Вот вчера чуть-чуть не захлебнулся. Стал пить из кувшина воду, кувшин-то горлышком опрокинул, а отнять ото рта не может. Хорошо, что я вовремя подоспела, а то бы

захлебнулся. Как он там один?»—посетовала Бабочка и тут же услышала крик:

—       Я жив! Я жив! Не трогайте меня, я не дамся.

«Отец! Что с ним случилось?» — сразу узнала голос Бабочка м бегом пустилась к скале.

Это был действительно Начинай-Незаканчивай. Он лежал на спине, изо всех сил махал руками и кричал:

—       Я жив! Я жив! Не дамся! Жив!

А грифы летали прямо над ним, и только взмахи рук Начинай-Незаканчивая отпугивали их, и они чуть-чуть взмывали вверх, а потом опять бросались вниз на беспомощного старика. Бабочка отогнала грифов и нагнулась над отцом:

—       Папа, что с тобой? Как ты сюда попал?

—       Я жив! Жив! — продолжал кричать Начинай- Незаканчивай.— Я им не дамся,— и, взмахнув рукой, задел плечо девочки.

—       Папа, это я, Бабочка,— заплакала дочь,— успокойся.

Начинай-Незаканчивай открыл глаза и увидел склонившуюся над ним дочь.

—       Что случилось? Как ты сюда попал?

И Начинай-Незаканчивай рассказал дочери, как забрался к ним за виноградом бессовестный Лови-Хватай, как он хотел прогнать его, и как Лови-Хватай сильно толкнул

его. Он ударился о камень и упал, а воры подумали, что он мертвый, испугались, как бы не пришлось отвечать за него, и Лови-Хватай распорядился бросить его в море. Но до

моря не донесли — бросили на съедение грифам. И отец заплакал бессильными старческими слезами.

—       Не горюй, отец,— пыталась утешить его Бабочка,— я пойду к Равнодушному и пожалуюсь на бессовестного грабителя.

Бабочка подняла отца и повела домой.

—       Правильно, нужно пожаловаться,— согласился виноградарь,— но только не ты пойдешь, я сам с ним поговорю.

ДОРОГА

—       Не радуйся, что тебя не съел тигр,— заявил Равнодушный улыбающемуся Петрушке,— я тебе такое наказание придумаю, что не раз пожалеешь, что тигр оставил тебя в живых. Я тебя заставлю строить дорогу.

—       Подумаешь,— засмеялся Петрушка.— Работы я не боюсь. Мой отец, мастер Трофим, всегда говорил мне:

«Счастье и труд рядом живут».

—       Будешь строить дорогу, узнаешь, что такое счастье,— мрачно пообещал Равнодушный.— Марш отсюда, иди работай!

—       Он не сможет, он мальчишка еще,— сказал повар.

—       Надорвется,— добавил Читай-Листай.

—       Чтобы строить дорогу, нужна такая сила, как у меня,— Лови-Хватай согнул руку в локте, чтобы показать, какие у него мускулы.

—       Ничего, пусть поработает,— сказал Равнодушный.

Ему было все равно: надорвется мальчишка или не надорвется, заболеет или не заболеет. Впрочем, даже будет лучше, если заболеет. Тогда все поймут, что нельзя тягаться с

Равнодушным и выступать против него.

А Петрушка тем временем всерьез взялся за работу.

Он носил из каменоломни огромные камни, укладывал их ровными рядами но дороге и засыпал морским песком. Он таскал такие тяжелые корзины с песком, такие большие

камни, что жители, проходя мимо, останавливались.

—       Брось, надорвешься,— говорили они.— Разве можно таскать такие большие камни?

Но тряпичные руки мальчика не знали усталости, а сшитая из крепкой замши спина выдерживала любой груз.

—       Эх-х! А я подниму ли?— проходя мимо, подумал рыбак Соленый Ветер. Подошел к камню и ухватился за него обеими руками, но поднять с земли так и не смог.

—       Ой! — удивился он.— Как это только мальчик таскает такие камни? Мне и то не поднять.

—       Что, силенок не хватает?—засмеялась проезжавшая мимо Лоточница.— Это тебе не сети таскать. Камушки, они силы требуют.

