Я киваю, и он отклоняется назад.

Если есть камеры и то, что он говорит правда, то он абсолютно прав, но есть плохое чувство в моем животе. Я не могу себе представить, почему Элайджа когда-нибудь мог бы прийти в Приму по собственной воле. На самом деле, я знаю, что он бы не стал делать это.

Что означает, если он здесь, то кто-то заставил его прийти сюда.

Мне кажется, есть только несколько причин, зачем бы они сделали это.

И ни одна из них не означает ничего хорошего.

- Он был задержан АИ для допроса, - шепчет Барклай, как только поезд начинает двигаться. - Место заключения находится здесь в Новой Приме. Они не собираются освобождать его в ближайшее время, а значит мы должны добраться до него.

- Элайджа у АИ? - спрашиваю я, это щемящее чувство в моем животе, становится все хуже. Я думаю, что я знаю, но я должна спросить в любом случае. - Почему?

Барклай стискивает зубы и не отвечает.

И это поражает меня, я права.

- Потому что он тот, о ком заботится Бен... - впервые, это фактически говорит о том, что это могло бы означать для меня.

- Не совсем, - говорит Барклай.

- Не совсем что? - я зашипела ему на ухо. Я окружена людьми, которых я не знаю, задыхающаяся в поезде, который пахнет как смесь чистящих, моющих средств и духов. Если Барклай собирается делать все незаметно, то он может попросить кого-нибудь помочь.

Он хватает меня за плечо и шепчет, - Элайджа был задержан в течение последних нескольких месяцев или около того, и я буду рад объяснить позже, но мы не можем просто болтаться посреди города и ждать, чтобы нас поймали, Теннер. Используй свою голову.

Он не уточнил, почему. И я поняла. Он может объяснить все это в своей квартире. Только я не хочу идти в его квартиру. Я не хочу никуда идти. Каждый сигнал в моем теле ревет прямо сейчас, и все, что я хочу сделать, это отправиться домой.

Он должно быть ощущает мою панику, потому что Барклай хватает меня за руку. - Пойдем со мной, - говорит он, потянув меня с собой, чтобы подчеркнуть свою точку зрения. Когда мы добираемся до задней части вагона, Барклай открывает дверь и толкает меня туда, закрыв ее за собой.

Воздух вокруг нас оглушителен. Я не уверена, что осознавала, насколько ветер мог быть громким. Мы должно быть двигаемся почти девяносто миль в час. Барклай должен будет кричать, чтобы любой из нас услышал что-либо.

- Когда мы вернулись, Эрик и я написали отчет о том, что произошло! - кричит он. - Несколько месяцев назад Бен и Элайджа оба были задержаны. Я точно не знаю почему на самом деле, но их держали за незаконные путешествия между вселенными и торговлю, и в какой-то момент Бен либо сбежал либо был отпущен, и теперь приказано, что он должен быть доставлен сюда, живым или мертвым.

Я смотрю на лицо Барклая. Его челюсть сжата, и он выглядит немного взволнованным.

- В отчете ты сказал. - я почти не слышу собственного голоса - Ты упоминал мое отношение к Бену?

Он не смотрит на меня, и это достаточный ответ сам по себе. Натянутые капюшоны, избегая камер и не говоря, это приобретает совершенно новый смысл сейчас. - Так они на самом деле думали о моем захвате и казни?

- Это возможно, - говорит он, но я могу сказать, глядя на его лицо, это не то, что он имеет ввиду. Было бы точнее, если б он просто сказал “Да.”

И он привел меня сюда.

Поезд резко тормозит, и я теряю равновесие, врезаюсь в Барклая, мое лицо сталкивается с его грудью. Его руки вокруг меня, держат, чтобы предотвратить очередное падение. Он пахнет немного как океан - как порталы.

Я отталкиваюсь от него. - Какая часть твоего гениального плана включает в себя задержание меня для казни за то, чего Бен даже не делал? - получается громче, чем следовало, я кричу на Барклая, но совсем не собираюсь ругать себя за это.

- Не могла бы ты расслабиться! - он шипит на меня.

- Как я могу расслабиться? - я втягиваю воздух и пытаюсь держать себя в руках. У нас есть только четыре дня.

