Глава 18

— Мы не можем вот так взять и просто зайти в темницы короля, — произнес Торальд, нависнув над расстеленной на столе картой.

Последние полчаса Ниол выкладывал нам план по спасению пленников и узницы. И не абы какой, а в той, где держать большинство мятежников, политических деятелей, не угодивших самому Красному королю, простые люди, попавшие просто потому что чем-то не приглянулись красным. И находилась эта темница за пределами города. До этого момента никто не знал, где именно ее искать, пока информатор Ниола не выведал это у продажного офицера.

— Это вполне осуществимо, — не согласился с ним Ниол. — Нам известно о ней все. Нахождение, количество солдат, слабые места. План готов, остается только набрать людей и выступить.

— Сорок человек, — на лице Торальда отразилось сомнение. — Ты хочешь пойти против сорока обученных солдат?

— А ты предлагаешь просто сидеть и ничего не делать? — в голосе Ниола появились стальные нотки.

— Это опасно! План продуман, но не достаточно тщательно!

Ниол взглянул на Торальда, словно не узнавал его.

— Да, в плане есть дыры, но ты даже не пытаешься предложить что-то дельное! Только стоишь и крутишь головой вместо того, чтобы найти выход!

— Не пытаюсь, потому что план ужасен! Имеет ли смысл рисковать людьми ради спасения других?

Спор мужчин начал переходить на более высокие ноты. Их голоса эхом разбегались по углам комнаты и становились еще яростнее.

Ниол медленно двинулся вперед и положил руки на манер Торальда.

— В том месте, друг, — процедил он. — Ежедневно умирают люди от пыток короля. Я и сам бы там погиб, если бы солдаты ошибочно не решили, будто я подох.

Глаза Ниола ярко сверкнули.

— А ты готов отказаться от их спасения просто потому, что считаешь план не достаточно надежным?

— Я не хочу никого терять, — холодно ответил ему Торальд. — Понапрасну.

Из уст мятежника это звучало очень жестоко и несправедливо. Я тоже видела недостатки плана, рассчитанные больше на удачу, чем на расчет. Но не помогать только из-за этого…

Ниол выпрямился и равнодушно глянул на друга. Так смотрят на тех, в ком разочаровались до глубины души.

— В последнее время ты все больше думаешь не о деле, — мужчина мельком глянул на меня, намекая на недавний разговор.

В груди неприятно кольнуло, словно в этом была и моя вина.

Ниол взял свои записи и отметки, и ушел, не проронив ни слова.

Торальд эмоционально всплеснул руками и громко выругался. Немного позлившись, мужчина вернулся к столу и посмотрел на меня исподлобья.

— Согласись, план ведь ужасен, — произнес он, словно искал поддержки.

Я неопределенно пожала плечами, не зная какую позицию занять. Все-таки тех людей мне жалко, но и открыто поддерживать Ниола не могла.

— Это может закончиться тем, что мы все окажется в тех камерах пыток!

Снова не было ответа на его слова.

— Я знаю, что тем людям тяжело, но мы им уже ничем не поможем, а только своих угробим.

— Может, стоит еще немного подумать над планом?

Мужчина одарил меня упрямым взглядом, в котором читалось нежелание тратить время на глупые вымыслы. Довольно странно с его стороны не прикладывать усилий. Обычно мятежник заинтересован в помощи. Может, есть какая-то причина?

— И что именно ты хочешь обдумать? — достаточно агрессивно спросил Торальд. Он медленно двинулся в мою сторону, не сводя пристального колючего взгляда. — Хочешь пойти в первых рядах? Оказаться под пулями? Или стать трофеем какого-нибудь офицера? А ты знаешь, что делают с такими, как ты, в той самой темнице?

Мужчина подошел ко мне вплотную и вопросительно приподнял брови, ожидая от меня ответа.

Непонятно из-за чего вдруг он стал так реагировать. Неужели его задели слова Ниола? Но, похоже, дело было в чем-то другом.

— Я тебя поняла, — нейтрально ответила я.

Не хотелось открыто спорить в Торальдом, зная, что он из чистого упрямства не будет слушать доводы, но и промолчать не могла.

Мятежник немного отступил назад и расслабился. Ему, наверняка, хотелось хоть от кого-то услышать слова поддержки. Чтобы успокоить свою совесть?

— Как на счет ужина? — как ни в чем не бывало спросил он. Мужчина даже нашел в себе силы натянуто улыбнуться.

— Нет, спасибо, — отказалась я. По правде, есть совсем не хотелось. — Я позже зайду.

— А куда ты? — напряженно спросил Торальд.

Что же его так беспокоит? Не могу понять, почему он вдруг взорвался из-за невинного вопроса? А теперь допрашивает так, словно считает врагом.

— Поищу себе место для ночлега, — ответила, пожав плечами.

После этих слов, я развернулась и покинула комнату.

Возле Торальда, с его привычной расслабленной манерой, почему-то стало трудно дышать. Тот, как будто пытался задушить, выпытать. За ним раньше такого не замечалось. И выплыло только после разговора с Ниолом.

Я свернула за палатки и пошла через проход мимо отдыхающих мятежников. Сейчас большинство уйдет на улицы города, чтобы добывать сведения или творить справедливость и ближе к полуночи совсем никого не окажется. Я нырнула под навесом и оказалась около знакомого костерка, около которого совсем недавно отдыхала.

