11

.Судя по поведению и выражению лица Перри Холмера, он никак не мог поверить, что попал в столь щекотливое положение. Ему, старому члену знаменитой уолл–стритской фирмы, было невыносимо торчать у всех на виду в красном кожаном кресле и убеждать частного детектива по имени Ниро Вульф в своей невиновности, однако приходилось смиряться. Его ораторский баритон от напряжения звучал пронзительно и высокомерно.

— Вы говорите, что вам не интересны наши алиби. Замечательно. Мотив преступления очевиден для всех, но очевидно и то, что мисс Дьюди, с ее необъективностью, руководствуется враждебным к нам отношением. Она не сумеет подтвердить свое заявление о том, что после тридцатого июня мой годовой доход от капитала корпорации равнялся бы нулю. Я категорически отрицаю, что мисс Идз последовала ее неверным и безответственным советам. — Он вынул из кармана какую–то бумагу. — Я уже рассказывал, что, посетив квартиру мисс Идз в понедельник вечером, я нашел там записку, адресованную мне. Оригинал находится в полиции. Это копия. Слушайте:

«Дорогой Перри! Надеюсь, Вы не будете сердиться на меня за то, что я Вас подвела. Я не собираюсь делать никаких глупостей. Просто хочу побыть одна. Вряд ли мы повстречаемся до тридцатого июня, но потом встретимся обязательно. Пожалуйста, не пытайтесь меня найти. Любящая Вас Прис».

Он сложил бумагу и снова спрятал ее в карман.

— По–моему, тон и содержание записки не указывают на то, что мисс Идз решила ответить на многие годы честного служения ее интересам способом, описанным мисс Дьюди. Она не была глупым неблагодарным человеком. Я не собираюсь давать отчет о суммах, выплаченных мне корпорацией, скажу только, что заработал их честно. Дело совсем не ограничивается одним производством и продажей полотенец, на что с насмешкой намекнула мисс Дьюди. Различные занятия и обширные планы корпорации требуют постоянного и умелого наблюдения. Впрочем, Даже если мисс Идз и задумала то, что предполагает мисс Дьюди, ее поступки не выглядели бы такими ужасными. Мой доход от адвокатской практики, не считая гонораров «Софтдауна», вполне меня устраивает. Но даже находясь в отчаянном положении, я бы все равно не пошел на убийство. Мысль о том, что человек моего воспитания и темперамента может решиться на подобный поступок, подвергнув себя столь страшному риску, противна любой теории поведения живого существа. У меня все. — Он плотно сжал губы.

— Не совсем, — заметил Вульф. — Вы слишком много упустили. Если вы даже не думали о том, что вылетите из игры, почему предлагали мне пять тысяч долларов за то, чтобы я нашел мисс Идз в течение четырех дней и двойную сумму за доставку ее вам живой и невредимой?

— Разве я не объяснил? Я считал, что она может уехать в Венесуэлу повидаться с бывшим мужем, и хотел остановить ее прежде, чем они успеют связаться. Я получил от мистера Хаффа письмо с требованием половины собственности мисс Идз, которое крайне ее беспокоило, и потому боялся, как бы она не наделала глупостей. Использование мною штампованного выражения «живой и невредимой» совершенно не важно. Я попросил вас в первую Очередь проверить списки пассажиров, летящих в Венесуэлу. А вы, спрятав ее у себя, после моего ухода услали на смерть.

Вульф спокойно поинтересовался:

— Значит, вы согласны с тем, что документ, которым размахивал мистер Хафф, подлинный? То есть, подписан его женой?

— Нет.

— Но уж она–то знала, подписывала его или нет. И если бумага поддельная, зачем ей понадобилось лететь в Венесуэлу?

— Иногда она проявляла импульсивность и несдержанность.

Вульф с сомнением покачал головой.

— Так у нас ничего не выйдет, мистер Холмер. Давайте поставим все точки над «i». Вы продемонстрировали мисс Идз письмо мистера Хаффа и фотокопию документа. Что она сказала? Она подтвердила свою подпись или отрицала ее?

— Я уклонюсь от ответа.

— Вряд ли молчание, вернее, умолчание поможет следствию, — сухо заметил Вульф. — Теперь, когда вам известно о том, что мисс Идз не улетала в Венесуэлу, я могу заверить вас, что она и не собиралась никуда лететь. Как же вы объясните ее отказы от встреч с вами, ее бегство?

— Да никак.

— Может, все–таки попытаетесь?

