После сытного обеда, плавно переходящего в ужин, у меня хватило сил только на то, чтобы доползти до кровати и уснуть не раздеваясь.

Утро добрым не бывает. Раньше я этого не знала. Я даже не могла вспомнить, что меня не устраивало в моей прежней жизни. Чем я была недовольна? Да я жила, как в раю. Это я поняла, после недели проведённой на заставе. Всё началось на следующий день после моего триумфального прибытия. Мой сон был грубо прерван громким стуком в дверь, стучали, кажется ногой. Когда мне удалось приоткрыть один глаз и, спотыкаясь на каждом шагу о разбросанные по комнате вещи, дойти до двери, я убедилась в справедливости моего заключения. Спиной ко мне, стояла тётушка Молли, с подносом в руках, нагруженном всякими вкусностями. Она как раз собиралась ещё раз ударить пяткой левой ноги по моей многострадальной двери, когда, не встретив ожидаемое препятствие, начала терять равновесие. Я еле успела подхватить тётушку под руку, а поднос удержать в воздухе с помощью магии. На лице женщины испуг сменился облегчением, и она быстро вспомнила о цели своего визита, обретая прежнюю уверенность:

— Девочка, пора вставать и завтракать. Ты, конечно ещё не привыкла к нашим порядкам, но мы, здесь на заставе, поднимаемся с первыми петухами.

Я посмотрела в окно, небо только начинало сереть на горизонте. Думаю, даже петухи ещё спали. Я с недоумением уставилась на тётушку:

— Зачем так рано? — я действительно не понимала, зачем вставать задолго до рассвета?

— Через два часа начнётся тренировка, а ты должна позавтракать. Тебе должно хватить времени. Нельзя тренироваться на полный желудок. И завтрак пропускать тебе нельзя, ты вон какая худенькая, в чём только душа держится. Мой покойный муж про таких говорил: «Худую девку в жёны взять, стыдно людям показать». Да ты не переживай, мы из тебя такую красавицу сделаем, от женихов отбоя не будет.

Весь этот бред я выслушивала целых полчаса, пока завтракала и помогала убирать посуду.

Ещё через полчаса прибежал Рики, и всё началось сначала. Когда мне показалось, что мои мучения вот-вот закончатся, пришёл начальник заставы и приказал нам отправляться на площадку для тренировок. На мой вопрос: «Зачем?», Мне ответили, что теперь я такой же воин, как все, и поблажек мне не будет. Я должна уметь защищать себя и товарищей в любой ситуации, с магией или без неё.

Бег с препятствиями превратил меня в нечто отвратительно-грязное, похожее на обитателей болота. Надо ли говорить, что я измерила глубину всех ям, наполненных жидкой грязью, упала с турника, пытаясь подтянуться, получила кучу синяков, уклоняясь, не всегда удачно, от раскачивающихся мешков с песком. К финишу я доползла последней. Там и замерла в позе эмбриона, боясь пошевелиться. Никто не смеялся надо мной, и на том спасибо. Хотелось уснуть и не просыпаться, а ещё лучше умереть на месте, чтобы больше никогда не испытывать такого стыда.

— Как-то ты перестарался Саймир, всё-таки она девчонка. Ты бы полегче с ней. — услышала я мужской голос в шаге от меня.

— Ты знаешь, Колин, что жалость плохой советчик. Сколько парней мы потеряли на этих болотах, когда случались прорывы. А они были сильными воинами, просто им не хватило опыта. Тренироваться будут все без исключения, чтобы однажды не пришлось сожалеть об упущенном времени.

Жалость была унизительной. Никогда я не чувствовала себя такой слабой и беспомощной. На смену жалости к себе несчастной пришло чувство злости на себя, такую неумеху и размазню. Да с чего я взяла, что будет легко? Я встала на четвереньки, потом на колени, и вот уже поднялась в полный рост, готовая продолжать тренировку. В эту минуту я решала для себя, кто я и чего стою? Тренер это понял по моему взгляду, и насмешка на его лице сменилась уважением. Рики прыгал возле меня, он был счастлив. По-видимому, подобные нагрузки давались ему легко. Оставалось только надеяться, что когда-нибудь и я так смогу.

— А девчонка молодец. Прошла все препятствия до конца. Не сдалась, не сошла с дистанции.

Раздался одобрительный гул голосов. А я приободрилась ещё больше. Вера в себя — это хорошо, но когда в тебя верит ещё кто-то — это почти победа.

Когда я отмылась и привела одежду в порядок, за меня опять взялась тётушка Молли. После сытного обеда мне позволили поспать пару часиков, потом я заряжала амулеты. Затем последовала тренировка с метательным оружием. После ужина я уже примирилась с действительностью. Мышцы побаливали, но не так сильно, как было бы, не подлечи я себя магией. Синяки и ссадины и вовсе сошли. Так что к вечеру, когда Рики попросил позаниматься с ним, я с удовольствием согласилась. Всё-таки он поддерживал меня весь день. Сейчас я поняла, как важно было для меня его присутствие рядом.

На удивление, Рики обладал неплохим магическим резервом. Этого было вполне достаточно для обучения в академии. Я решила поговорить об этом с Ингмаром. Необученный маг, это страшно. Конечно, маги на заставе занимались с мальчиком, но этого явно было не достаточно. Сейчас Рики двенадцать лет, значит через 3–4 года, он должен начать обучение в академии.

Адаптационный период закончился, и я сама не заметила, как втянулась в новый ритм жизни. Даже стала получать удовольствие от физических нагрузок. Но особенную радость мне приносили предутренние часы, проведённые на сторожевой башне. Тишина завораживала, звёзды казались такими близкими, только руку протяни. Иногда ко мне присоединялся Рики. На него тоже действовала магия ночи, и он не произносил ни звука, вслушиваясь в ночное дыхание ветра. В этот час мы были одни в целом мире. С нами разговаривала вечность.