Я еще говорил минут десять, и даже утомился. Видя, что народ потихоньку расслабился, я решил закругляться и сказал, что сейчас их ожидает обед с господской кухни, а все организационные вопросы решим потом.
Наконец, ближе к вечеру, организационная суматоха улеглась. День выдался тяжелым - мы не спали больше суток, а еще пришлось целый день вести индивидуальную работу с пожелавшими вступить в наш отряд. Не хотелось сразу же вставать во главе неорганизованной банды мародеров. Поэтому мы беседовали с каждым кандидатом отдельно. Выглядело это так: Пока я расспрашивал очередного бойца о его прежней жизни, Гриша успевал просканировать мозг тестируемого кандидата и подавал знак, если «клиент» чем-то ему не нравился. Критерием оценки служила правдивость человека, не брали мы в отряд и уголовников – рецидивистов и конечно слишком пожилых людей. А что делать? Такова, правда, жизни. Конечно, вот так, сразу в лоб никого не ошарашивали фразой: «Ты нам не подходишь» Сначала надо было без эксцессов разобраться с бойцами Рича, прибытие которых ожидалось в ближайшее время. Посовещавшись втроем, и выслушав рекомендации невольников, решили устроить засаду. Удобное место для нее нашлось невдалеке от ранчо. В двух километрах от усадьбы, дорогу, ведущую с ярмарки, пересекала небольшая речушка. На другой стороне лежала пологая возвышенность, поросшая густым кустарником. Место было удобное, так как дорога проходила метрах в двадцати от холма.
Народ на ранчо был самый разнообразный: от уголовников до бывших офисных работников, почти все пожелали принять участие в расправе над Ричем и его прихвостнями. Но я отобрал только десять человек, хоть как-то умевших обращаться с оружием. Впрочем, выбор последнего у нас был не очень велик: в оружейке и с трупов охраны было собрано десяток арбалетов, два шокера с наполовину разряженными картриджами и около двух десятков единиц холодного оружия. Оставив половину арбалетов и часть клинков в оружейке под охраной Петровича (мало ли, за усадьбой тоже нужно приглядывать) наша дюжина бойцов со мной и Гришей во главе отправились к месту засады…
Но как говорится: Гладко было на бумаге, но забыли про овраги. Не успели мы отойти от ранчо и на тысячу шагов, как заметили вдали столб пыли – по дороге, кто-то ехал и это конечно по закону подлости были повозки, в сопровождении десятка всадников возвращавшихся с ярмарки. Наш отряд у них на самом виду. Прятаться некуда, пришлось неорганизованно драпать назад, в сторону ранчо. Нас заметили и вояки, развернув лошадей, россыпью бросились в погоню по бездорожью. Дорога им в этом месте и не особо нужна, местность ровная как стол, кое-где обозначенная небольшими группами невзрачных, низкорослых деревьев, за которыми не спрятаться даже кролику. Ну, кролик не спрячется, а вот Гриша, бежавший несколько в стороне, вдруг пропал из вида. Мне же, рискуя поймать в спину арбалетный болт, пришлось преодолеть еще метров двести, прежде чем я нашел приемлемую позицию для обороны. Перескочив небольшой ручей, я залег за крупным, под тонну весом валуном и осмотрелся: Вовремя - справа и слева, от меня всадники уже почти настигли беглецов и в предвкушении потехи весело гикали, заранее достав сабли и вертя арканами в воздухе. Пришлось мне обнажить последний козырь: Достав из-за пояса бластер, я еще раз проверил зарядку у картриджа и, прицелившись, плюнул сгустком плазменного разряда по оному из всадников…
«Конь» и наездник в доли секунды превратились в головешки, а я перевел ствол на другую цель… Стрелять из бластера по беззащитным целям, все равно, что бить мух из рогатки. Да и зарядов было жалко, но тут ничего не поделаешь. Впрочем, видя, что случилось с их товарищами, преследователи быстро впали в панику и стали разворачиваться. Вот тут их и проредил Гриша, буквально за пару минут успевший снять всех всадников и оставивший без возниц шесть повозок. На этом его стрелы, очевидно, закончились, а я в азарте спалил еще две повозки вместе с «лошадьми» и возницами. Последний фургон я стопорил, задев колеса. С повозки спрыгнули двое и прытко понеслись прочь. Я махнул на них рукой, с огорчением заметил на индикаторе разряда батареи, что истратил половину боезапаса и устало побрел назад к усадьбе…
Действительность оказалась даже хуже чем я предполагал. Гриша, во время боя был ранен тупой стрелой из арбалета. (Обычно с такими охотятся на птиц, а тут с перепугу в него, запулили, попав прямо в затылок). Когда, наши вояки привезли его на одной из захваченных повозок, он был без сознания. А еще – одним из удравших от нас вояк был Рич. Так, что возможно в скором времени на ранчо пожалуют гости. Поэтому мы с Петровичем даже слегка растерялись, не зная за что хвататься. Выручил нас старик – слуга по прозвищу Вяленый. Почему его так обозвали, становилось понятно, стоило только раз взглянуть на его морщинистое, сухое, с пожелтевшей кожей, лицо. Он робко вошел в зал в тот момент, когда мы с Петровичем задумчиво жевали какую-то снедь, поданную из кухни. – Не желаете еще чего господа хорошие? – спросил Вяленый.