Рыбаку это показалось обидным. Он обхватил руками камень поменьше и, кряхтя, понес к дороге.

—       Ой! — удивился Пальмовая Кора,— тащит...

Они с Бамбуковым Корнем тоже остановились у дороги. Петрушка все без устали сновал взад и вперед, взад и вперед, носил то корзины с песком, то камни. В это время

из дворца Равнодушного вышел Лови-Хватай, увидел, какой большой камень несет Петрушка, и остановился посмотреть. «Донесет или не донесет?»—злорадно подумал он и

вдруг услышал:

—       Смотри, маленький, да удаленький, вон какие камни носит да корзины с песком! Не всякий за ним угонится.

Вон Соленый Ветер не поднял такой большей камень, как Петрушка.

—       Молодец! На его работу и посмотреть приятно,— раздавались голоса.

—       Подумаешь,— закусил губу Лови-Хватай.— Разве у него силенка? Вот сейчас я покажу, как надо камни носить.

Помощник считал себя самым сильным на острове, и похвалы Петрушке больно задели его самолюбие. Лови- Хватай подошел к большому камню, одному из тех, какие

носил Петрушка, взял в руки, поднял его и так, над головой, понес к дороге.

—       Ого! Тоже есть силенка,— восхищенно сказала Лоточница. — Смотрите, смотрите, как несет!

Лови-Хватай слышал этот восторженный отзыв и радовался: «Подождите, то ли еще будет». Он положил свой камень рядом с Петрушкиным и побежал к каменоломне.

—       Расступись, силач идет! — сказал он громко о самом себе.

—       Силач идет! Силач идет! — подхватила Лоточница.

—       Правильно, самый сильный человек на острове,— подтвердила Кошатница, которая вывела на прогулку своих кошек на розовых ленточках и остановилась посмотреть, почему собралась толпа.

—       Я бы взял его к себе самым главным силачом,— сказал хозяин балагана.

Слушал эти отзывы Лови-Хватай и радовался. А Петрушка тем временем, пока Лови-Хватай, слушая хорошие слова о себе, замедлил шаги, отнес второй камень на дорогу.

—       Петрушка обогнал Лови-Хватая,— сказал Пальмовая Кора,— у него два камня уже отнесено.

—       Как обогнал? — сразу расстроился Лови-Хватай.— Нет, я не уступлю,— и следующий камень он понес на дорогу бегом.

—       Вот работают! Вот работают! — восхищались в толпе.— Вот это силища!

—       Эх, показать что ли мне свою силу да ловкость,— проговорил Пальмовая Кора, поплевал на ладони и вышел на дорогу. Не удержался и Бамбуковый Корень и тоже

взялся за дело. А собравшиеся возле дороги шумели:

—       Эй! Не сдавайся, Пальмовая Кора! Держи выше голову!

—       Не уступай Лови-Хватай! — визжала Лоточница.— Ты у нас самый сильный.

—       Петрушка! Петрушка! — кричали ребята.— Держись!

Потом просто кричать им показалось мало. Ребята сами взялись за работу.

Вышел на улицу и Читай-Листай, увидел, что творится у дороги, прикрыл ладонью единственный глаз, чтоб солнце не слепило.

—       Что такое? Лови-Хватай камни таскает вместе с Петрушкой!? Вот чудеса! — и он подошел ближе.— Батюшки, да тут не один Лови-Хватай! Тут и Пальмовая Кора, и

Бамбуковый Корень, и Соленый Ветер.

—       Еще один помощничек идет,— съязвил кто-то в толпе.

—       Ну, этот не работник. Видишь, какой длинный да тонкий,— ответил тут же другой голос.

И верно: Читай-Листай работать не стал, он так и сказал:

—       Я буду судьей. Я посмотрю, кто больше камней натаскает.

Эти слова еще больше подлили масла в огонь. Сновал, как челнок, от каменоломни до дороги Петрушка. Ни на шаг не отставал от него Лови-Хватай. Следом спешил

Пальмовая Кора, за ним — Бамбуковый Корень, за ним— ребятишки.

—       Один камень, Лови-Хватай,— считал Читай-Листай,— два камня, Петрушка, два камня, Пальмовая Кора.

Вдруг оказалось, что Пальмовая Кора сильнее Петрушки и Лови-Хватая.