Ильяс встретил меня хорошо, долго обнимал и похлопывал по плечам, явно был рад нашему прибытию. Мы еще подождали, пока соберутся мои верховые разведчики, а затем двинулись к стойбищу.

В стойбище пованивало. Впрочем, как всегда, когда орда стоит на одном месте более трех суток. К этому привыкаешь довольно быстро. Юрт стало даже больше, чем я видел в прошлом году. Кочевники-мужчины ходили все оружные, чего я раньше не замечал. А женщины почти не появлялись из юрт. Видя мое недоумение, Ильяс кратко пояснил:

– Набег только отбили. Об этом потом поговорим. Сейчас распределим твоих воинов и устроим «той». О делах потом поговорим.

Воины, зарезав пяток баранов, побросали порубленное мясо в большие котлы с кипящей водой, а мы уселись за достархан.

Мои бойцы пировали отдельно вместе с воинами Ильяса. А к нашему достархану присоединился только старший сын Ильяса. Сам мурза был печален и чем-то озабочен. Он вяло попивал кумыс в ожидании бешбармака и молчал. И тут я увидел Зульфию, она приближалась к нам, неся на хрупком плече блюдо с дымящимся мясом. За последний год она еще больше похорошела, округлилась слегка и смотрела на меня лукаво – влюбленным взглядом. Ах, и хороша девка! Брови черные тонкой дугой, стан узкий и все оттопыривается, где надо. Нарядилась прям на загляденье и мой подарок – ожерелье из золотых монет нацепить не забыла. Опомнился я, когда мурза с усмешкой на устах протянул мне блюдо с мясом. Я вспомнил о своих подарках и подозвал к столу Щербатого, пировавшего невдалеке со своими знакомцами. Через короткое время мешок с подарками был у меня.

– Мурза Ильяс, прими от чистого сердца.

И развернув холст, передал старику новенький «каштан», матово блеснувший на солнце. Мурза даже про мясо забыл, заворожено глядя на оружие. А я поманил Зульфию, хлопотавшую возле стола, и протянул ей сверток с подарком. Она тут же развернула его и ахнула. В ее руках была прекрасная шкатулка из малахита с затейливым узором на крышке. Потом она зарделась и, чмокнув меня в щеку, убежала. Ильяс, наконец, оторвал взор от оружия и с чувством проговорил, потеряв от волнения половину слов из русского языка: – Ах, бакшиш якши, у меня тебе тоже подарок есть.

Он что-то сказал своему сыну, который молчаливо встал и скрылся меж юртами. А через пять минут появилась Зульфия, неся на руках голопузого малыша. Она с улыбкой передала мне на руки теплое тельце. Я неуклюже держал ребенка в своих загрубелых руках и не знал, что мне с ним делать – растерялся.

– Сын у тебя в прошлом месяце родился! А у меня внук ,– торжественно проговорил мурза и вдруг опечалился: - Замена будет моим сыновьям. Но, что означают его слова, я понял только когда убрали со «стола» и мы принялись пить вино.

Война в степи уже началась. И не просто, как обычно, набегами, с целью угона скота или захвата пленников. Война шла с планомерным уничтожением противника и захватом его территорий. В живых оставляли только молодых женщин и детей младшего возраста.

– Раньше война, как война – возмущался мурза. - Молодым обязательно надо показать свою силу и ловкость, вот с нашего одобрения ватаги ходили воровать скот. А теперь с юго-запада новая большая орда идет, в ней больше двух тысяч воинов. Наши племена, кто сопротивлялся, почти все были уничтожены поодиночке, а кое-кто сдался без боя с надеждой влиться в чужой род – у них даже детей всех зарезали, посчитали, что из трусливого корня не выйдут хорошие воины. Часть наших родов откочевали в пустыню на юге, надеются переждать нашествие. Так что сейчас противостоит этой орде только мое племя, воины клана Степного Волка, и всадники Костяной Стрелы. Это сильные воины, в бою просто звери. Пленных не берут, мстят за свои, уничтоженные врагом кочевья. Мое племя заключило с ними союзный договор, и в одной из битв мы совместными усилиями смогли дать отпор врагу, но в сражении погибли мои младшие сыновья, – с печалью в голосе, закончил мурза.

Мы еще выпили, уже не разговаривая, а думая каждый о своем. С заходом солнца мурза, отяжелевший от выпитого вина, ушел в свою юрту, а меня ожидала жаркая ночь с Зульфией. Детская застенчивость в этой девочке пропала, и я уснул только далеко за полночь, слыша, как она напевает, кормя грудью моего сына.

Разговор о совместных действиях состоялся ближе к полудню. В это время как раз вернулись разведчики и сообщили, что орда уже находится на территории их племени в тридцати верстах от стойбища. Чтобы и мне было понятно, мурза схематично нарисовал на земле расположение неприятеля. Увидев кружек рядом со стоянкой противника, я спросил, что это. Оказалось - небольшое озерцо с пресной водой.

