– Когда в следующий раз соберетесь им воспользоваться…

– Да, я обязательно сниму его с предохранителя, – она буквально выхватила у меня пистолет, и сразу же направила его в мою сторону.

– И главное зарядить не забудьте…

Ее лицо приобрело настолько удивленно-озадаченное выражение, что я не выдержал и рассмеялся. Ортенсия насупилась, и убрала пистолет в сумочку.

– Если хотите чем-нибудь помочь, – сказал я, переведя дыхание, – то осмотрите квартиру, и скажите, не пропало ли чего-нибудь. Особенно из одежды.

Ортенсия еще больше надулась, но отправилась проверять шкафы. Я же снова посмотрел на конверт с марсельским штемпелем и убрал его в карман. Девушке придется ограничиться самим письмом.

– Вроде бы все на месте. Кроме домашнего халата, ночного колпака и тапочек, – сообщила мне синьорина Пикколо спустя полчаса. Итак, профессор явно покинул квартиру не по собственной воле. По крайней мере, впечатления сумасшедшего он не производил, а идея добровольно отправиться из Турина в Марсель в халате и ночном колпаке вряд ли бы пришла в голову человеку, находящемуся в здравом уме и трезвой памяти.

Я отдал девушке отцовское письмо.

– Заприте квартиру профессора, отправляйтесь домой, и следуйте его рекомендациям, данным в этом письме. Если что-то узнаете, позвоните мне в отель, – я надписал телефонный номер на листочке бумаги, – я буду там еще день или два. Потом мне может понадобиться уехать. Я обязательно свяжусь с вами, как только будет что-то известно про вашего отца.

– Вы обещаете? - Девушки с такими глазами обязаны носить темные очки. По крайней мере, когда они меня о чем-то просят…

– Обязательно. А теперь езжайте домой, я провожу вас хотя бы автобуса.

Насчет того, что я останусь в отеле еще день или два, я синьорину Пикколо бессовестно обманул. Уже на следующее утро, я собрал вещи, заказал билет в Марсель и, расплатившись, пошел на вокзал. Увы, но дошел я только от номера до входа в отель.

– Синьор Бронн?

– Да?

– Вас к телефону… - Наверное, это Карл. Я взял трубку.

– Синьор Бронн. Это Ортенсия. Приезжайте, пожалуйста, срочно…

– Я сейчас как раз занят решением вопроса…

– Это очень важно, я… нет, не надо! Помогите… – из трубки донесся звук падения чего-то тяжелого, потом зазвенело разбившееся стекло и связь прервалась.

Я застыл с трубкой в руках. Ну вот почему опять я? Неужели мне так идут сверкающие доспехи? Опустив трубку на рычаг, я достал из кармана конверт. Кроме марсельского штемпеля там был адрес получательницы. Надеюсь, я не опоздаю.

Обитель моей новой знакомой располагалась в бедном квартале, где-то за железнодорожными путями. Я лавировал в междомовых расселинах, в силу какого-то недоразумения именуемых улицами и гадал, что именно я застану на месте? В любом случае если неведомые злодеи собирались убить или похитить девушку, времени на это у них было достаточно…

– Поберегись! – донеслось сверху. Я замер, но поздно. Вода была холодной… и, похоже, мыльной.

– Я же предупреждала, – сообщил недовольный голос с балкона, – ходят тут всякие. Я мысленно произнес все, что могло приличествовать случаю, и продолжил свои продвижение к цели. Она оказалась в нескольких минутах ходьбы, и когда я поднимался по скрипящим деревянным ступеням, за мной еще оставались мокрые следы. Вот и дверь. Чуть приоткрыта. И гробовая тишина. Неужели опоздал? Недолго думая я распахнул створку и немедленно пожалел об этом.

Невысокий брюнет с револьвером, в отличие от Ортенсии, не производил впечатления человека не умеющего пользоваться своим оружием. Я увидел направленный себе в живот ствол и шесть медненых пуль в барабане.

– «Сейчас выстрелит», – пронеслось в голове. Но он не выстрелил. Вместо этого он выронил оружие и размашисто перекрестился.

