Торальд остановился посреди комнаты. Его ноздри широко раздулись, шумно втянув воздух. Конечно же, он учуял запах гари. Лицо мятежника стало суровым, как у готовящегося к атаке волка.

— Ты устроила пожар, — он даже не стал спрашивать, выводы напрашивались сами.

Я заперла дверь и прильнула к ней спиной.

— Я не специально.

— Ты могла погибнуть! — упрекнул он.

— Ну, еще бы, — завелась я. — Особенно если тебя посылают в ловушку.

На лице Торальда отразилось недоумение, но хмуриться он не перестал. Если верно понять его удивление, то можно решить, что он сам не был в курсе замыслов короля.

— Ловушку?

— Да, склад был пустым… ну, почти.

Я отошла от двери и, сложив руки на груди, шагнула к мятежнику. Лицо Торальда стало немного мягче, глаза осматривали меня, словно искали ранки или ожоги.

— Я услышала про это уже будучи внутри, — продолжила я. — И сбежать смогла только вот так.

— А если бы ты погибла?

— Но не погибла же.

Торальд категорично отсек.

— Не делай так больше.

— Ты же сам приказал мне взять это склад. — Мне никак не удавалось понять его мотив. Сначала он дает мне задание, а теперь отчитывает, как маленькую.

— Я же не думал, что ты туда пойдешь одна, — грозно произнес он. — Не предупредишь, не расскажешь о планах. А если бы люди короля тебя поймали? Ты хоть представляешь, какие пытки они используют, чтобы вытягивать из человека тайны?

— Я не попалась, — скорее из упрямства сказала я.

Конечно, мне на тот момент было страшно, я не знала, что делать, но все обошлось. В другой раз не позволю себе быть такой безрассудной.

— Я не думал, что ты действительно туда пойдешь, — устало произнес Торальд.

Мужчина нахмурился и уставился взглядом в стенку, словно если посмотрит на меня, то снова сорвется накричит. Но, видимо, также осознавал и свою вину. Он не мог предположить, что такая, как я, без промедления выполнить его приказ, даже зная — вероятность выбраться живой низка.

— Ты знал, в каком я положении, — тем же уставшим тоном ответила я. Все-таки не спала почти двое суток. Немного вздремнула перед выступлением, но проспала от силы пару часов.

Как только эта мысль пришла в голову, на плечи неожиданно свалилась усталость. Глаза словно налились свинцом, а ноги стали ватными. Но я не подала виду и продолжила:

— Ты знал, что я отчаянно нуждаюсь в твоей помощи и повел себя, как настоящий… — Хотелось подобрать слово помягче, но не вышло. — Настоящий подонок.

Голова Торальда резко повернулась, голубые глаза обожгли холодом. На худом лице черты заострились почти до бритвенной остроты. Сильные руки напряглись, словно тот собрался понять что-то тяжелое. Мятежнику хватило шага, чтобы преодолеть мою маленькую комнату и оказаться рядом.

— Я подонок?! — зло воскликнул он. Оглянувшись, он понизил голос, зная, что их могут услышать в соседней комнате. — Я мог бы просто развернуться и уйти, но дал тебе шанс показать себя.

— Не мог, — спокойным, но уставшим, голосом произнесла. — Ты не мог пройти мимо мага. Особенно такого, как я.

— Думаешь, то, что ты маг многое поможет решить? Люди короля не пешки и не позволят манипулировать собой и своими чувствами. А король? Ты думаешь, твоя магия заставит испугаться человека, у которого нет сердца и нет души? — Он покачал головой. — Ты ему не ровня.

— Еще не факт, что не ровня, — ровно сказала я, хотя произнося это, чувствовала внутри себя неуверенность и дрожь. Если бы Торальд смотрел не в глаза, а на руки, то заметил, что они трясутся.

Заставить себя остальных в это поверить не сложно, но можно ли обмануть себя и убедить в том, что ты сильнее короля — нет, это невозможно.

— Я не считаю тебя виноватым, — продолжила, так и не получив от него ответа. — Сама хороша. Могла бы и подумать над твоими словами или попросить помощи, но решила, что смогу разобраться самостоятельно. — Секунду помолчала. — Сегодня мне крупно повезло. И я рада, что никто так и не попал в ловушку.

Удивительно, но я совсем не злилась на Торальда. Тот полыхал от гнева и напоминал факел, готовый спалить целую деревню, просто потому что может. Его глаза упрямо и настойчиво вглядывались в мои в поисках такой же злости, но не находили ее.

Совсем неожиданно мятежник вдруг оказался совсем близко, зажав меня между собой и стеной. Его прохладные немного влажные пальцы скользнули по моей шее и обхватили лицо. Все это длилось лишь секунду, казавшейся слишком быстрой, молниеносной. За это короткое мгновение, я только испуганно вдохнула, не успев даже поднять глаз.

