена, что смогу продержать достаточно долго. - Потом, в этом новом мире, я сказал себе, что все начну сначала. Я сказал себе, что в этом мире нет места жестокости Страны Чудес. Но стоило мне предупредить правительство о своих научных открытиях, по поводу преступлений в пищевой отрасли, они убили моего адвоката и моих детей. СНОВА! - кричит он. Вены у него на шее вздулись. Его крики поглотил шум смесительных установок фабрики. Еще одна несправедливость сотворенная с ним. Каждая частичка меня переводит его слова как "боль".

Слезинка катится по моей щеке. Не думаю, что смогу выстрелить.

- Я знакомы все Ваши лишения, сэр. - Мой голос дрожит. Голос лгуньи. Как, скажите мне, можно понять такую жестокость? - Как только Вы опустите мешок, мы сможем поговорить об этом.

- Нет. - Он открывает мешок, какая-то часть его уже просыпалась. - Ты похожа на хорошую девушку. Вот только ты не очень-то много знаешь об этом мире. И тебе не хватит смелости, чтобы..

Я внезапно делаю шаг назад. Не знаю почему. Затем закрываю глаза и стреляю в него. Я не могу позволить ему играть на моих чувствах. Выстрел раздается кратким эхо, прежде чем звук снова поглощает шум машин. За ним следует издевательский смех Горгона. Я открываю глаза, а он уже рассыпает перец. Его смех злобный и глухой, как и его голос, напоминает мне о том, что мне не удастся остановить его. Пиллар прав. С Горгоном плохо обошлись, но это не дает ему право убивать детей и взрослых. Я начинаю подстраиваться к некой разновидности морального компаса, которому стараюсь следовать. Спасение жизней превыше всего.

Чья-то рука выхватывает у меня зонт и отталкивает меня. Это Пиллар. Он вернулся и собирается выстрелить. Видя, как он делает это, я ощущаю, как внутри меня разгорается пламя. Я не проиграю. Если мне суждено спасти мир, тогда, черт подери, спасу его. Делаю шаг вперед, чтобы выхватить зонт у Пиллара, и при этом вижу удивление в его глазах. Я отталкиваю его с пути и целюсь в Пекаря, который уже успел опустошить один мешок, волосы убраны с лица, поэтому я вижу его пустую глазницу. Он потешается надо мной, зная, что я не выстрелю.

- Стреляй, Алиса! - кричит Пиллар за моей спиной.

Пекарь тянется к другому мешку и открывает его, нагло глядя на меня. У меня осталась всего одна Чудовищная Зубочистка. Боясь, что я промажу, я бегу прямиком к Пекарю, целясь в него. Чем ближе, тем лучше. В это время он опустошает второй мешок. Проклятие! Он тянется за третьим.

Я бегу так быстро, и удивляюсь тому, что еще не взлетела. Я кружу вокруг огромной ванной. Ее острые помешивающие лопасти поблескивают опасным и смертельным блеском. Я боюсь подскользнуться и упасть вниз.