– Господин полковник…

Великолепная выправка, идеальная фигурка, которую только подчеркивала форма, планшет, прижатый к обтянутому юбкой бедру..

Несмотря на явную напряженность обстановки, Шаевский мысленно усмехнулся. Провокация! Но не по отношению к нему.

А еще было очень похоже на подсказку Если не сказать, на две. Глядя на милую мордашку тут же вспоминался Горевски и его знаменитая мать.

– Что по семье майора? – Шторм едва заметно, но снизил проявление мнимой ярости.

Виктору это мало помогло, вопрос полковника заставил внутренне напрячься. Неужели он…

Мысль об опасности, которой он вновь подверг Анну и Лауру, отдавала легкой паникой.

Кэтрин, бросив в его сторону сочувственный взгляд, начала докладывать. Равнодушно, словно это не она только что довольно ясно выразила свое отношение:

– До готовности группы сопровождения Службы Маршалов, они находятся под контролем команды Воронова. Теми зафиксированы две попытки контакта с дочерью майора Шаевского. Обе пресечены. СБ гарантирует, что сработали чисто.

Облегчения на лице Виктора не отразилось. Как и благодарности. Шторму его рефлексии…

Полковник был прав. Терять время на расшаркивание друг перед другом, было непозволительно. Если только когда-нибудь потом…

На это тоже рассчитывать не стоило.

– Можете идти, лейтенант. – Полковник дождался, когда офицер выйдет, и только после этого посмотрел на Шаевского. – Тот, кто ведет эту игру, знает меня слишком хорошо.

Переход был резким, но Виктор не удивился. Воодушевлять и прочищать мозги Шторм умел.

– Я действую один или…

Шторм довольно сощурился, тут же вызвав у Шаевского странную ассоциацию с виденным однажды котом.

Сама операция уже размылась в памяти – была она одна из первых, а кот – сохранился. Черный, худой, плешивый, одноглазый, но… когда он шел по грязной улице, с облезлыми стенами стоявших вдоль нее домов, все остальное бродячее зверье спешило уйти с его дороги.

Было в нем что-то… Не опасность, а бьющее по нервам ощущение, что даже смерть не сумеет вырвать у него победу.

Шторм был таким же… От этой мысли становилось спокойнее.

– Работаешь совместно с СБ. С их стороны в деле Ромшез. Появится вместе с группой маршалов, подчиняется тебе. Еще двоих подберешь сам, список кандидатов и собранный материал тебе передаст старший лейтенант Горевски.

– Кэтрин… – наметил улыбку Шаевский.

Свою дозу адреналина он получил, теперь можно было и вспомнить о том, что он здесь не только свой, но и из старичков.

Шторм окинул оценивающим взглядом, довольно хмыкнул. Вроде как поздравил с возвращением.

– Валанда возьмешь к себе.

– Ему, что, нужна нянька?

Взгляд Виктор предусмотрительно отвел, делая вид, что рассматривает корешки на книгах в узком шкафу-пенале. Кабинеты менялись, а этот шкаф – оставался.

Это не помешало увидеть, как Шторм улыбнулся. Не губами – в глазах мелькнуло что-то… шаловливое, словно мальчишка выглянул из-под маски полковника.

Мгновение было очень коротким, чтобы поверить.

– Через полгода начнется подготовка к операции на Самаринии. К этому времени здесь должны найтись желающие перегрызть за него глотку.

– Я пойду с ним.

– Посмотрим, – отрезал Шторм, садясь в кресло. – Сначала разберемся с тем, кто решил поиграть на моих нервах.

– А они у вас есть? – Виктор поздно сообразил, что поймался на крючок: слова уже были произнесены.

Шторм, откинувшись на спинку, усмехнулся.

– Проверим? – И не дав Шаевскому ляпнуть что-нибудь в качестве оправдания, уже другим тоном закончил: – Зерхан и Маршея заставили эту тварь активизироваться. Сделай ее, Виктор, пока она не добралась до тех, кто нам дорог.

О чем… точнее, о ком сейчас говорил Шторм, говорить нужды не было.

Для него… Анна и Лаура. Для полковника… его взгляд на Кэтрин был достаточно собственническим, чтобы все понять.

