– Нет, нет, правда, я буду хорошо себя вести, – пошутил он и, кивнув, повернул вправо. – Пошли!

Ничего не ответив, Лена обреченно пошла за ним. Ступая по узкой, выложенной из камней дорожке, она с восхищением смотрела по сторонам. Словно яркие кляксы, вокруг были разбросаны маленькие аккуратные клумбы. Нарциссы, тюльпаны, ландыши. Рядом кусты крыжовника и смородины. Все было ухожено и очень красиво.

Девушка на минуту остановилась.

– Как же здесь красиво! – восторженно проговорила она.

– Ты любишь цветы?

– Конечно! – улыбнулась она и, с упоением вдохнув воздух, добавила: – Особенно ландыши!

Загадочно улыбнувшись, Гриша взял ее за руку и провел в беседку. Выкрашенная в яркий зеленый цвет, беседка была маленькая и очень уютная. Увитая виноградником, она утопала в зелени и тени. Только изредка, прорвавшись сквозь листья, в нее проникали узкие лучи света. Посередине беседки стоял круглый деревянный стол. Вдоль тонких фанерных стен – невысокая, покрытая старым прохудившимся одеялом скамейка.

– Садись, – то ли предложил, то ли приказал парень, подталкивая ее вперед.

Девушка послушно села. Усевшись напротив, Гриша положил руки на стол и пристально посмотрел ей в глаза. Спокойный, уверенный взгляд, крепкие жилистые руки. В нем чувствовались огромная внутренняя сила и мужской стержень.

– Понимаешь, я совершенно не ожидал, что ты можешь сюда прийти, – задумчиво произнес он.

Было заметно, что слова давались ему с трудом.

– Почему? – удивленно спросила Лена.

– Честно? – насупив брови, поинтересовался Калетник.

– Честно! – решительно ответила она и взволнованно заерзала на скамейке. – Только честно все говори!

– А ты обещаешь, что после этого не уйдешь?

– Ну ладно, – вздохнула Лена и кокетливо надула губки. – Обещаю – не уйду! Говори!

– Значит так, – строго, по-деловому начал парень. – В тот вечер я немного задержался, поздно возвращался с тренировки домой. На улице было уже темно. Я почти перешел на другую сторону, когда услышал крик. Твой крик. А впрочем, тогда это было, прости, все равно. Думаю, ждать меня долго не пришлось. Гоблины, напавшие на тебя, оказались не так уж и сильны. Разбросать их не составило никакого труда. Жаль только, что пострадала ты. Помню, какими перепуганными глазами ты смотрела на меня в тот вечер. Словно маленький бельчонок, прижалась к дереву и дрожала. А я, как придурок, изо всех сил пытался тебя рассмешить! Мне так жалко было тебя тогда! Помню, как приехали милиция и «скорая», как тебе стало плохо, как тебя положили на носилки и увезли. Я побежал за «скорой», но не успел. Меня догнали и загребли менты. Вместе с урками забрали в милицию и закрыли в камере. Только под утро меня отпустили. Подсунули протокол про административное нарушение, открыли дверь и сказали: «Иди». Ни допросов, ни объяснений. Их ничего не интересовало! Я пытался им все рассказать, а они лишь смеялись да пальцем крутили у виска. А потом вообще заявили, что никакой девушки в тот вечер не было! Утверждали, что я ввязался в драку и был крепко пьян. И вообще, посоветовали скорее уйти. Но я видел, я понимал, что здесь что-то не так. А самое главное, я не знал, кто ты, что с тобой, как тебя найти. Веришь, там, в ментовке, я ругался, требовал и даже кричал! Но меня никто не задерживал. Мне даже помогли уйти! Взяли под руки и просто вытолкнули за дверь! Посоветовали скорее забыть о том, что произошло. И только молоденький лейтенант уже на улице словно невзначай бросил через плечо: «Парень, правда, сваливай! Вижу, ты нормальный пацан. Но в этом деле замешаны очень большие люди. Пострадавшая девушка – дочь самого Бондаренко. Поверь, она в этой жизни обойдется и без тебя».

Сделав особое ударение на последней фразе, Григорий тяжело вздохнул и пристально посмотрел девушке в глаза.

– Вот так, Лена! Вот такие, Аленушка, дела!

Рассказ парня вызвал у Лены настоящий шок. Теперь ей стало понятно, какой ценой ее добрый родитель защитил свое имя и будущую карьеру. Все, к чему призывали его светлые коммунистические лозунги, было попрано ради шкурных интересов и личной выгоды. Человеческий подвиг, к которому с великих трибун призывали политики и который восхваляли литераторы, был не только стерт, но и запятнан ложью. И кем?! Ее родным отцом!

