— Не всегда, — раздался резкий голос со стороны двери.

Мальчишки вскочили и вытянулись в струнку, отдавая честь. Я же вся подобралась и медленно развернулась, переводя взгляд на вошедшего.

— Полковник Питер Калед, — кивнул по — военному мужчина.

— Виктория Фрайди, — так же кратко ответила я.

Высокий, мне пришлось задрать голову, чтобы посмотреть в лицо, хоть я и сидела в отдалении от двери. "Как и все военные, качок", — подумала невольно, рассматривая мощные бицепсы, перекрученные мышцы ног, пластины пресса, толстую шею. Жаркая погода заставляла носить минимум одежды, и соответственно, не оставляла простора воображению. Шорты до колен и майка — вот и весь наряд полковника. Лицо грубоватое, словно вырезанное резчиком из дерева. Дневная щетина на подбородке, короткий ежик волос. И острый цепкий взгляд из‑под низко посаженных бровей.

Мы, молча настороженно сверлили друг друга глазами.

Ноздри полковника широко раздулись, втягивая воздух. Может, он спешил сюда, поэтому запыхался, а может, причина в другом…

— Добрый день, мисс Фрайди, — процедил командир сквозь зубы, — можете быть свободны, — это он уже солдатам. Те тут же исчезли из комнаты, словно растворились.

Я так и не поднялась со стула, предпочитая оставаться сидящей, спрятавшись за столом, словно обороняясь перед грозным непредсказуемым противником.

Он жадно вдыхал воздух, словно жеребец, почуявший кобылу. Идиотское сравнение, особенно в купе с тем, что я чувствовала сама. А сама я испытывала совершенно поразительные ощущения. Я даже брезгливо скривилась от своих странных мыслей, чем вызвала появившийся арктический холод во взгляде мужчины.

Одно время я увлекалась любовными романами, в общем, как и все в юном возрасте. Я проглатывала их, как горячие хот — доги с голодухи. Начиная с двенадцати лет и почти до восемнадцати. Но, даже умиляясь первобытной страсти между героями, трезвый голос скептически хмыкал — не может этого быть. Меня всегда удивляли выражения "словно молния ударила их", или "пронзила сердце", или "как только он/она увидел/увидела ее/его, то сразу же почувствовал/почувствовала…" и так далее. И вдруг, столкнувшись взглядом с командиром, я поняла — это правда. То чувство, которое охватило меня всю, именно так и называется — молния поразила в самое сердце.

Мужчина, увидев мою скептически скривившуюся рожицу угрюмо нахмурился. Глаза похолодели. Да, запах у него был еще тот. Он пах пылью, гарью, бензином и мужским потом. Но странно — я поймала себя на том, что тоже ловлю носом его запах и он рождает глубоко внутри странную лихорадочную дрожь и волну удовольствия. Словно это мой любимый запах, лучше любого самого дорогого парфюма.

"Бред, — подумала я, — выбрось это из головы сейчас же". Впервые увидеть человека и тут же почувствовать возбуждение? Ты доктор медицинских наук, Виктория. Это все гормональная реакция самки на подходящего самца. А всякие бредни про вспыхнувшее одновременно влечение — только физиология.

— Приятно познакомиться, — кривовато улыбнулась я и протянула для приветствия руку через весь стол. Полковник наклонился вперед и обхватил огромной лапищей мою ладонь. Вот тут меня и шибануло. Я даже дернулась от неосознанного рефлекторного импульса, пронзившего руку. Мне показалось, или у меня волоски встали дыбом? "Мамочки, — только и смогла внутренне простонать я, — да что же со мной такое? Не нужно было до него дотрагиваться"

Полковник, так же, по — видимому не остался равнодушным, потому что сразу же дернул руку на себя и шумно втянул воздух. Несколько секунд непонимающе смотрел на мою ладонь, потом тыльной стороной кисти вытер пот со лба и сел (точнее почти упал) на стул напротив.

— Извините, я спешил и не смог помыть руки, — грубовато бросил он, но в глазах мелькнуло замешательство.

— Так значит, вы пришли к нам… Откуда? — выдержав положенную паузу, поинтересовался мужчина, пристально осматривая меня.

