- Кто заказчик?

Куноити выпрямилась чуть склонив голову. Помолчала, но все же ответила:

- Клан Мисаши.

Инахо задумался, вспоминая.

- А, партнеры Сарутоби.

- Не совсем, - поправила куноити. - Сарутоби сейчас не в том положении, но я не вдавалась в подробности.

- Зря, могла бы неплохо заработать на торговле информацией.

Куноити криво ухмыльнулась. Когда она хотела, ее лицо выглядело привлекательно, или соблазнительно, или страстно, все зависело от ее желания. Но сейчас ее лицо казалось просто обычным, пусть и привлекательным лицом, искаженным в насмешливой ухмылке.

- Я не продаю клиентов, Инахо, ты это знаешь.

- Кто покупатель?

- Это важно?

- Не хочешь отвечать - бери этих недотеп и делай все сама.

Куноити хмыкнула, но, опять же, ответила:

- Деревня Тумана.

- Почему не продадут в Конохе?

- Товар нелегальный. Из него готовят наркотик, используемый АНБУ, и не только. В Конохе был официально запрещен при Четвертом...

- Но Корню запреты неписаны, - закончил за нее Инахо, - были.

Куноити постояла немного, наблюдая за своим лучшим, на данный момент, наемником. Она играла в какую-то игру, Инахо знал это. Все, что они делали, имело какое-то второе дно. Но он не мог понять - какое. Девушка ничего не рассказывала о себе, даже случайно, между делом. Никогда. Ничего из ее прошлого. И из-за этого он не мог понять - кто она? Откуда? Не мог понять ее, и не мог понять ее целей.

- Что с тобой? - в голосе куноити, до этого слегка насмешливом, но в остальном - спокойном, неожиданно появились нотку соучастия. - Я думала, что весть о смерти бывшего капитана тебя порадует. Ты же ненавидел его...

Инахо сжал кулаки, и лабиринт для медленно задыхавшейся мышки схлопнулся, в момент раздавив животное.

- Это не твое дело!

Куноити снисходительно ухмыльнулась, двинувшись вглубь сарая.

- Обычно ты такой спокойный, собранный. Но, стоит напомнить о Кьюджине - сразу бум, - она изобразила руками вспышку, - теряешь контроль.

Инахо поднялся, хмуро глядя на нее, но промолчал.

- Так в чем дело? - куноити повернулась вполоборота, ненавязчиво демонстрируя свою фигуру. - Ты его ненавидел. Теперь он мертв. Умер с шумом и фейерверками. Или ты хотел его задавить собственными руками?

Она улыбнулась, мелодично засмеявшись.

- Место его смерти выглядит так, будто там биджу сражались. Ты, конечно, не слабак, но все равно не твой уровень.

Она редко лезла с расспросами, но, видимо, Инахо действительно выглядел толи подавленным, толи еще каким. А ей нужны были сосредоточенные на работе наемники. Бывший Коноховец тем временем сорвался с места, одним рывком сблизившись с куноити и схватив ту за горло. Девушка ловко выхватила откуда-то кунай, но лезвие уперлось в прочный, будто сталь, камень, закрывший брюхо Инахо. Таким же матово черным камнем покрылась ладонь, сжимающая горло. Они замерли, но куноити, совершенно не опасаясь его, снова усмехнулась, на этот раз еще более язвительно.

- Правда режет глаза? В чем дело, Инахо? Ты умный парень, но какого биджу ты так на этом зациклен?

- Тебе не понять.

Куноити хмыкнула:

- Да? Так чего тебе неймется? Или дело не только в Кьюджине? Хочешь, узнаем, кто сейчас рулит в Корне? Будет непросто, но ты отрабатываешь такие траты.

Инахо отпустил ее, отменяя спонтанно сработавшую способность. Откат будет болезненным. Когда ему проводили операцию в Корне, никто не говорил, как больно будет каждый раз, когда его тело будет возвращаться в нормальное состояние.

- Дело не в них. И в них тоже. Я не...

Куноити снова улыбнулась, потирая свою тонкую шейку, на которой точно появятся синяки.

- Сколько времени Корень натаскивал тебя на желание отомстить? И ты никогда не думал, что будешь делать, когда отомстишь? Или тебе казалось, что все просто вернется туда, в самое начало? В детство, когда было хорошо, и ни о чем не надо было беспокоиться?