*  *  *

– Вот такие вот у нас дела, чертенок…

Расспрашивать Эда о напряжении, висевшем в коридорах Управления Службы Маршалов, я не стала, хватило и рабочих проблем, которые он на меня вывалил.

Напарник, конечно, о чем-то знал, да и готов был поделиться выводами – по изредка бросаемым на меня взглядам это читалось великолепно, но я предпочитала идти от первоначальных данных. Найти их можно было только в одном месте. У Вано.

К тому же, обещала зайти.

– В разговоре со Штормом тоже что-то сквозило…

Вано дернул головой.

– Вот об этом не надо!

Приподняла удивленно бровь – с каких это пор наш информационный гений отказывался от информации, но тут же кивнула. Если я хоть немного права… Я была права, пусть и надеялась ошибиться. В воздухе пахло войной. Пока еще совсем незаметно, но для тех, кто умел видеть и слышать, уже ощутимо.

– Значит, перетряхивают гражданские службы, – зашла я с другой стороны. Не обязательно отвечать на вопрос «да», можно и «нет»… на другой.

Вано сдвинул очередной всплывший напротив его лица экран и явно расстроенно – ему нечем было меня успокоить – кивнул.

– Забирают лучших. Аналитики, тактики, силовики. Все в хорошей физической форме. В масштабе Союза цифры не столь уж значительны, чтобы бросалось в глаза, но если присмотреться…

– Ты присмотрелся. – Я не спрашивала – констатировала факт.

Ну а раз не спрашивала, то и на продолжение рассчитывать не стоило. Если только уточнить;

– Куда их?

Вано поднялся со своего виртуального трона, отмахнувшись от больших экранов и маленьких экранчиков, тут же ринувшихся за ним, как от надоедливых мошек.

Смотрелось смешно, но смеяться я не торопилась.

Подошел ко мне, подушечками пальцев осторожно коснулся левого виска. След от уничтоженного испульсником командного был уже практически незаметен.

– Контрразведка, СБ, вояки…

– Будь глобальная чистка – что-то бы просочилось в прессу, а раз тишина, значит – усиление… – Я мотнула головой – сейчас это не имело значения. – Как Валенси?

Вано понимающе усмехнулся. Мирный договор с Самаринией никого в Союзе не обманывал. Мы были готовы к новой войне, хоть и не желали ее.

– Просила передать, что если ты не появишься сегодня же…

Я улыбнулась и качнула головой.

– Придется извиняться. С теми же угрозами со мной связался Ярусь.

Ярусем звали старшего из трех моих братьев. Он служил первым пилотом тяжелого крейсера у того самого адмирала Соболева, с которым мне довелось познакомиться на Маршее. Мы потом виделись с ним еще раз, уже на борту Орловского крейсера, который должен был доставить нас с Шаевским на Землю.

Виктор находился в реанимационной капсуле в состоянии искусственной комы. Выглядел не просто плохо. Если бы не заверения медиков, что выкарабкается, посчитала бы обреченным.

Со мной тоже пытались перестраховаться. Насколько понимала, опасались нервного срыва, но я сумела убедить, что вполне способна держать себя в руках.

То, что присутствовало желание кого-нибудь убить – не считалось. До тех, кого стоило, мне было не добраться, а остальные вроде как и ни при чем. Сами находились под приказом.

Адмирал появился незадолго до вылета. Сначала зашел к Виктору – через прозрачный пластик, я видела, как он разговаривал с военврачом, капитаном второго ранга, – затем уже ко мне. Несмотря на мои усилия, меня все-таки оставили в медотсеке.

Заявлять, что гордится мною, что я сделала то, что должна, – не стал. Отделался одной фразой, которой удалось объяснить все, о чем он промолчал. В программах управления системами жизнеобеспечения, которые должны были устанавливаться на передовую группу ударной армады, спецы Шторма и Ежова обнаружили встроенный код. К самим аварийным модулям, в которые был зашит, он не имел никакого отношения. Что являлось его задачей, определить на тот момент еще не удалось, но по первоначальным прикидкам речь шла о контроле над ИИ.