- Да, хотел спросить карты местности я, что-то в бумагах Рича не нашел. Ты случаем не знаешь где ее можно раздобыть? – спросил оживившийся Петрович. Старик пожевал губы беззубыми деснами и заговорил о своем: - Через неделю, здесь будет вся банда Большого Билла и всем, кто останется в усадьбе, не позавидуешь. Что вы готовы предпринять?
Смело, однако. Видимо у старика был какой-то козырь в рукаве и поэтому я спросил: - А что ты можешь предложить?
Тот помедлил немного и сказал: - Я могу отвести вас на территорию Ваньки Плешивого, он враждует с Большим Биллом и может взять всех нас под свою защиту. Но путь туда не близкий, а идти по безводной степи без проводника вы не сможете.
Мы с Петровичем переглянулись и не совещаясь, согласились с доводами Вяленого. Старик нарисовал от руки довольно толковую схему местности, привязав ее к традиционным сторонам света, но обозначать места стоянок, не стал, хотя говорил, что ранее пока был молодым не раз проходил степью в ту сторону. Старик страховался, чтобы его в пути не бросили.
Глава 5.
В дороге.
В путь вышли через день. Стояло раннее утро и наш караван, состоящий из десяти повозок и двух сотен человек, неторопливо тронулся в голую степь. Возглавляли колонну трое разведчиков, старик Вяленый и мы с Петровичем. Ехали на местных лошадках. Гриша так и не пришел в себя и лежал теперь в одной из повозок. В разведчиках шли двое звероватого вида пастухов неплохо знавшие окрестности и второй слуга дома Семен. Его неподдельную ненависть к Ричу определил Гриша после первого же разговора с молодым парнем. Ненависть зиждилась на похоти управляющего, который, не удовлетворяясь ласками своей подруги, развлекался и с парнишкой. Семен сейчас только сожалел, что Рич успел удрать… Вообще он был парнишкой знающим и не раз поневоле сопровождал управляющего в поездках. Он то и огорошил нас новостью: что, скорее всего люди Большого Билла совсем не обязательно за нами гнаться. В этом и не было надобности. Вдоль границы постоянно патрулировали хорошо вооруженные всадники. У начальника стражи, оказывается, была хорошая рация и постоянная связь с Биллом.
Над этим стоило поразмыслить и на первом же привале мы с Петровичем обсудили эту новость со стариком Вяленым.
- Пройдем – уверенно заявил наш проводник. Протяженность границы составляет не менее шестидесяти километров. А в отряде стражников не более сорока – пятидесяти человек. Не мне вас учить, но если последний переход перед границей совершим ночью, то гарантированно перейдем на территорию Плешивого. Стража не посмеет преследовать нас, иначе вторжение сочтут за повод для объявления войны.
Мне бы его уверенность… Местность вокруг ровная, трава пыльная, а наш обоз в пути растягивается шагов на пятьсот. Так, что заметить нашу чапающую по пыльной местности кодлу не сложно и с десятка верст, особенно если стражи границы имеют оптические приборы. К тому же местная граница, по словам Семена, понятие довольно условное. Четко разделительной полосы нет. Думаю, пограничная охрана, завидев наш отряд, не постесняется залезть на чужую территорию.