Радио и телефон надежно связывали меня с войсками, и я в основном был в курсе того, что происходило на поле боя. И все же некоторые поистине героические эпизоды оставались в те часы мне неизвестны. Только позже я узнал, что в самые горячие минуты боя близ того места, где в 1812 г. стояла легендарная батарея Раевского, раненый наводчик орудия комсомолец Федор Чихман из 133-го артиллерийского полка подбил шестой танк неприятеля, стреляя из единственного уцелевшего орудия. В этом бою погибли смертью героев командир артиллерийского взвода младший лейтенант Г. И. Милов и наводчик орудия комсомолец Кравцов. Они тоже уничтожили 9 вражеских танков. Уже четвертый танк в упор расстреливал из неподвижной огневой точки - Т-28 сержант Серебряков. Три танка пылало от огня орудия старшего сержанта Корнеева.

Командир батальона 322-го стрелкового полка майор В. А. Щербаков, прорываясь с героями-дальневосточниками через вражеские боевые порядки, выходя из окружения, стремительным ударом уничтожил до батальона гитлеровцев и 8 танков. При этом отличились старший лейтенант Саватеев, политрук Морозов, сержанты К. Хлызов, Е. Штейнберг, ефрейтор Юрков и бойцы В. Величко и К. Ма-лашенко. В том же бою лично уничтожил 6 вражеских боевых машин командир танкового батальона 20-й танковой бригады капитан Воробьев. Ему помогал лейтенант Л. А. Мелузов.

Воины 32-й стрелковой дивизии во главе с полковым комиссаром Г. М. Мартыновым спасли Боевое знамя 17-го стрелкового полка, оказавшееся в опасности. Из 28 человек лишь чудом остались в живых Мартынов и знаменосец Жданов, вынесший знамя.

Летчики 95-го авиационного полка майора С. А. Пестова (военком Г. Г. Пичугин) с воздуха поддерживали героев-пехотинцев.

Ни на шаг не отступили со своего рубежа добровольцы-москвичи: С. Ф. Гончар, Н. Г. Егорычев, Яков Павлов и его сыновья - Лев и Евгений, А. Н. Пантелеев, П. В. Туманов, К. П. Чернявский, Е. В. Казаков, Д. С. Садаков, И. М. Петрухов, 16-летний Сережа Матыцын, А. Н. Корпеев, М. П. Гаврикова, И. В. Сдобнев, Б. П. Шитт, В. В. Беляев, И. С. Жилин, Ф. 3. Овсянников, В. Я. Павлов, А. А. Гудков, Н. И. Иванкин, А. И. Померанцев, политбоец Е. М. Костин - металлург завода «Серп и молот», уничтоживший 3 фашистов в районе Бородино, и многие другие рабочие заводов «Серп и молот», им. Владимира Ильича, им И. А. Лихачева и других московских предприятий. Стойко сражались краснопресненцы Д. М. Огнев, В. П. Коптяев, М. Л. Корчной, С. М. Зорский, А. В. Грибкова, Е. Я. Полтавская, В. С. Терещенко, М. С. Огарев, Луньков и многие другие патриоты.

Я не мог также знать, что в стане врага, здесь, под Бородино, генерал-фельдмаршал Г. Клюге, командующий 4-й немецкой армией, обратился с демагогической речью к французскому легиону (в его армию входили 4 батальона гитлеровских наймитов, предавших свою родину). Напомнив, как во время Наполеона французы и немцы сражались бок о бок, он призывал французов быть стойкими. Однако его призыв оказался тщетным. Легион пошел в наступление, но не выдержал нашей контратаки и был наголову разбит, а его жалкие остатки были срочно отправлены восвояси, как об этом пишет фашистский генерал Блюментрит³⁷

.

В те минуты нам казалось, что мы стоим перед лицом истории и она властно повелевает: не посрамите славу тех, кто пал здесь смертью храбрых, умножьте их доблесть новыми подвигами, стойте насмерть, но преградите врагу путь к Москве. Впереди в лучах предзакатного солнца виднелся памятник фельдмаршалу Кутузову.

Борьба шла за каждый населенный пункт, выгодный рубеж. Некоторые деревни по нескольку раз переходили из рук в руки. И все же перевес в результате численного превосходства в танках был на стороне противника.

К вечеру неприятель, подтянув свежие силы, снова повел наступление во взаимодействии с авиацией. До 30 танков с пехотой прорвались «и стремительно пошли прямо на наблюдательный пункт армии. Даю сигнал 20-й танковой бригаде - последнему резерву армии: «Атаковать врага в направлении наблюдательного пункта!».