Инахо снова сжал кулаки, теперь уже осознанно запуская способность, хотя и чувствовал боль от отката.

- Не беси меня!

Она хмыкнула, отходя в сторону.

- Ой! Какие мы нежные! - остановившись, она снова повернулась к нему лицом, и заговорила уже без издевки. - Тебе не хватает цели в жизни. Вот и бесишься. Хочешь, помогу?

Инахо скривился:

- Что? Расскажешь, в чем смысл жизни?

- Дурак, - констатировала куноити. - Все проще. Найди свою семью для начала, не могли они провалиться сквозь землю.

Инахо лишь снова поморщился.

- Ну, или сначала очисти свое имя. Заделайся крутым наемником, а потом вернись в Коноху с триумфом. Вон, извращенный отшельник вообще почти не появляется в деревне, а уважаемый человек. Все ошибаются, Инахо. А ты и не ошибался, но это уже не важно.

Порой ее осведомленность во внутренних вопросах Корня настораживала. Но все объяснялось тем, что она с ними работала. Так же, как работает сейчас с клиентами, на которых ранее ее выводил Корень. Так что он мог подозревать ее сколько угодно, но предъявить было нечего, кроме вопросов, на которые он и сам легко мог дать вполне правдоподобные ответы.

- Великий извращенный отшельник, - поправил Инахо. - Оставь свои советы кому-нибудь другому. Со своими проблемами я сам разберусь.

Куноити пожала плечами:

- Твое право. Но твои проблемы не должны меня касаться, Инахо. Я не за это тебе плачу. И, если мы все решили...

Он кивнул:

- Да, мы все решили.

Их ждало новое дело.

Тоже раннее утро. И тоже рассветное солнце, поднимающееся из-за холмов. Неприятно прохладное утро. И дело вовсе не в прохладном воздухе. Дело в холодном безымянном камне, вкопанном во влажную землю. Ранняя гостья хорошо помнила день, когда пара подвыпивших рабочих под проливным дождем, ночью, будто прячась от кого-то, копали неглубокую яму для пустого ящика. Она смотрела на это, не боясь плакать. Все равно с мокрых волос стекала вода. Было холодно и до дрожи страшно. Страшно, когда пустой ящик грубо бахнули на дно, под сдержанный мат Учихи. Дурацкий пустой ящик с парой личных вещей. Страшно, когда закидывали сырой землей. Страшно, когда ставили этот безымянный камень. Страшно от ощущения, что они хоронят не героя, спасшего Коноху от внутренней войны, а проходимца, бандита, преступника. Страшно так, то от ужаса воздух не шел в легкие.

А потом начался бесконечный спектакль. Вросшая в кожу маска. Нескончаемое представление. Принимать фальшивую скорбь, не кривиться, слыша едва сдерживаемую радость. Никто не скорбел о нем. Почти никто. Как она – никто. Саске уважал его, но, видимо, где-то в глубине души осознавал, что их жизнь в любой момент может оборваться. И принял все, как должное. Неразумный ученик, никак не желающий верить в смерть… Нет, не Като. Символа, чего-то нереального, во что там верил Найт. Миина, которой было просто безразлично. И Шикамару, который немного беспокоился об Ино, но, как и всегда, был слишком черств, чтобы понять.

А все остальные. Они все были рады. Клан, семья, вся Коноха, вместе взятая. Они все будто ждали его смерти, и приняли ее с облегчением. Освобождением от какого-то гнета. А потом все просто забыли. Нет, не его смерть. Забыли про ее скорбь. В клане начали упрекать за высокомерие. Она же была почти неразумным дитя. Молоденькой, глупенькой, ничего не знавшей и не понимавшей. Пытались давать какие-то советы, научить чему-то. Помочь забыть. Но как забыть? Как можно забыть самого любимого человека в ее жизни? Как можно забыть об отце своего ребенка? Как ей можно было помочь?

Ей, размышлявшей о самоубийстве, хладнокровно, как о чужом. Лишь бы не помешали. Но не могла. Не могла так предать свое дитя и свою любовь. И скрывалась за маской. Смотрела в надоевшие до черного исступления лица, фальшиво сопереживавшие, фальшиво пытавшиеся поддержать. Фальшивые во всем. Всегда. Ей хорошо это было видно со стороны. С другого берега. С того, где она еще надолго останется одна.