– Я не могу поверить, что вы собирались уйти отсюда.

– Скорое станет совсем поздно. Мне нужно найти Америку до темноты.

Медсестра улыбнулась. Она была такой милой крошкой. Я думал, что она только окончила школу медсестер, пока не открыла рот. Она сильно напоминала мне Америку– жесткая, уверенная, и она нестала бы терпеть любые унижения.

– Я говорила вам. Я смотрела, – сказала она. – Америка есть в системе, что означает, ее здесь видели. Возможно, она ушла искать вас. Оставайтесь на месте. Она вернется.

Я нахмурился.

– Это не помогает мне почувствовать себя лучше, – я посмотрел наеебейдж. – Бренди.

Она усмехнулась.

– Нет, но когда раны будут очищены, это поможет. Держите их в чистоте и сухости. У вас будет небольшой разрез на ухе.

– Великолепно, – проворчал я.

– Вы сами решили укрываться под переходом. Вы что, ничего не знаете? Это хуже, чем стоять на открытой местности. Когда торнадо идет через мост, оно увеличивает скорость ветра.

– Вас этому в школе медсестер учили? – спросил я.

– Это Аллея Торнадо. Если вы еще не знаете правил, то будете рады выучить их после первого сезона торнадо.

– Я вижу, почему.

Она выдохнула смешок.

– Считайте свое ухо гордостью. Не многие люди могут сказать, что они путешествовали во время торнадо и выжили, чтобы потом рассказывать об этом.

– Я не думаю, что они будут впечатлены драным ухом.

– Если вы хотите грубый шрам, у вас будет такой, – сказала она, показывая на мое плечо.

Я посмотрел вниз на белую повязку и ленту на плече, а потом через плечо на дверь.

– Если её не будет через пятнадцать минут, я пойду отсюда, чтобы искать её.

– Я не могу подготовить вашу выписку за…

– Пятнадцать минут, – сказал я.

Её не впечатлило мое требование.

– Слушай, принцесса, если ты не заметил, я занята. Она будет здесь. Все равно к нам надвигается еще одна буря, и…

Я застыл.

– Что? Когда?

Она пожала плечами, смотря на вмонтированный телевизор в зале ожидания. Люди всех возрастов – все пропитанные дождевой водой, грязные и напуганные,– стояли, закутанные в больничные шерстяные одеяла. Они стали толпиться вокруг экрана. Метеоролог стоял перед радаром, все время двигающимся на несколько дюймов. Большое красное пятно, окруженное желтым и зеленым, подкралось к границам города Эмпория, и затем вернулось к началу, завершив круг.

– Оно проглотит нас и выплюнет, – сказала Бренди.

Я сдвинул брови, чувствуя нарастающую панику в своей груди.

– Она все еще там. Я даже не знаю, где искать.

– Шепли, – сказала Бренди, схватив меня за подбородок и заставляя посмотреть на нее. – Оставайся здесь. Если она вернется сюда и узнает, что ты ушел, как ты думаешь, что она будет делать? – когда я не ответил, она отпустила мой подбородок с отвращением. – Сделает то же самое, что и ты. Пойдет тебя искать. Это для нее самое безопасное место, и если ты останешься здесь, она найдет дорогу назад.

Я схватился за край каталки, сжимая в кулаке обернутую пластиком подушку, пока Бренди аккуратно надевала медицинскую рубашку мне через голову. Она помогла мне продеть руки, терпеливо ожидая, когда я с трудом поднимал левое плечо.

– Я могу дать тебе больничный халат вместо этого, – сказала она.

– Нет. Никаких халатов, – сказал я. Кряхтя, я просовывал руку в рукав.

– Ты даже не можешь одеться, но собираешься идти искать её?

– Я не могу просто сидеть здесь, в безопасности и тепле, когда Америка где–то снаружи, – сказал я. – Вероятно, у нее нет ни малейшего понятия о том, что снова будет буря, и на этот раз еще сильнее.

– Шепли, послушай меня. Мы все еще под угрозой торнадо.

– Невозможно получить два удара в один вечер.

– Вообще–то нет, – сказала она. – Редко, но это случается.

Я слез с каталки, хватая ртом воздух, когда порванная мышца в руке шевельнулась.

– Отлично. Если ты настаиваешь на том, чтобы быть смешным, ты должен подписать ВМР.