Торальд впился в мои губы поцелуем. Столь неожиданным от человека, который секундой назад готов был со злости кричать на меня. Его сухие губы имели соленый привкус, свежее дыхание на удивление приятным. Если бы не короткий укол внизу живота, то решила, что я совсем бесчувственная, как будто тот целует статую. Но нет, губы охотно отвечали на поцелуй, глаза томно закрылись, а руки, сначала висящие, как безвольные плети, оказались на шее мятежника. Воздуху в груди не хватало места, и он распирал легкие, словно хотел разорвать их. Мне нужно было мгновение, чтобы перевести дух, но это значило прервать поцелуй, а мне этого так не хотелось.

Не знаю, сколько бы это продлилось, если бы Торальд не решился отпрянуть первым, задержавшись только, чтобы ласково укусить за подбородок. А потом он отошел и на месте, где его тело прикасалось к моему, почувствовался холодок.

— Весомый аргумент, — хотела пошутить я, но Торальд лишь улыбнулся.

Кажется, мятежник сам до последнего не осознавал, что творит. И сейчас пристально смотрел на меня, пытаясь понять мою реакцию. Но кроме пульсирующих от поцелуя губ и приятного томления в груди, больше ничего не ощущалось. Остатки наваждения таяли, как снег теплым весенним днем, оставляя после себя только бестолковое чувство неловкости.

— Больше так не рискуй, — немного хриплым голосом произнес Торальд. Прозвучало скорее, как просьба, а не как приказ.

Я кивнула, не находя сил, чтобы ответить.

Несколько секунд в комнате царило неловкое молчание. Но его прервали шаги в коридоре. Торальд, словно очнулся ото сна. Он подождал, пока хлопнет дверь и снова станет тихо, а потом, попрощавшись, ушел.

После прихода Торальда спать совсем перехотелось. Хотя усталость и навалилась всем весом на плечи, заснуть у меня так и не получилось. Я застирала испачканные и пропахшие дымом вещи, вымылась, пока остальные девушки были заняты своими делами, проветрила комнату, но запах гари так и не выветрился.

Наверное, после «веселой» ночки нос улавливал дым даже там, где его нет. Но наверняка знать невозможно.

Покрутившись на кровати, я сдалась и встала. Заснуть все равно не получиться. Мысли были чересчур тревожными и одновременно очень взволнованными. Столько произошло всего за пару часов. Мой танец, в котором магия оплела всех людей вокруг, как ядовитый плющ. Неожиданное появление генерала Оливера. Вспоминая его, меня начинало трясти, но не от страха перед этим человеком, а из-за боязни стать узнанной. Если он расскажет королю о том, что видел меня — сестру Анники — в городе, то все пропало. Тогда не получится пробраться к нему незаметно.

А главное этот пожар, ловушка. До сих пор бросает в холодный пот от воспоминаний.

Стоило мне закрыть глаза, как я переносилась туда на чердак, заваленный вещами. Пронзительный скрип половиц на лестнице оглушает и каждый шаг стражника, как молот бьет по голове. Дыхание обрывается, легкие готовы вот-вот разорваться, но казалось, что если вдохну, то выдам себя еще до того, как откроется дверь.

Стражник берется рукой за ручку.

В панике я отступаю назад и смахиваю что-то стоящее на бочке. Послышался лязг. Уже нет времени обращать на это внимание, как и на шум, который создала.

Осталось только, словно загнанный зверь броситься вперед и вцепиться когтями, пока другой хищник меня не заметил.

Дверь распахнулась, мое сердце остановилось. С испугу я выбросила вперед руку и опалила стражника огненными искрами. Мужчина от неожиданности охнул и отпрыгнул назад и только после того, как искры стали жечь лицо закричал.

«Не кричи! Не кричи!»

Конечно, он меня не слышал. Но произнести это в слух не получалось, все это время изо рта вырывался только неслышный шепот.

Я посмотрела на лестницу и к своему ужасу услышала возню этажом ниже. Хором заговорило сразу несколько человек.

Не зная, куда деться, решилась на отчаянные меры, единственное, что действительно меня может спасти — сила.

Открыв глаза, я уставилась в противоположную стену.

Оцепенение от воспоминаний стало постепенно спадать, пока совсем не отпустило. Сердцебиение выровнялось, а дыхание стало ровнее.

Все уже прошло, просто не стоит так рисковать и всегда находить несколько отходных путей.

Почувствовав, как возвращается усталость, снова легла в кровать и закрыла глаза. На этот раз уснуть получилось.