– Характерец-то с гнильцой, – согласилась Валла. – Ты не смотри, что хорош внешне. Загрызет, если дорогу ему перейдешь.

Неужели я первая, кто заставил его сесть в лужу? Тогда хватит недели-двух, чтобы показать и убедить его в собственной несостоятельности. Вот только прецедентов должно случиться не меньше десятка, а то и полутора.

– А давно Вольсхий ректор? То есть, откуда вы вообще взялись на ниши головы? Кто-то вашу академию разрушил до основания?

– Ага, – согласилась Валла. – Три недели назад сгорела дотла. Наш бывший ректор слег с сердцем, а два главных претендента на его место с самого детства на ножах. Император поставил условие: кто первым отыщет новое место для академии, тот и станет ректором. Попросить подписать любимого деда дарственную явно быстрее, чем купить подходящий замок. Удивлена?

– Не очень. Вольсхий – основательный мужик.

К тому же, про деда я уже знала от самого Вольсхого. Про роль императора в назначении и конкурента – нет.

– А какой он? Как преподаватель? Ну там… с какого бока к нему подходить?

– Лучше с левого, – полушутя ответила Валла и взглянула на часы, прибитые к стене. – Угр! На обеде поговорим. Я все расскажу!

Сестры вылетели из комнаты, а я завалилась спать, не вняв их совету не опаздывать. Да разве я могу опоздать, если прогуляю?

Глава 2

ОКРУЖЕНЫ, НО НЕ СЛОМЛЕНЫ

Повторное срабатывание пожарной тревоги не стало большой неожиданностью, хотя порядком притомило. Так и привыкнуть недолго, покарайте Истинные Вольсхого!

Мимолетный взгляд на циферблат настенных часов и я ахнула – шесть утра! Снова ложная тревога в шесть утра!

Все-таки они нелюди. Не только Вольсхий, но и мои соседки по комнате. Все три как ни в чем не бывало бодро поднялись с кроватей, заправили их и оделись в одинаковые, форменные, я полагаю, костюмы.

Мне же хватало сил только сонно следить за их четкими, доведенными до автоматизма действиями. Меня же можно довести только до истерики.

– Просыпайся, – подбежала ко мне Валла, дернула за плечо и вернулась к утренним сборам. – За пропуск утренней зарядки строго наказывают!

– Иди дремучим лесом! – протянула я, зевнув, повернулась лицом к стене и спряталась под одеялом. – Дай поспать!

Спать я не хотела, но и подниматься в шесть утра тоже, причем чисто из принципа. Я сроду никогда не вставала раньше одиннадцати часов, а тут – два дня подряд.

Но ведь разбудили уже! Эх…

Дверь хлопнула, закрывшись за убежавшими соседками, и я села на кровати. Руки затекли от многочасового прижимания к груди экстренного чемоданчика.

Ненавижу, когда со мной в комнате спит чужой человек, а уж целых три! Во мне просыпается конченный параноик! Поэтому лет пять назад меня и прозвали Псией вместо того, чтобы называть Айей.

Минут через десять в бледных желтых брючках и цветастой тунике я покинула спальную комнату. Сбережения подходили к логическому завершению – следовало пополнить кошелек.

Все с тем же чемоданчиком, в котором ко всему прочему нашел свое спальное место мой личный дневник с весьма оригинальными рецептурами целебных зелий, которые еще не каждый способен правильно изготовить. Я пошагала в заброшенную лабораторию.

Впрочем, я навела там порядок как только с комфортом разместилась в просторной комнате, изначально рассчитанной на пятерых адептов. Четверым в ней не так свободно, как мне одной.

И каково мое удивление обнаружить, что дверь в мою лично обустроенную лабораторию зельеварения заперта! В мою, мою лабораторию! Кто посмел сунуться на мою территорию?

Подергав за ручку и все-таки попытавшись открыть, я потерпела полное фиаско. Замок сменили.

Еще немножко и мое терпение лопнет! Истинные и то не обладали таким всепрощающим терпением, как я! Найти хоть кого-нибудь из своих. Сегодня же!

Адепты сгоревшей месяц тому назад академии толпой ввалились, заполняя собой некогда безжизненно пустые коридоры. Счастье, что хотя бы не шумят. И почему дары целителей не могут убивать? Мне бы пригодилось!