– Защитите меня Святой Модест и Кресценция! Спаси и оборони…

Я узнал сицилийца Розарио с парохода «Майкл Блонден», того что выпустил змею, обыскивая нашу каюту. Я решил не терять времени и пинком отправил упавший револьвер куда-то под шкаф. Этот факт, видимо, убедил моего оппонента, что я не призрак, явившийся за ним из глубин Средиземного моря, а вполне реальный человек.

Осознав это, сицилиец нагнулся и боднул меня головой в солнечное сплетение. Пока я разгибался, он сунул руку под шкаф, но до револьвера не дотянулся. Выругавшись, он перескочил через меня и загрохотал по лестнице вниз. Восстановив нормальное дыхание, я огляделся. Ортенсия Пикколо сидела в углу, привязанная к стулу. Воспользовавшись ножом для бумаг, я освободил пленницу.

– Что произошло?

Избавившись от кляпа, она немедленно обрушила на меня поток информации.

– Они постучали утром. Я открыла, а они ворвались… Я едва успела набрать ваш номер, пока не оборвалась дверная цепочка. Это был кошмар! Они все разгромили!! Связали меня и …

– Что они хотели?

– Хотели? Ах да. Они угрожали. Говорили, что я не должна ничего предпринимать, и если я обращусь в полицию, то они… они… Потом я попыталась сбежать и укусила главного. Они связали меня, оставили этого недомерка сторожить и ушли, сказав, что вернутся и куда-то отвезут.

Я присел на стул, и некоторое время глубокомысленно пялился в стену. Симпатичные обои… в цветочек… Ничего более полезного мне в голову не приходило.

– Вы же сможете что-то сделать? – робко спросила девушка. Наконец мои мыслительные способности восстановились. Итак, в деле замешаны люди Никколо. Судя по нашей прошлой встрече, этот бывший мафиозо хоть и занял государственный пост, но прежних методов решения проблем не изменил. И если раньше я мог надеяться, что он полагает меня утонувшим, то сейчас это прикрытие рассеялось. В самое ближайшее время он узнает, что я как-то остался жив, и тогда… Лучше не думать, что «тогда». Однозначно ничего хорошего. Чем быстрее я окажусь в Марселе, тем больше у меня шансов остаться целым.

Я посмотрел на Ортенсию.

– У вас есть родственники? Желательно не в городе? Которые могут вас приютить?

– Только отец, но он…

– Ясно. Вы живете здесь одна? Почему вы вообще переехали в эти трущобы?

– Это не трущобы! Здесь живут почти все студенты. Мы с подругой сняли эту квартиру, чтобы…

– А где ваша подруга?

– Она уехала на пару недель в Милан. Еще три дня назад. - Я снова задумался.

– А что мы будем делать? – поинтересовалась синьорина Пикколо.

Мы? Однако, я ей, кажется, ничего еще не предлагал. Впрочем, не оставлять же ее здесь?

– Мы едем в Марсель…

– Куда?

– Поезд через час.

– Так скоро? Хорошо, сейчас я буду готова…

Она не так безнадежна, как кажется на первый взгляд. Большинство известных мне дам немедленно стали бы убеждать меня, что без минимум суточных сборов никакой отъезд невозможен.

Кондуктор с большим сомнением осмотрел мое успевшее слегка подсохнуть одеяние, но ограничился тем, что указал номер нашего купе. Оно было в середине вагона. Попутчиками оказались два молодых человека в серых полуспортивных костюмах с гольфами и одинаковых кепках.

– Моя фамилия Файнзильбер, – представился тот, что выглядел чуть постарше, – журналист. А это мой коллега Евгений.

– Очень приятно, Танкред Бронн, лингвист и археолог. А вы, судя по акценту, из России?

– Именно так. А вы хорошо разбираетесь в акцентах.

– Это моя профессия, – улыбнулся я. О том, что русский язык я изучал в плену, я предпочел умолчать. Поезд отправился. Постепенно мы разговорились.

– Вы сказали, что едете в Англию? – поинтересовалась Ортенсия.

– Не совсем, мы с коллегой планируем совершить поездку по континенту и островам, и совместно написать о ней очерк. Показать, так сказать, малоэтажную Европу, без древних замков и современных небоскребов, мир простых и обычных людей, не так уж и часто попадающих на страницы прессы.

– Интересный подход. Мне всегда казалось, что читателя привлекают пафос и сенсации – светская хроника, личная жизнь кинозвезд, преступления и катастрофы.