Опустив голову, Лена не знала, что сказать.

– Прости, – еле слышно проговорила она и замолчала. Немного подумав, подняла голову и несмело добавила: – Но то, что сказал милиционер, – неправда! Без таких, как ты, людям не обойтись!

Услышав сказанное, Гриша откинулся назад, слегка наклонил голову и хитро посмотрел на Лену.

– А тебе? – прищурив глаза, поинтересовался он.

Растерявшись, девушка ничего не ответила и встала.

– Гриша, прости, мне надо идти. У меня завтра зачет, – потупившись, сказала она. – Мне надо готовиться. Я и так неделю дома провалялась! Еще раз спасибо тебе! Но мне пора.

– Раз надо, так надо, – пожав плечами, проговорил парень и тоже встал. – А можно я тебя провожу?

– Конечно! – весело ответила Лена, искренне радуясь возможности продлить общение.

Медленно, с неохотой девушка вышла из беседки. Не отступая ни на шаг, Григорий шел следом. Оглянувшись, Лена сдержанно улыбнулась и пошла к калитке. Девушка чувствовала, что она нравится Григорию. Все его жесты, слова и взгляды говорили о том, что он не хочет ее отпускать. Она видела, какими восторженными глазами он смотрел на нее в беседке, чувствовала радость в его голосе и немую грусть. Да и ей он нравился все больше и больше. Уверенный в себе, честный и сильный, он вызывал искреннее уважение.

Неожиданно парень взял ее за руку.

– Лен, прости, а ты можешь подождать меня? Всего несколько минут, – лукаво глядя ей в глаза, поинтересовался он. – Присядь на скамейку, отдохни немного, я скоро приду!

– Хорошо, – закрывая за собой калитку, протянула девушка. – Я подожду!

Умостившись на высокую, слегка накренившуюся скамейку, Лена облегченно откинула голову назад. Словно по бескрайнему океану, по небу проплывали небольшие белоснежные лодочки. Весело раскачиваясь, они, как озорники, то догоняли друг друга, то уплывали в разные стороны. Один за другим облака-кораблики проносились над головой. Только солнце, горделиво поднявшись, как-то безразлично и высокомерно созерцало эту весеннюю кутерьму.

Поправив упавшие на лоб волосы, Лена прищурила глаза и весело, по-детски стала болтать ногами. Тихо. Хорошо. Спокойно.

Казалось, время остановилось.

– Аленушка, это тебе! – неожиданно услышала она и подняла голову.

Рядом, держа в руках маленькую плетеную корзинку, полную душистых белоснежных ландышей, стоял Григорий. Парень тяжело дышал, но при этом на его лице играла широкая искренняя улыбка.

– Я боялся, что ты уйдешь, – переведя дыхание, проговорил он и протянул цветы. – Бери! Бери! Это тебе!

От неожиданности Лена растерялась. Медленно поднявшись, протянула руки и взяла корзинку. Словно что-то живое, хрупкое и нежное, девушка обняла корзину и прижала ее к груди. Наклонив голову, с упоением вдохнула головокружительный аромат ландышей. На кончике носа блеснула маленькая прозрачная капля росы, упавшая с цветка. Но Лена этого не замечала. Ее огромные голубые глаза горели таким необыкновенным светом, что у Гриши невольно перехватило дыхание.

– Ландыши! – восторженно воскликнула она, глядя на цветы. – Спасибо! Спасибо тебе, Гриша!

– Не за что! – самодовольно улыбнулся парень и облегченно вздохнул. – Я рад, что они тебе понравились! Пошли?

Болтая, они не спеша шли по городу. Оживленно размахивая руками, Гриша шел то задом наперед, то рядом. Он неотрывно смотрел на нее и, казалось, боялся даже на мгновение потерять ее взгляд. Искренний и бесшабашный, он рассказывал об институтских друзьях, любимом тренере и поездке в горы. Увлеченная общением с ним, Лена не замечала ничего вокруг. Оберегая девушку, он заботливо подхватывал ее под руку, поднимал вверх склонившиеся ветки деревьев. Лене это нравилось и даже льстило. Заливаясь веселым смехом, она с восторгом смотрела на парня. Искренне радуясь, она рассказывала ему о своей поездке на море, восторгалась легендарными «Битлами» и сетовала на своего непоседу-щенка.