– Что подписать?

– Выписку вопреки медицинским рекомендациям.

– Эй, эй, эй, – сказал шеф, подняв руки вверх. – Куда это ты собрался?

Я разочарованно выдохнул через нос.

– Наступает еще одна буря. Она еще не вернулась.

– Это не значит, что соваться под дождь это хорошая идея.

– А если бы это была ваша жена, шеф? Что, если бы ваши дочери были там? Вы бы пошли?

Воздух наполнился сиренами, предупреждающими о торнадо. В этот раз они были гораздо громче, жуткий гул звучал так, словно он был прямо за дверью. Все оглянулись, и началась паника.

Я направился к двери.

Но шеф встал передо мной.

– Ты не можешь пойти туда, Шепли! Это не безопасно!

Прижимая левую руку к животу, я толкнул его плечом и стал продвигаться сквозь заполненный зал ожидания в сторону двери. Небо снова разверзлось, изливая дождь на стоянку. С ужасом и неверием на лицах, люди бежали по бетону к отделению неотложной помощи.

Я посмотрел вверх на очертания воронки. У меня не было машины и никакого понятия, где она была. Я много раз в моей жизни боялся, но ни один из них и близко не стоял с этим страхом. Обеспечить безопасность тому, кого любишь, было само собой разумеющимся, но я не смог спасти её.

Я повернулся, схватив в кулак рубашку шефа, и его бейдж впился мне в ладонь.

– Помогите мне, – сказал я, дрожа от ужаса и разочарования.

Разразились крики, и вдалеке появились вспышки молний.

– Всем бежать в коридоры! – сказал шеф, толкая меня обратно к каталке.

Я боролся с ним, но несмотря на то, что он был в два раза старше, используя обе руки, он легко поборол меня.

– Опусти! Свой! Зад! – прорычал он, изо всех сил толкая меня на пол.

Бренди посадила маленького мальчика мне на колени и привела еще троих детей, которые притаились рядом со мной.

Маленький мальчик не плакал, но неосознанно дрожал. Я моргнул и огляделся, увидев вокруг себя лица, полные ужаса. Большинство из этих людей уже пострадало от одного разрушительного торнадо.

– Хочу к папе, – всхлипнул малыш у меня на коленях.

Я обнял его и прижал к боку, пытаясь загородить его настолько, насколько мог.

– Все будет хорошо. Как тебя зовут?

– Хочу к папе, – снова сказал он на грани паники.

– Меня зовут Шеп. Я тоже один. Думаешь, ты сможешь побыть здесь со мной, пока все это не закончится?

Он посмотрел на меня большими карими глазами.

–Джек.

– Тебя зовут Джек?

Он кивнул.

– Моего папу так зовут, – сказал я с легкой улыбкой.

Джек повторил мое выражение лица, а потом его улыбка медленно увяла.

– И моего папу так зовут.

– Где он? – спросил я.

– Мы были в ванне. Моя мама… моя маленькая сестричка. Стало очень громко. Мой папа крепко держал меня. Очень крепко. Когда все прошло, он больше не держал меня. Наш диван перевернулся, и я был под ним. Я не знаю, где он. Я не знаю, где они все.

– Не переживай, – сказал я. – Они знают, что тебя нужно искать тут.

Что–то врезалось в оконное стекло и разбило его. Испуганные крики едва слышались сквозьсирены и воющий ветер.

Джек зарылся лицом мне в грудь, и я нежно сжал его здоровой рукой, держа левую у живота.

– Где твоя семья? – спросил Джек, и его глаза сузились.

– Не здесь, – сказал я, выглядывая из–за плеча на разбитое окно. 

– Сколько еще ехать?

–На две мили меньшес тех пор, как вы в последний раз спрашивали, – буркнул Рейес.

Рейес ехал быстро, но недостаточно. Одна лишь мысль о том, что Шепли был в больнице, раненый, заставляла меня чувствовать себя так, будто я могла выпрыгнуть из машины и побежать быстрее, чем мы ехали. Мы выехали с переезда на дорогу с узким участком домов, который каким–то образом уцелел после торнадо.

Я открыла окно и опустила подбородок на руку, позволив ветру обдувать моё лицо. Я закрыла глаза, представляя себе взгляд Шепли, когда я войду в дверь.