Ниол сидел на низком стуле и мрачно смотрел на потухший костер.

Словно почувствовав на себе взгляд, он повернулся и искренне удивился, завидев меня. По крайней мере, глаза изумленно расширились.

— Что случилось? — тревожно спросил он.

— Ничего. — Я подошла ближе и встала по другую сторону костра. — Твой план… Сколько нужно людей, чтобы его осуществить?

Мужчина недоверчиво оглядел меня с ног до головы, словно я была совершенно посторонним человеком.

— Минимум десять. Почему ты спрашиваешь?

А по глазам было видно, что догадывался.

— Я пойду с тобой, — решительно заявила я.

Ниол выпрямился и посмотрел на меня с еще большим недоверием.

— Ты?

— А что я уже не подхожу? Или ваше спасение на площади вы бы провернули и без моей помощи?

Мужчина несколько раз моргнул и тряхнул головой, словно пытался вытрясти из головы лишние мысли.

— Да, прости. Я подумал о другом.

— О чем?

Ниол предпочел не отвечать. Мужчина встал и многозначительно посмотрел в сторону, где располагалась комната Торальда.

— Почему ты решила помочь?

Я устремила взгляд в ту сторону, что и Ниол. По правде сама не знала причину этого всплеска альтруизма. Наверное, просто не хотелось лишать шанса тех, кто не может себе помочь, просто потому что это опасно.

Жизнь сама по себе небезопасна. Я учла это, когда средь бела дня из нашего дома — как мне всегда казалось крепости — похитили Аннику. И как сама оказалась на улице всего лишь из стремления помочь сестре.

— Не будем лишать их шанса, — озвучила я свои мысли.

Мужчина долго и пытливо смотрел на меня. Наши взгляды не пересекались, но знала, что тот пытается рассмотреть что-то в глубине моих глаз. Молчание затягивалось. Стало казаться, что Ниол просто не может подобрать слов.

— Ты сможешь собрать хотя бы пару людей? — наконец, спросил он. — Так, чтобы об этом не узнал Торальд?

— Да.

За последний месяц я много с кем успела познакомиться. И эти люди были воплощением той идеи, что нес для них Торальд. Не уверена, что они согласятся, но это лучше, чем идти совсем одной.

— Хорошо, — кивнул он. — У меня тоже найдется пара знакомых.

Мужчина вернулся обратно к костру и понизил голос до шепота, чтобы никто посторонний нас не услышал.

— Найди хотя бы пару человек на эту операцию. Как только хоть кто-то вызовется, направляй их к заброшенной конюшне на юге. После вернись ко мне и мы с тобой направимся туда раньше остальных, чтобы разведать обстановку и составить детальный план.

Ниол активно жестикулировал, словно не знал, чем занять свои руки. Он то чесал щеку, то трепал волосы, то пытался соскрести невидимую грязь на одежде. В конце концов, мужчина упокоился и отправил меня искать людей.

К конюшне мы пришли ранним утром. Солнце еще только-только касалось горизонта, и мир вокруг был затянут сонной полутьмой. В редком лесу висел промозглый туман, а воздухе висела мелкая морось, которая оседала на лице и плаще.

Ниол уверено направлялся по едва видимой заросшей тропинке к развалившемуся домику, мало напоминающему конюшню. По дороге мы почти не говорили. Лишь коротко рассказали о наших успехах. Ниол смог собрать пять человек, я всего лишь трех. Остальных просто не смогла найти в такой поздний час.

— Отсюда до нашей цели не больше километра, поэтому нужно быть крайне осторожными, — предупредил меня Ниол. Говорил он вполголоса и все время оглядывался по сторонам.

— Не далеко ли конюшня от города?

— Она не городская, а тюремная.

— А почему заброшена?

Ниол рассеяно пожал плечами.

Вскоре мы подошли к полуразваленному домику. От него все еще веяло затхлым запахом сена и навоза. Гнилые балки еле-еле держали разбухшую от влаги крышу, но думаю находиться внутри вполне безопасно, хотя и не очень приятно.

— Жди меня внутри, — распорядился Ниол. — Я схожу на первую разведку.

Хотелось поспорить с ним, но мужчина настоятельно приказал дожидаться его около конюшни. Обещал вернуться не больше чем через час и скрылся среди деревьев.

Ниол выполнил свое обещание и вернулся еще до того, как наступил рассвет. Он выглядел несколько обеспокоенным, но, по крайней мере, не таким отчаявшимся, как до этого.

Мужчина зашел в конюшню, где единственным источником освещения была дыра в крыше, и сел на почерневшую от времени лавочку. Я сидела на такой же, но расположенной подальше от стойл. Запах уж слишком неприятный.

— Все в порядке? — спросила, видя его беспокойство.

— Да, думаю, все будет хорошо.

Ниол предложил мне воды, но когда я отказалась, сам приложился к фляге.

— Ты переживаешь из-за чего-то?

Мужчина скривился, напряженно обдумывая что-то, пока не выложил все как на духу:

— Мне не нравится, что около тюрьмы так мало патрульных.

— Думаешь, засада?