Пусть и тоненькая, но не такая, как эти истощенные модели и актрисы, которых по необъяснимой причине предпочитали другие мужчины. Ладные, аккуратные ноги в поношенных спортивных штанах в обтяжку не походили на спички. Груди, прижимающиеся к его торсу, были соблазнительно полными, талия – тонкой, а бедра – маняще округлыми. Поэтому сердцебиение бессмертного все никак не успокаивалось.

Ее маленькие, словно детские, ладошки лежали на его спине, будто Сара боялась движением причинить ему боль.

Скорее всего, так и есть. Там достаточно ссадин и синяков, как и на остальном теле. У нее просто пока не хватило времени заметить другие повреждения, кроме пронзенных палками рук.

Страж радовался, что новая знакомая об этом не знает, иначе бы не стискивала его с такой нежностью и доверием. Когда в последний раз к нему вот так прижималась представительница прекрасной половины человечества?

Кажется, прошли века. Ощущение было… непривычным.

Пережив множество предательств, Роланд давно поставил крест на личной жизни. Когда целибат становилось сложно выносить, он просто искал проституток или женщин на одну ночь, позволяя им утолить его желания.

Те любовницы никогда его так не обнимали. Лишь от двух особ слабого пола он чувствовал такую нежность. И ему не хотелось вспоминать о них сейчас.

По правде говоря, Роланду вообще становилось все труднее думать. Каждая клеточка тела ныла, саднила, пульсировала или горела. Голова кружилась, а зрение начало затуманиваться. Желудок скрутило.

Как ни странно, присутствие Сары и уют ее объятий помогли Роланду отвлечься от всего этого.

Постепенно ее дрожь и слезы сошли на нет.

Вздохнув, Сара разжала объятия и отступила на шаг.

Когда бессмертный отнял свои большие, наспех перевязанные руки, то покачнулся и понял к своему смятению, что она его поддерживала, помогая устоять на ногах.

Несколько длинных прядей ее волос зацепились за щетину на его подбородке. Дотянувшись, Роланд осторожно высвободил их.

– Простите, я не хотела расклеиваться перед вами, – повинилась Сара, вытирая мокрые от слез щеки.

Он покачал головой, встревожившись, что даже от такого движения кухня вокруг него покачнулась и завертелась.

– Это мне нужно приносить извинения. Мне жаль, что втянул вас во все это.

Сара кивнула, с тревогой изучая его.

Уорбрук обхватил руками девичье лицо, гладя большими пальцами мягкие влажные щеки.

– Я никому не позволю навредить вам, Сара, даю слово.

С колотящимся сердцем, спасительница посмотрела в его серьезные глаза. Прикосновения и близость Роланда совершенно неожиданно разволновали ее. Он стоял перед ней, демонстрируя роскошное тело, покрытое жуткими ранами, и она только и думала о том, как он целуется.

«Что со мной не так?»

Что-то темное промелькнуло в его взгляде. Один большой палец скользнул по щеке и погладил уголок ее рта.

Роланд склонил голову. Сара перестала дышать из-за растущего предвкушения.

Ее губы находились всего в миллиметре от его, когда она услышала шуршание и едва слышный шлепок. Сара глянула вниз, затем быстро подняла глаза, осознав, что полотенце, обернутое вокруг его талии, свалилось на пол.

Вздохнув, Роланд опустил руку.

– Ну что за невезуха, – пробормотал он с такой вымученной печалью, что хозяйка дома невольно улыбнулась.

Наклонившись за полотенцем, «цэрэушник» покачнулся и упал бы, если бы не схватился за имеющуюся живую опору. И как только он резко коснулся ее плеча, то взвыл и отдернул ладонь. И потерял равновесие.

Вскрикнув, Сара обхватила Роланда руками и постаралась удержать.

Но он зашатался и потянул «опору» за собой.

Боже, да он весит целую тонну! Ростом под метр девяносто и килограммов девяносто сплошных мышц. Если такой субъект брякнется в обморок, то ей уж точно не удастся поднять его с пола.

Подпирать раненого стало намного сложнее, когда он мотнулся в противоположную от Сары сторону, так что, притянув его тело к себе, она задействовала весь свой вес, чтобы сохранить Роланда в вертикальном положении.