— По–моему, больше чем есть объяснений вы уже не получите. Она знала, что я приду вечером с документальным подтверждением полной некомпетентности мисс Дьюди в делах корпорации. Я предупредил ее об этом еще по телефону. Вполне вероятно, что к тому времени она уже поняла необходимость отказаться от мысли поставить мисс Дьюди во главе корпорации и не пожелала, встретившись со мной, взглянуть правде в глаза. Поняла она и то, что мисс Дьюди не даст ей ни минуты покоя в течение оставшейся недели.

— Вы настоящее чудовище, Перри, — промолвила. Виолетта Дьюди своим приятным голосом.

Он впервые в моем присутствии посмотрел на нее прямо и ясно. А поскольку я сидел точно на линии между ним и мисс Дьюди, то без труда перехватил взгляд мистера Холмера. Он начисто отметал одну деталь его разглагольствований — утверждение о том, что человек, подобный ему, не может совершить убийства. Глаза Перри Холмера в эту минуту как раз подходили парню, способному накинуть веревку на шею жертвы и туго затянуть ее. Одна быстрая злобная вспышка — и он снова повернулся к Вульфу.

— Наверное, я сумею объяснить ее записку ко мне. Вопрос касается мисс О’Нейл.

— Не надо преувеличивать. Мисс О’Нейл может быть и непричастной к преступлению. И тем не менее — рассказывайте. Во что она играла? Находилась ли в интимных отношениях с мистером Брукером или с вами? За чем охотилась: развлечения, деньги, мужчины?

Челюсть Холмера пришла в движение, выступив вперед и сделавшись похожей на челюсть бульдога. Он заговорил:

— Исключительно глупо отвечать на подобные вопросы: если с полицией это неизбежно, то с вами абсурдно. Ваши гнусные инсинуации относительно молодой прекрасной женщины по меньшей мере невежливы… В своей невинности и скромности она так далека от этих… от всеобщей извращенности… Нет! Ну и болван я! Не надо было начинать! — И он привел челюсть в первоначальное положение.

Я смотрел на него, вытаращив глаза и не веря своим ушам. Не то, чтобы проявление добрых чувств к хорошо сложенной поганке со стороны уолл–стритского адвоката представляло собой нечто невиданное. Но слышать, как один из них несет такой вздор, было поистине удивительно. Подобный мужчина становится угрозой для здоровых и нормальных отношений между людьми вообще и полами в частности. После высказывания Холмера о Дафни О’Нейл я несколько недель кряду спрашивал себя, сумею ли когда–нибудь обратиться к молодой женщине иначе, чем с помощью вызывающей бессмысленной болтовни.

Вульф произнес:

— Насколько я понимаю, вы закончили, мистер Холмер?

— Да.

Вульф повернулся к следующему:

— Мистер Брукер?

Именно на Брукера я и ставил. Порой, когда группа людей находится под следствием по делу об убийстве, все они выглядят для вас одинаковыми, но такое случается не часто. Обычно — иногда по понятным причинам, иногда нет–вы определяете фаворита, каковым в нашем случае для меня и был Джой Л. Брукер, президент. Даже не знаю почему. Возможно, из–за своего узкого бледного лица и длинного тонкого носа. Он напоминал мне одного типа, на которого я работал еще студентом во время летних каникул в Огайо и который надул меня на сорок центов. А может, оттого, как он смотрел на Дафни О’Нейл на конференции во вторник.

Закон не осуждает человека, восхищающегося творением природы, по прошло всего несколько часов после смерти Присциллы Идз, и с ним ничего не случилось бы, потерпи он со своим любованием до захода солнца.

Теперь он уже ничем не любовался, ибо единственный среди присутствующих проглотил три порции спиртного, причем каждая состояла из приличного количества виски и только нескольких капель воды. Когда, он подносил бокал к губам, руки его дрожали.

— Я бы хотел заметить… — выдавил он. Его слойа прозвучали не очень внушительно, и он дважды прочистил горло прежде, чем начать сызнова. — Я бы хотел заметить, мистер Вульф, что считаю действия, предпринятые миссис Джеффи, совершенно справедливыми. По моему мнению, акции должны находиться под контролем до тех пор, пока не выяснятся обстоятельства смерти мисс Идз. Но остальные возражают против подобных мер, утверждая, что убийства порой раскрываются годами, а иногда и вовсе не раскрываются. Я допускаю, что их позиция вполне обоснована, но не менее обоснована и позиция миссис Джеффи, а потому оптимальным вариантом стало бы достижение компромисса. Ваш интерес к происшедшему ничуть меня не обижает. Я с удовольствием принимаю и ценю вашу помощь.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: