В обвинительном заключении говорилось: «Из дела-формуляра Ковальского видно, что Ковальский при использовании по линии ИНО имеет ряд фактов, подозрительных в проведении им разведывательной работы в пользу Польши». Этого подозрения оказалось достаточно.

Следователь областного управления, подписавший ему смертный приговор, и не подумал справиться относительно Ковальского в Главном управлении госбезопасности НКВД в Москве. Поэтому о том, что Ковальского провинциальные чекисты сочли польским шпионом, и о расстреле своего секретного сотрудника в разведке ничего не знали. И московские разведчики еще два года тщетно искали его по всей стране, потому что опять понадобились опытные агенты-вербовщики.

Надежда Васильевна Плевицкая умерла во французской каторжной тюрьме в 1940 году. Она вошла в историю не благодаря ее божественному дару, а из-за того, что во второй раз вышла замуж за поразившего ее воображение молодого офицера Николая Владимировича Скоблина.

Узнав о ее смерти, парижская резидентура советской разведки равнодушно передала в центр последнее сообщение о своем агенте по кличке «Фермерша»:

«Перед смертью ее исповедовал православный священник. Есть основания полагать, что исповедь, в которой она все рассказала, была записана французской контрразведкой с помощью скрытых микрофонов».