Трудно сказать, какое расстояние мы смогли преодолеть за световой день, мне показалось, что очень большое для пешехода. Так что, когда вечером объявили привал, я ничком повалился в придорожную траву и уснул. Смутно помню, как меня освобождали от общей связки, затем привязали к дереву. Даже учуяв запах горячей пищи, я не проснулся. Снилась мне всякая чепуха: мерзостные лица старейшин галактического совета приговаривали меня к прыжку со скалы за невыполненное поручение, бородатые туземцы насаживали мое тело на вертел и поджаривали на медленном огне, и под конец фильма ужасов высветились огненные буквы на черном фоне:

« Вставай сволочь!» в сопровождении громового баса и весьма болезненного удара в бок. Оказывается, уже наступило утро.

Кормить завтраком нас явно не собирались, построили в цепочку и погнали с такой скоростью, что грязь с пяток впереди бегущего невольника попадала мне в лицо. Но бег продолжался, к счастью, совсем немного, через тысячу метров колонна перешла на шаг. Так, чередуя бег с шагом, мы к полудню достигли цели нашего путешествия. Наша группа опять перешла на шаг, и я получил возможность рассмотреть окрестности. Очевидно, мы достигли окраин громадного города. Город лежал в руинах. Я с любопытством и даже некоторым восхищением смотрел на дело рук своих. Нет, земляне сами идиоты. Не разобравшись, запустить термоядерные ракеты в неизвестный космический объект мог приказать только полный кретин, но и я немало поспособствовал в создании хаоса. Пока я вертел головой по сторонам, прямо на нашем пути нарисовался новый двухэтажный дом, огороженный высокими стенами. Ворота со скрипом разошлись, и мы оказались на обширной приусадебной территории. Как по заказу, дождь, с утра исходивший с неба мелкой изморосью, превратился в ливень, и я мок посреди двора в ожидании своей дальнейшей участи…

Охранники, загнав невольников во двор, перестали интересоваться нами, нырнув в пристройку, очевидно, служащую им казармой. С вышки у ворот за нами присматривал часовой. Ворота были закрыты на запор, так что по их мнению нам некуда было деться. Но я так не считал. Веревки, связывающие меня с другими невольниками, были почти перетерты, оставалось приложить только одно усилие и я мог взлететь в воздух… но не взлетел потому, что в этот момент открылась дверь и на крыльцо дома вышла самка аборигенов. Сразу было видно, что она подлинный владелец дома. Эта дама меня заинтересовала, и я попробовал просканировать ее сознание. Волна тоски, чувственной похоти и честолюбивых замыслов хлынула в мой мозг, я подался навстречу этому потоку, вкладывая в свой импульс либидо уверенного в себе самца. Через несколько ударов сердца я понял, что самка полностью подчинилась моей воле. Мы некоторое время неподвижно стояли, глядя в глаза друг другу. Наконец, прервав охватившее ее оцепенение, она спросила: - Как тебя зовут?

- Бронд – просто Бронд.

- Странное имя, – растягивая слова, задумчиво произнесла она.

В этот момент дверь дома в очередной раз открылась и на крыльцо выскочил коротышка-туземец и, шмыгнув носом, уставился на меня и сейчас же волна ненависти, исходившая от самки, накрыла меня с головой. Очень уж крепкая ментальная связь между нами образовалась, может создать дополнительные неудобства. Я сразу же понял, что это ее супруг, к которому она не испытывает никакой симпатии. Опережая вопросы мужа, хозяйка безапелляционным тоном заявила:

- Его зовут Бронд, он будет служить у нас дворецким и выполнять обязанности моего телохранителя.

- Но, дорогая, мы, же его совсем не знаем. Он выглядит, как простой крестьянин и не…

На этом его словоизлияние закончилось резко оборванное строгим голосом хозяйки:

– Николай, ты ничего не понимаешь, я уже успела с ним переговорить и у меня нет причин не доверять Бронду. Он служил телохранителем и лакеем у богатого купца с запада. По дороге разбойники напали на их обоз, его хозяин был убит, а твои рейдеры поймали несчастного…

Она еще долго повествовала супругу о моих мнимых злоключениях и достоинствах, как специалиста, я просто диву давался актерским способностям и фантазии самки. А малахольный супруг обреченно выслушивал ее бредни. Не возникало никаких сомнений, что он согласится с любым решением супруги. Так оно и вышло. Мне даже вернули мои вещи, отобранные охранниками. Особенно я был рад, что у меня в руках оказался медицинский блок первой помощи. Распотрошить его туземцы не могли по причине монолитности корпуса, а вот догадайся они засунуть его в плавильный горн… Последствия могли бы быть очень печальные, в том числе и для меня.