– Так ты считаешь, мурза, что до завтрашнего дня они не тронутся с места?

– Нет, у них обоз, женщины, дети, рабы. Поэтому, думаю, они выйдут на рассвете, чтоб преодолеть путь до Волги за один переход.

– А мы к ночи сможем добраться до их стойбища?

- Да, но только маленьким отрядом, на самых быстрых лошадях да еще с подменой.

-Тогда приказывай седлать, выступаем немедля, а план у меня таков…

- Так ты говоришь, сабура мы можем набрать по пути к их стойбищу?

Командир отряда степняков немного понимал по-русски. Он энергично закивал головой и указал направление, в котором мы и ехали – «Тозлак» - пояснил он. А, понятно, на солончаках растет. Так мы и общались, больше знаками, я пояснил ему свой план, и он заулыбался. Дело в том, я, как увидел озерцо отмеченное мурзой, то спросил сразу, большое ли оно? Мурза презрительно махнул рукой:

- Лужа, только лошадям напиться. А люди там пить не будут. Вода солоновата.

А понятно, я же знаю, что от степной соли лошадей слегка слабит, а если усилить эффект? Вот Ильяс мне и объяснил, что если лошади дать сабура, то она при значительной дозе вообще бежать не сможет, ослабнет от поноса. И только после объяснения до него дошло, что я хочу сделать. Он заулыбался, и мы обговорили все детали о совместных действиях. Два часа до самого заката тридцать бойцов обирали природные плантации сабура. Весь ворох мясистых стеблей был сложен в дорожные хурджины и мы поскакали в ночь.

Лишь за два часа до рассвета воины покончили с работой. Остановившись в версте от озерца в пологой балке, бойцы несколько часов сидели, выжимая из листьев сабура сок. Разило от них страшно, я даже подумал, как бы собаки в стойбище не учуяли запах. Но ничего не случилось, ветер дул на нас, да и до балки мы добирались последние две версты шагом. Пока бойцы занимались работой, мы со старшим разведали обстановку. Лагерь противника находился в полуверсте от озерца, а само оно походило больше на лужу, метров десяти в диаметре и глубиной, наверное, не более полуметра. За час до рассвета мы вылили в лужу не менее пятидесяти литров сока, да еще побросали в воду отжатые стебли растения. Еле успели. Когда мы спускались в балку, уже был слышен гул приближающегося табуна. Видимо, противник с рассветом решил тронуться в путь.

Наш отряд двигался в отдалении, не обгоняя толпу кочевников. Разведчики искусно использовали складки местности, так что о нашем присутствии противник даже не подозревал. За час до полудня орда остановилась, а мы с Юсупом (так звали старшину разведчиков) подобрались к небольшому кургану и оттуда прекрасно разглядели картину хаоса в стане противника. Сразу стало ясно, что наша затея удалась на славу. Лошади под кочевниками просто ложились на землю, не в силах идти далее. Самые сильные из них просто стояли, понуро опустив голову, а с востока на орду накатывала наша армия. Маленькая, но мобильная и чрезвычайно опасная своим вооружением. В бинокль мне хорошо было видно, как побросав лошадей, воины неприятеля выдвинулись вперед, защищая свой обоз. И, хотя их было не менее двух тысяч, вооружены они были слабо. В основном допотопными ружьями, луками лишь кое-кто из воинов имел автоматическое оружие, как потом выяснилось в процессе боя, патроны в автоматах часто давали осечку. Потеря мобильности армии неприятеля превратила битву в бойню. Мои парни на телегах лихо развернулись шагов за пятьсот до противника, загрохотали крупнокалиберные пулеметы, укрепленные на задках телег, им вторили автоматы бойцов, а кочевники Ильяса заходили с флангов. Наши враги выпустили тучи стрел, да что толку? Они если и падали в рядах нашей армии, то только на излете, а воины мурзы, спешившись, с флангов обстреливали противника из винтовок ружей и автоматов. Крупнокалиберные пули просто выкашивали нестройные ряды противника. Бой длился минут десять, а затем противник не выдержал и побежал, мои ребята еще пока можно было достать поливали толпу очередями. А когда остановились, то в дело вступили вскочившие на коней воины Ильяса. Вот тут и началась рубка! Но мы ее уже не рассмотрели, потому что Юсуп решил тоже поучаствовать в избиении противника. Собственно, пока мы доскакали до места, оставшихся в живых воинов противника можно было пересчитать по пальцам. Но все равно, разведчики успели порубать с десяток соперников, да и обозным тоже потом от них досталось. Разгоряченные воины долго не могли остановиться, убивая безоружных стариков, женщин и даже детей.