Все, кто находился на НП, быстро разобрав винтовки и бутылки с горючей смесью, заняли места в окопах. Рядом со мной лежали подполковник С. Н. Переверткин и полковник С. И. Богданов, поблизости - майор А. Ефимов, подполковники А. Я. Остренко, Ф. Г. Подолынный и другие командиры штаба. Чуть в стороне шли в контратаку танкисты Орленко. Комбриг запомнился мне в тог момент, когда закрывал люк своего танка. Больше я не видел Тимофея Семеновича живым...

Танки врага лавиной надвигались на нас. Где-то рядом слышался топот бежавших по окопам бойцов. Это воины 36-го мотоциклетного полка подполковника Т. И. Танасчишина³⁸

 шли к нам на выручку - «черная пехота», как называли мы мотоциклистов, когда они наступали в пешем строю. Танасчишин был храбрым командиром. Он отлично проявил себя под Орлом и Мцепском и здесь возглавил контратаку своих отважных мотоциклистов.

В те критические минуты, когда фашистские танки прорвались на НИ армии, мы вели огонь, бросали бутылки с горючей смесью в танки противника. Командиры штаба строчили из автоматов по пехоте врага. На наш окоп надвигался фашистский танк, за ним пехота. Тут меня ранило...

Придя утром в сознание, я услышал от В. А. Глуздовского, что враг не прошел через Бородино. Никогда я не был так счастлив, как в ту минуту.

Самоотверженно в этом бою работали медицинские работники, из-под огня выносили на себе тяжелораненых, совершали сложные операции, спасая жизнь воинам. Ими руководил начальник медицинской службы армии полковник М. Д. Шматиков.

Обстановка продолжала усложняться. 17 октября на калининском направлении для прикрытия столицы с северо-запада на базе войск правого крыла Западного фронта Ставка создала Калининский фронт во главе с генералом И. С. Коневым.

В ночь на 17 октября противник пытался выйти в район Можайска, но попал на минные поля и был встречен заградительным артиллерийским огнем, подготовленным майором Битюцким, и огнем прямой наводкой из наших «дотов» (вкопанных танков Т-28).

Потеряв много техники, враг на короткое время остановился, а затем нанес второй, еще более мощный удар на участке 322-го стрелкового полка, прорвал его оборону и вышел на артиллерийские позиции 133-го полка, того самого, который 13 октября полностью стал партийно-комсомольским. Артиллеристы не растерялись. Они открыли по прорвавшимся танкам огонь в упор. Контратаки 322-го полка совместно с артиллеристами остановили фашистов. Мужество и отвагу показали в этом бою воины полка майора Г. С. Наумова.

32-я стрелковая дивизия стояла у Бородино насмерть. Беззаветную доблесть показали курсанты Московского военно-политического училища им. В. И. Ленина. Их было 600 человек, все коммунисты. Мне запомнились командир батальона Малыгин, командир взвода Козин и курсанты Лобашев и Быстрицкий.

Нет возможности перечислить все подвиги, совершенные советскими воинами в этом сражении. Бились насмерть на земле и в воздухе. Расскажу о некоторых.

В один из осенних дней на можайско-гжатском направлении группа наших самолетов под командованием смелого командира Е. М. Горбатюка решительно вступила в бой с превосходящими силами противника. Один из наших летчиков сбил за короткий срок 4 неприятельских самолета, вступил в бой еще с четырьмя, а через 3 мин. 2 самолета, объятые пламенем, - наш и вражеский - упали вниз. Вражеский самолет упал со взрывом, а наш ушел за горизонт, и что с ним дальше случилось, никому не известно. В один из летних дней 1967 г., работая с юнармейцами, которые совершали походы по местам боевой славы, я узнал, что в районе ст. Апрелевка на торфяных разработках механик экскаватора обнаружил затонувший в болоте самолет. Установить фамилию погибшего летчика им не удалось, но на груди у него был орден Красного Знамени. У меня сразу же возникла мысль, что по номеру ордена можно установить его владельца. Запросили Главное управление кадров Советской Армии. Вскоре оттуда был получен ответ: орденом Красного Знамени № 6316 за доблестное выполнение боевого задания 28 августа 1941 г. был награжден летчик лейтенант Василий Федорович Пойденко, родом из г. Запорожье, рабочий с завода электроприборов.