Уже на следующий день чисто вымытый и переодевшийся в теплую добротную одежду я приступил к выполнению своих обязанностей. Лишь только Николай со своими рейдерами уехал в Полис для продажи рабов на рынке, как Елена позвала меня в свою спальню: «Снимай свою сбрую, милый»,-высказала она свое первое пожелание. Потом этих пожеланий было много, слишком много, даже для меня, подготовленного полевого агента галактической разведки. Способ размножения у землян отвратителен. Хирург после операции по трансформации моего тела посвятил в общих чертах в сам процесс, но я не думал, что потребуется столько усилий, чтобы удовлетворить ненасытную самку. Но я справился! Правда, когда встал с постели, меня пошатывало. Елена свернулась в клубок на измочаленной постели - от нее шли волны сытого довольства. Когда я, уже одетый, мечтал скорее добраться до кухни, чтобы восполнить потерю калорий, она спросила: «Бронд, ты умеешь обращаться с огнестрельным оружием?»

- Конечно, дорогая.

- Завтра мы поедем в центр к моему отцу, а затем заглянем на рынок. Будет несколько неловко предстать перед отцом с безоружным телохранителем. Ты сходи на склад к Семенычу, он тебе поможет подобрать приличный ствол.

Порывисто соскочив с постели, моя любовница впилась в мои губы долгим поцелуем (еще одна мерзостная привычка землян – очень негигиеничная процедура), а затем подтолкнула к выходу из спальни.

Утром следующего дня мы выехали. Собственно, трое охранников и я передвигались пешим ходом, лишь сама хозяйка восседала на лошади. Впрочем, мне тоже было предложено проехаться верхом, но при первой же попытке оседлать эту скотину я получил болезненный удар копытом в грудь. Лошадь, в отличие от людей, почуяла во мне чужака. Поэтому сейчас я мерно трусил, держась подальше от копыт скверной скотины, с любопытством оглядывая окрестности. Кое-где в руинах теплилась жизнь, это стало понятно по дыму, плывущему над развалинами. Туземцы готовили пищу и обогревали свои норы с помощью печей, работающих на твердом топливе. Наш отряд огибал один из рухнувших небоскребов, когда из-за угла раздался выстрел и на дорогу выскочили шестеро оборванцев, вооруженные, кто чем. Выстрелом снесло половину черепа одного из охранников, оставшиеся двое торопливо сдергивали с плеч автоматическое оружие, а я уже открыл огонь. Хороший пистолет вчера я себе выбрал Глок -17, как объяснил мне кладовщик Семеныч, правда, патронов к нему было досадно мало. Но все равно, я успел выпустить весь магазин в нападавших прежде, чем раздался ответный выстрел, уложивший еще одного охранника справа от меня. А вот скорострельность оружия меня подвела, с непривычки я истратил весь свой боезапас, а на нас неслось еще двое оставшихся в живых разбойника, размахивая здоровенными тесаками. В засаде находился еще один бандит, который очередным выстрелом уложил последнего охранника, и я остался один против троих бандитов. Только зря я недооценивал Елену, она уже очнулась от спячки и подавила огневую точку одним метким выстрелом из своего пистолета. В этот момент на меня налетели два оставшихся в живых разбойника. Но что могут противопоставить подготовленному агенту полевой разведки два несчастных туземца, пусть даже и вооруженные клинками? Одним прыжком я перелетел через их головы и рукояткой пистолета два раза ударил по открывшимся затылкам. С одним я немного не рассчитал, удар правой оказался смертелен для аборигена. Зато другой дышал и годился для экстренного допроса. Не отвлекаясь на восхищенную Елену, привел в чувство разбойника и начал беседу: