Она не сводила с меня глаз.

— Мы с Ником знали о Джордже Уилсоне, еще перед тем, как Джонни Макбрайд покинул город. Полиция давным-давно вручила фотографии Нику. Потому что Джордж Уилсон разыскивался уже задолго до того, как случилась эта история с Джонни Макбрайдом. А теперь выдвини соседний ящик.

Я ничего не соображал, руки плохо меня слушались, В голове носились сумасшедшие мысли. Но я все же достал оттуда какой-то конверт. Внутри лежала купчая на тот самый дом, в котором мы находились. Она была оформлена на имя Джонни Макбрайда. Здесь же хранилось демобилизационное удостоверение и письмо из Министерства обороны.

— Прочти его.

В письме излагались подробности военной карьеры Макбрайда. Он прошел специальное, обучение и всю войну провел в глубоком тылу, выполняя секретное правительственное задание. В числе прочего им был похищен из секретного сейфа список немецких агентов, действующих в тылах союзников.

Мысли путались в моей голове, словно требуя выпустить их наружу и возмущаясь тем, что я не желаю в ними считаться.

А голос ее звучал в моих ушах, точно успокаивающая музыка:

— Представь, Джорджа Уилсона разыскивала полиция, и произошло совершенно невероятное совпадение... Сначала он встретил человека, которого никто на свете не мог бы отличить от него самого, а потом этот человек потерял память в результате аварии. Почему бы Уилсону было не воспользоваться сложившейся ситуацией? Он подменил удостоверение личности. Возможно, сперва он даже собирался убить того, другого, но потом оказалось, что двойник и вправду абсолютно ничего не помнит. Гораздо удобнее было оставить его в живых. Если полиция когда-нибудь и нападет на след Уилсона, то сам он останется в полной безопасности. И настолько ситуация была для него выгодной, что он жизни своей не пожалел ради спасения Макбрайда. Но, если хорошенько подумать, то не другом он был, а таким злейшим врагом, какого только может иметь человек,

Тут я окончательно сломался. Зубы мои лязгали, точно меня трясла лихорадка.

— Но это только предположения,— сказала она.— Короче, я тоже хочу дать тебе шанс. Раздевайся.

Я снял с себя все до последней нитки.

— У Джонни Макбрайда был шрам на том же месте, что и у тебя. На животе.

Не раз я ломал себе голову, откуда он взялся.

— В письме из Министерства обороны, в медицинском разделе, этот шрам упомянут,— проговорила она.

Словно что-то взорвалось у меня в голове. Куски мозаики взлетели, кувыркаясь, потом стали медленно опускаться, оседая на дне тайников памяти и складываясь в стройную картину. Я закрыл лицо руками. Голос Веры доносился теперь откуда-то издалека.

— Я никогда не была с ним заодно, Джонни. Сначала я тоже считала тебя виновным. Но всё равно любила. А спустя врем» выяснила, что кроме этого дома и тех десяти тысяч, которые ты мне оставил, у тебя вообще ничего не было-. И тогда я отправилась к Ленин. Нет, я ни о чем не жалею. Потому что только таким путем могла выяснить правду. Они же, естественно, стали меня подозревать. И мне пришлось исчезнуть...— Пистолет выпал из ее руки.— ...Я ждала тебя, Джонни. Ты сам сказал, что- это было долгое ожидание. Но я знала, что ты непременно вернешься... Когда-нибудь.

Она улыбнулась мне. И: столько нежности, любви и доброты было в ее улыбке, что я задрожал еще сильнее. Просто от счастья, от того, что эта любовь и красота предназначались мне.

— Джонни, ты еще не все просмотрел из конверта,— сказала она.

Я подобрал разбросанные на полу бумаги. Одна из них была большого размера, плотная, желтоватая. Мне , не потребовалось долго ц нее вчитываться. Это было брачное свидетельство, выданное Джону Макбрайду и Вере Уэст. На нем стояла дата пятилетней давности,, за месяц до того, как начались все эти события.

— Вот откуда я знала про шрам,— произнесла она.

Глаза ее сняли.. А у меня болело все тело и голова раскалывалась. И хотя я смертельно устал, но не настолько. Мы взглянули на кровать, одновременно. Ее рука потянулась к выключателю, Я дотронулся до нее. Она была теплая, нежная. Прекрасная и Моя.

— Не надо гасить свет,— сказал я..