Как-нибудь.

- Жадность - это зло, - сказал Глен с упреком, но руки убрал.

Надо будет убрать эту бочку в подвал, потому как пусть бывший и не вызывает симпатии, но это еще не повод испытывать на нем квашеную демоном капусту.

- Мне кажется, вы чрезмерно вольно чувствуете себя в чужом доме...

Эль умел появляться незаметно.

Он просто встал за моей спиной, и я сразу почувствовала себя... уверенней? Пожалуй.

- Ага... - Глен флягу протянул. - Хочешь?

- Нет.

- Зануда.

Эль пожал плечами. Ему было все равно, что о нем думали посторонние люди.

- Ладно... разговор - это да... это надо, - Глен вновь уселся и вытянул ноги, махнул рукой. - Садитесь, а то... в общем, я хочу уехать к вашим. В смысле, к ушастым. Дивный лес и все такое... и чтобы не просто уехать.

Он поскреб живот и обнюхал хлебную корку.

- Хреновая из тебя жена. Так и ноги протянуть недолго.

- А не пойти ли тебе в жопу? - поинтересовалась я. - Или к Мариссе? У нее вот точно от голода не окочуришься.

- От голода - это да... это верно... а вот от чего другого, так вполне себе. В общем, меня должны принять как своего.

- И уши нарастить?

А что, уточнить всяко стоит. Я пару хороших целителей знаю, к которым когда-то в пору горячей своей влюбленности сестричка обратиться порывалась. К счастью, отказали, верно, поняв, что эльфячьи уши с гномьей рожей как-то не совсем и сочетаются.

Но ради Глена уговорю.

- Все шутишь? Я серьезно. Я... пойми, я не дерьмо, иначе б сидел и не мешался людям мир завоевывать, а я же помочь хочу. Что не бесплатно, так ведь... извини, привык к определенному уровню жизни. Ты не смотри, что я так... несколько... не в форме. Поэтому мне нужен дом и компенсация.

Я молчала.

И Эль молчал. Этак... весьма и весьма выразительно молчал. Глен поерзал и заговорил:

- Я точно не знаю, что они делают, но и того, что знаю... думаешь, все зверье здесь случайно появилось? Или патруль тот дом не замечал? Доклады были. И запрос на очистку, только легли на стол и... ответ, думаю, дали, что очистка проведена, ничего подозрительного не обнаружено и так далее... в прошлом году он выезжал в Бельстад. А спустя пару месяцев там грызлы веселье устроили... два года тому - Ашвар. Еще был Никрон, Кунвар, Веззер. Я напишу, лист дай.

Эль молча вышел, чтобы вернуться с листом и самопиской.

- Это только часть... я ведь что? Меня еще в университете подцепили. Думал, буду наукой заниматься. И занимался, да... Знаешь, какая в доме лаборатория? В университете такой не было! Я, как увидел, просто... первый год, словно во сне. Это как... не знаю, опьянение.

Он сунул палочку в шевелюру и поскреб.

- Еще там, когда мы учились... мне сказали, что тема на защиту у меня, конечно, интересная, но вот всякого рода пологов есть больше полусотни, и еще один ничего существенно не изменит. Это зря. Мне ведь удалось не только стабилизировать его, но и сделать динамичным. Представляешь? Ты можешь и двигаться, и он будет изменяться вместе с тобой... в общем, там мало оставалось. Я думал заявить уже, но... мне намекнули, что есть вещи куда более занимательные. К примеру, изучение нежити...

Глен встал.

Сложил пополам лист и протянул его моему супругу.

- К примеру, знаешь, что нежить не трогает друг друга? И те же грызлы могут спокойно сосуществовать рядом с макошами, пожирающими даже камни? А пожорник внимания не обратит на стаю мравок. Как они понимают? Ладно, когда речь идет об условно-разумных существах, но ведь есть еще и те, у кого мозгов и в зачаточном состоянии нет.

- Есть же...

- Я знаю. Официальная теория. Только она не работает. Сама посуди. Запах. Да, существует нежить с необычайно острым обонянием, - Глен встряхнулся, как бывало всегда, когда он заговаривал о работе, которую, пожалуй, единственную любил со всей возможной искренностью. - Но... проводились эксперименты. Кем? Не спрашивай. Подробности... после.

Он потянулся.

- Так вот, животных покрывали вытяжкой из разных особей нежити. И ни разу, ни разу не сработало... тепло? Аура? Ауру закрывали щитом. Более того, копировали внешний слой дефектной мертвецов... разных, включая лича. И вновь же, нежить не обманывалась. Понижали температуру тела... хотя это глупость, поскольку в активной нежити идут физиологические процессы. И температура тела того же умертвия, конечно, много ниже человеческой, но отлична от нуля. Визуальная картина? Звуки, которые твари издают? Все это не единожды скопировано и испробовано.

- Кем? - Эль разглядывал листок и вид у него был презадумчивый.

- Нашлись... умельцы. Отчасти, как я понял, Марисса и ее дядюшка просто собрали все работы по теме. И были весьма дотошны, я вам скажу. Они умудрились достать протоколы испытаний защитного амулета, которым две сотни лет... кстати, на редкость интересная задумка. Амулет заменял ауру, понижал температуру и производил аромат разлагающегося мяса. Но не работал. Испытуемых задрал грызл. Еще была такая штука, которая испускала неслышимый человеческим ухом звук. Вроде бы как ряд мелких тварей издает подобный. В общем... как понимаете...