То чувство расслабленности и комфорта, которое я испытывала рядом с Джоном и Ароном испарилось. Сейчас я сидела, как на иголках. Мало того, что сердце стучало, как сумасшедшее, так еще и стало невыносимо жарко, кровь прилила к щекам, пот выступил на коже. Я откинулась на спинку стула, инстинктивно отодвигаясь подальше от нависающего солдафона.

****

Люди часто меня недооценивали. Они видели худенькую хрупкую девушку, с нежными чертами лица, простодушным взглядом и огромными ясными глазами. Но немного пообщавшись, понимали, что я не так проста. Твердый стальной стержень, который я начала ковать у себя в душе в пятнадцать лет, к тридцати превратился в железобетонную волю и упорство. Робость и неуверенность в себе остались в далеком прошлом.

Я быстро взяла себя в руки. И спокойным ровным голосом рассказала еще раз свою историю. Чарлстон, больница, офисное здание, зима и путешествие по двум штатам в компании с овчаркой. Мужчина внимательно слушал, иногда задавая уточняющие вопросы. Совершенно не такие, какие спрашивали юноши. Его интересовало, что точно говорили мародеры, которые залезли в офисное здание. С какой тюрьмы они прибыли, имя главаря. Он заставлял вспоминать малейшие фразы и уточнения. Количество народу в трех поселках, которые я обошла по касательной. Попросил на карте отметить их местоположение. Он спрашивал о моделях машин и мотоциклов, встречавшихся мне по дороге. С какими сельхоз культурами я пересекала поля, идя сюда. Какие лекарства у меня с собой, и какие я оставила в Чарлстоне… И еще много всего прочего. Я даже охрипла, рассказывая. И разволновалась, так как горячий взгляд полковника постоянно останавливался на совсем неподходящих для этого местах. То на моих губах, то на шее, то опускался вниз на грудь, рассматривая так пристально, что становилось не по себе. Когда я пыталась уличить нарушителя и поймать неуловимый взгляд, мужчина тут же отводил его в сторону, изящно ускользая.

— На этом все, — закончила я со вздохом, — сегодня утром я наткнулась на вашу базу, несколько часов рассматривала ее в телескоп, чтобы убедиться в безопасности… — Я помолчала, — и вот я здесь.

— Нам очень повезло с вами, мисс Фрайди, — ровно, как то отрешенно произнес командир, и я вскинула брови в удивлении, — врач такой квалификации на базе очень необходим. Думаю, вы и сами понимаете, что сейчас главная цель — сохранение жизней. Люди — самое ценное, что у нас есть. В поселке у около ста человек те или иные проблемы с сердцем. И помочь им некому. На четыреста пятьдесят жителей приходится один врач, и тот фельдшер. Зак хороший парень, но его хватает на немногое: сделать перевязку, зашить рану или дать что‑нибудь от кашля. Большего от него не добьешься. У нас есть медицинский пункт, но лекарств там немного.

— На базе есть химическая лаборатория? — перебила я полковника.

— Не совсем лаборатория, — нахмурился он, — скорее склад химических реагентов, — и сразу же добавил, — немного, но что есть — все в вашем полном распоряжении. А так же любое помещение, которое подходит для лаборатории и приема больных. Возьмите помощников и приступайте. Я представлю вас на собрании завтра утром.

— Отлично, — ответила я, — где я буду жить?

— Вновь прибывшие гражданские живут в бараках, — произнес задумчиво полковник, — солдаты в казармах. Если хотите, то можете выбрать помещение рядом с больницей, в административном здании… Там живут офицеры… И ваш коллега живет там же.

Мне показалось, что он не очень уверен в своих словах. И вот — вот возьмет их обратно.

— Отлично, — поспешила я согласиться, — я выберу помещение и сразу же приступлю к лечению. Собака будет жить вместе со мной… И это не обсуждается, — добавила я.

— Хорошо, — согласился полковник, — только пусть не путается под ногами.

— Пол не имеет привычки путаться, — огрызнулась я, — он очень понятливый пес.

Я перевела взгляд на мужчину. Все? Долгий разговор окончен? Я стремилась поскорее убраться из комнаты, от неприятного собеседника, от его тяжелого взгляда, от своих тревожащих мыслей. Мне нужно было подумать. С утра столько всего произошло…