А черные брюки, затянутые на суставной косточке, блузы с длинными рукавами и горловиной, обувь на сплошной толстой подошве – я была права – форма столичной академии. На груди у каждого адепта сверкает серебряный значок с вылитым вороном и подписью.

Пора бы уже на самом деле признать, что нашу тихую и спокойную академию захватили и отдавать не собирались!

Собрать всех наших! Сейчас же!

Поплутав с полчаса по академии, я наконец отыскала Каро. Восемнадцатилетняя рыжая некромантка всегда удивляла меня, притом не всегда это удивление было приятным. Иногда смешным – она, некромант, боится темноты! Темноты! Некромант! А иногда… а иногда случался Его Светлость Семирский…

– Это ужасно! – Пожаловалась Каро, отведя меня в сторонку от толпы. – Этот новый ректор садист! Он заставил нас пробежать двадцать кругов вокруг рощи! А кто не пробежал утром, тот будет добегать норму на вечерней пробежке!

В памяти все еще живы видения большинства наших столкновений. Каждый раз огненно-рыжая голубоглазая Каро опускала взгляд в пол и старалась держаться от меня подальше.

В чем причина ее странного поведения я смутно понимала, и в душу лезть не стала. У всех свои тараканы в голове, а уж секреты и подавно. Я никогда не буду раскрыть свои.

– А что вчера было! – чуть ли не плача, рассказывала Каро. – Нас с Мэли заперли в склепе!

Мэлиан – закадычная подружка Каро, не отступающая от нее ни на шаг и всегда следующая за ней тенью. Высокая, стройная и дерзкая. То ли совсем бесстрашная, то ли глупая. Она настолько простая, что я даже не обеспокоилась запоминанием черт ее лица. Увижу – вряд ли узнаю.

– Звери, – кивнула я и, чтобы хоть как-то поддержать, приобняла. – Ситуация дошла до пика.

Каро все-таки всплакнула, пару раз всхлипнула. Отдав ее в руки подоспевшей Мэлиан, я обнаружила на плече мокрое от слез темное пятно.

Чаша терпения полна и вот-вот готова опрокинуться! То, что вскоре польется через край, я уже не сомневалась.

***

После первого за последние шесть лет завтрака в половине восьмого утра я пришла в библиотеку. А что мне оставалось делать, раз уж спать больше не хотелось, а лаборатория заперта так, что не пробраться? Только идти учиться.

К тому же, на месте меня ожидало чтение выданной Вольсхим книжонки. Принимать ее за подарок или взятку я не стала, а потому надеялась успеть переписать ее в течение пары-тройки дней. С информацией на руках всегда успею разобраться, если книжонку не придется вернуть до того, как закончу.

Преобразившуюся всего за сутки библиотеку я узнала не сразу. Мужчины и женщины тридцати-сорока лет на вид метались из стороны в сторону, перетаскивали книги с полки на полку протирали пыль.

– Отойди! – шикнул на меня мужчина за спиной.

Я отошла в сторону, позволив ему и еще нескольким неизвестным мужчинам внести новый широкий и высокий стеллаж.

– Мои книги!

Со слезами на глазах я хлопнула себя по щекам, неизбежно упав на пол. Вдруг ослабевшие ноги не выдержали и отказались слушаться. На какое-то время я выпала из реальности, потеряв возможность осознавать происходящее вокруг.

Я же столько лет потратила, столько сил угробила, чтобы собрать особенную коллекцию! Я таскала тяжелое, никому давно не нужное барахло и прыгала по лестницам, чтобы расчистить для себя рабочее место.

– Лабораторию отобрали! Библиотеку отобрали! Сон отобрали! Волю отобрали! Так отчего не убили до сих пор?!!

В таком состоянии мне уже не до того, что сорвалась на крик, что кипевшая до моего прихода работа вдруг остановилась и все смотрели только на меня одну.

Нервный срыв или банальная жалость к самой себе – меня больше не волновало. Полная решимости что-то изменить, вернуть на круги своя еще несколько минут тому назад, я опустила руки. Все рухнуло. Весь мой мир, который я строила с трепетом и любовью в течение долгих шести лет, рухнул безвозвратно.