...не сработало.

А вот странно, что прежде я не задумывалась, собственно, а как и вправду твари отделяют людей от себе подобных? Нет, есть такие, которые жрут всех, до кого дотянутся, но есть же весьма и весьма избирательные существа.

И ведь действительно, между собой они в большей степени спокойно уживаются.

- Ряд протоколов относились к недавнему времени. Работой занимался дед Мариссы... ты его помнишь. Фамилия у него другая. Точнее псевдоним. Иоганн Фзельский.

- Что?

Иоганн Фзельский читал «Теорию нежитиеведения» на первом курсе, «Основы защитных рун» на втором, да и треть предметов на старших.

Был он сдержан. Дотошен до занудности и оттого не слишком любим. Хотя, следовало сказать, дело свое он знал. И... и все равно.

- Сам был в шоке, когда узнал. Марисса ведь... даже когда мы встречаться стали, ни словом... он меня ей и порекомендовал. Я ведь рассчитывал, что с ним буду работать. Вместе. Но не срослось.

- Что с ним произошло?

Он просто исчез.

И появился новый наставник, который тогда раздражал своей суетливостью и непривычным многословием, а еще неуемной любовью ко всякого рода схемам. Помнится, мастер Виннегольд искренне полагал, что запомнить схему в двадцать уровней для студента проще, чем просто двадцать страниц учебника. А уж схемы свои любил он трепетной любовью...

Вспомню - вздрогну.

Пальцы Эля скользнули по моей руке, и Глен скривился.

- Нежничаете...

- Не завидуй, - сказала я, подвигаясь поближе.

А что, муж у меня, хоть и тощий, но теплый. Что еще осенью надо?

Глен демонстративно отвернулся и губу нижнюю выпятил. Вот и как это понимать? Взрослый мужик... неужели и вправду думал, что я остаток жизни буду по нему страдать? Нет, я страдала. Честно. Несколько дней. Потом тоже страдала, но уже по другому поводу.

И по третьему.

Жизнь, она вообще к страданиям располагает.

Глен вздохнул.

Вздохнул снова, погромче, пожалостливей, но видя, что собеседники ему попались на редкость черствые, укоризненно покачал головой и продолжил:

- Умер он... как сказать... не то, чтобы совсем... он был великим ученым. Правда, слишком уж поверил в собственное величие и непогрешимость. В общем, он первым дошел до мысли о существовании так называемой «materia mortuis»...

И пауза.

Театральная.

- Что за хрень? - вот и в прошлой нашей жизни он никогда не умел просто взять и рассказать, всенепременно нужно было впечатление произвести. А у меня от этих пауз одно впечатление - руки к сковородке тянутся, и отнюдь не для того, чтобы блинчики испечь.

- Ты стала невыносимо груба.

- А то...

Эль промолчал, только по руке погладил, то ли утешая, то ли сочувствуя. Вот... повезло мне с ним. И жаль будет, если уйдет... точнее, когда уйдет.

...когда-нибудь.

Но ведь до этого момента у нас есть еще время.

- Это некое вещество, которое содержится в любой неживой твари, своего рода концентрация смерти, ее высшее воплощение. Именно «materia mortuis» заставляет плоть изменяться, создавая подобие жизни... и именно благодаря ей нежить не жрет друг друга.

Глен почесал щетинистую щеку, что несколько дисгармонировало с общим пафосом повествования.

- В общем... он полагал даже, что «materia mortuis» представляет собой саму воплощенную тьму в божественной ее сути. И именно потому тварь не дерет тварь, ибо все они по сути своей едины. Более того... в хрониках ему удалось найти косвенные подтверждения своей теории. Древняя нежить, вроде личей и им подобных, разумная, сильная, способна была объединять тварей попроще и управлять ими. А это невозможно, точнее весьма сложно, если принимать их за отдельные объекты. Он допускал, что эта самая «materia mortuis» позволяет как-то воздействовать на любую нежить.

...и если был прав, то...

Я далека от теоретической некромантии. Я умею упокоить упыря или распознать двоедушника, одолею грызлу и, если повезет, кого побольше. Но вот все, что больше... сильнее...

- Он посвятил годы, пытаясь выделить эссенцию и... ему удалось, - тихо завершил Глен.

А за окном качнулись листья малины, зашелестел ветер, словно предупреждая, что не след лезть в это дело, что хватит с нас и лапы демона, которая ныне квасит капусту... что лучше бы взять эту самую капусту, можно даже без лапы, малину, сиротку и мужа и убраться куда подальше.

Да хоть бы в те самые эльфийские леса.

- В последний год он позволял мне ассистировать...

- Ты не говорил.

- Ты была слишком занята собой. Да и... прости, но ты... точнее тебя никогда не рассматривали, как... в общем, ты особо успехов не проявляла, а потому...

- А кого рассматривали? - осторожно поинтересовалась я. - Кроме тебя?

- Да так... я точно не знаю. Вейрина помнишь? Ему составили протекцию, это точно... и не ему одному. Я не знаю, насколько они связаны...