Получилось! Они оба устояли.

На этот раз Уорбрук обнял ее, стараясь не касаться ладонями.

– Сара, – выдохнул он.

– Да?

Бессмертный сильно заморгал и уставился рассеянным взглядом куда-то за ее плечо.

– Если я вырублюсь, а вы не сможете до меня достучаться… - Вот хрень! – …за час до заката позвоните Маркусу.

– А нельзя сейчас?

– Нет, он не… – Черные глаза Роланда закатились.

– Нет, нет, нет! Не теряйте сознания! Нам надо довести вас до дивана!

Он медленно смежил веки, когда собеседница потрясла его.

Поспешно поменяв положение так, чтобы стать спиной к дивану, Сара начала двигаться туда, таща за собой раненого.

Роланд сделал шаг, другой, третий, затем его колени подогнулись, и он всем весом опустился на помощницу, пригибая к полу.

Ругаясь и не в состоянии удержаться на ногах, Сара извернулась и со всей силы оттолкнула тяжелое тело прочь от себя. И не слишком управляемое падение закончилось, когда передвигаемый субъект оказался на спине на диване, а его ноги большей частью свисали с ближайшего к Саре металлического подлокотника.

Фух!

Вот так повезло!

– Роланд?

Обойдя диван, Сара склонилась над ним и похлопала по заросшей щетиной щеке.

– Роланд?

Ничего.

Он точно отрубился.

***

Высоко над Хьюстоном в штате Техас, на крыше Уильямс-Тауэр, касаясь носками ботинок края, стояли двое. Здание в шестьдесят четыре этажа нависало над обычно забитыми народом окрестностями торгового центра «Галерея» и считалось самым высоким домом в округе за пределами центра города. Вскоре солнце поднимется и засияет, отражаясь от бесчисленных окон из стали и стекла, как будто от гигантского зеркала. У подножия большая многоэтажная стена воды в форме подковы мерцала в рассеивающей темноте.

Если бы двое импозантных мужчин, стоящих на крыше здания, вместо этого находились на улице, то привлекли бы нежелательное внимание, несмотря на почти пустующие в воскресный предрассветный час улицы. Один из них был чуть выше двух метров ростом, с золотистым загаром, вьющимися черными волосами до пояса и красивыми патрицианскими чертами лица, которые заставили не одну представительницу слабого пола задержать взгляд. Другой – на пару сантиметров ниже с такой же аристократической внешностью, но с кожей темной, как ночь, и массой тонких косичек, доходящих до бедер. Он тоже привлекал восхищенные взоры женщин и заставлял их сердца трепетать.

Оба красавца были одеты в угольного цвета кожаные ветровки и устали после двух суток поисков.

Нахмурившись, тот, что выше, положил свой телефон в карман и задумался обо всем, что ему рассказал находящийся в Северной Каролине товарищ.

– Интересный поворот событий, – сказал его друг с легким египетским акцентом.

Органы чувств Дэвида были сверхъестественно сильными, как и у всех бессмертных, так что он услышал весь разговор, а не только реплики Сета.

– Да.

– Это единичный пример или ты получал другие похожие звонки?

– Пока что это единственный случай. – Но в глубине души лидер стражей знал, что это только начало. – Мне это не нравится. Обычно именно люди объединяются, чтобы охотиться и убивать нас – не вампиры. Никогда такого еще не было.

Соратник мрачно кивнул:

– Я чувствую ветер перемен. – Он уставился на запад. – Думаешь, нападение на Роланда как-то с этим связано?

Это относилось к ситуации, о которой Сет рассказывал Уорбруку.

– Нет, здесь что-то иное.

В метрополии Хьюстона проживало примерно пять с половиной миллионов людей. При таком многочисленном населении преступность процветала – и вампиров становилось все больше. В настоящее время около полудюжины бессмертных обитали в городе, охраняя людей и охотясь на клыкастых.

Примерно месяц назад эти стражи стали названивать Сету – один за другим – и сообщать, что в воздухе какое-то странное ощущение, но они не могут найти источник.