Четыре дня, чтобы освободить Сесиль, найти Бена, спасти свою семью и остановить торговцев. И АИ ищет меня. То есть в течение четырех дней, я могла бы быть мертва.

Барклай все еще не ответил мне. Когда я смотрю на него, он дергает головой влево и я вижу, что камеры следят за людьми, которые идут с платформы в поезд. Мы достаточно далеко, и там должно быть достаточно фонового шума, чтобы прикрыть нас, но я понимаю. Как бы я не злилась, этот разговор может подождать несколько минут.

Я жду спокойно, хотя и не терпеливо, пока мы едем еще две остановки. Когда Барклай кивает в сторону платформы, я следую за ним из поезда и с перрона в длинный, защищенный окнами коридор. Мы по-прежнему высоко, идя по какому-то надземнному пешеходному мосту между зданиями, и, когда я смотрю в окно, все что я вижу - это небо, кристальные здания, и город, который выглядит, будто построенный на облаках.

Если бы я не была внезапно взволнована своей кончиной, то думаю что Новая Прима была бы просто немного красива.

Но я волнуюсь.И я в ужасе.

О Бене и его семье. О Сесиль, где бы она ни была. И теперь я волнуюсь о себе тоже, потому что я обещала Стразу и себе, что вернусь. Я хочу сдержать обещание.

Проход ведет нас прямо к тому, что должно быть дом Барклая, потому что он открывает дверь, которая ведет нас к другому лифту.

Мы выходим на тридцать пятом этаже и идем по коридору жилых дверей. Я помню, когда в последний раз я была здесь и подавляю дрожь. В один момент мы были в подвале Бена, противостоя друг другу, в следующий - землетрясение и дом начинает рушиться. И после этого, Барклай открыл портал и вытащил нас через него в свою гостиную.

Я думаю о том чувстве, будто мои внутренности таяли, когда я впервые путешествовала через портал, и я рада тому, что, по крайней мере на этот раз, я не нуждаюсь в успокоительном средстве.

Надеюсь домой я тоже доберусь живой.

Барклай открывает свою дверь и пропускает меня в квартиру.

Как только окажемся внутри, он снимает шляпу и устанавливает сигнализацию на дверь своей квартиры. Я бросаю свой рюкзак на пол, снимаю куртку, и бросаю ее на диван. Затем я складываю руки на груди и жду. Потому что мы не будем ничего делать, пока я не получу ответы на некоторые вопросы.

- Я точно не веду тебя через это вслепую, - говорит он, поворачиваясь ко мне. - Ты думаешь, я хочу видеть твою казнь?

- Пожалуйста, я знаю, что я - просто сопутствующий тебе ущерб.

- Давай проясним одну вещь, Теннер. Мы оба используем друг друга. Я пришел к тебе и попросил помощи. Но тебе от меня тоже нужна помощь. Это делает нас равными. Это означает, что ты не сопутствующий ущерб, потому что я нуждаюсь в тебе, поэтому перестань делать из меня плохого парня. Мы в одной команде.

- Ладно. - он прав. Мы в одной команде, не потому что нравимся друг другу или потому что хотим застрять вместе, а потому что все остальные с другой команде. Бороться друг с другом глупо, и это убьет одного из нас - вероятно, меня. - Так какой у нас план?

- Вот в чем дело. Я не могу поговорить с Элайджей, потому что я не в деле, - говорит он. - Уровень допуска, чтобы поговорить с узником, обвиненным в несанкционированных путешествиях между вселенными, заговоре с целью государственной измены и торговле людьми - выше моего ранга.

- Так как мы собираемся поговорить с ним? - спрашиваю я. Но как только эти слова слетели с моих уст, появилось тошнотворное чувство в моей груди. Потому что я думаю, что знаю, что он собирается сказать.

- Ты сможешь поговорить с ним, - говорит он, запустив руку в волосы. Что-то в этом жесте говорит мне - он не в восторге от того, что собирается сказать. - Ты была права. АИ ищет тебя. Ты важна для Бена, и они знают это.

Это поражает меня сильнее, чем должно. Кажется воздух выкачали из комнаты, и я отхожу назад, как будто меня толкнули.