Глава 14 «Ла Палома»

На следующий день, в начале седьмого утра, Спейд вышел из лифта перед дверыо своей квартиры и резко остановился: через матовое стекло пробивался свет.

Он тихо и медленно нажал на ручку, стараясь не производить шума. Но та не поддавалась: дверь была заперта. Тогда Спейд достал из кармана связку ключей, осторожно отыскал нужный и, зажав в кулаке остальные, вставил его в замок. Изнутри не доносилось ни звука. Он тихо отпер дверь и вошел.

Эффи Пирайн спала, сидя за столом и опустив голову на руки. Она нацепила на себя два пальто — свое и Спейда. Он сдержал готовый вырватьсЯ смех, прикрыл входную дверь и проследовал в кабинет. Там никого не было. Он вернулся к девушке и положил ей руку на плечо.

Эффи вздрогнула и резко подняла голову, но, увидев Спейда, улыбнулась.

— Наконец–то ты, — зевнула она. — Сколько времени?

— Седьмой час. Что ты здесь делаешь?

— Ты же просил меня остаться до твоего прихода или звонка… О! — Теперь она разглядела круги под его глазами, опухшее лицо и синяк на виске. — Что с тобой?

— Не знаю. То ли упал, то ли меня сбили с ног. Ничего страшного, просто ноет дьявольски. — Он пощупал свою рану. — Я побывал в гостях, меня там чем–то усыпили и нокаутировали. Очнулся я часов через двенадцать на полу в уборной.

Эффи сняла с него шляпу.

— Ужасно, — заметила она. — Надо вызвать врача. Нельзя запускать такую рану.

— Ерунда, она только на вид страшная. — Он прошел к раковине в туалете и намочил платок. — Какие новости?

— Ты отыскал мисс О’Шонесси, Сэм?

— Пока нет. Новости какие?

— Звонили из окружной прокуратуры. Тебя вызывают туда.

— Сам?

— Да. Еще приходил паренек с запиской. Мистер Гутман хотел поговорить с тобой вчера в половине шестого.

— Знаю. Пария я встретил внизу, а с мистером Гутманом уже побеседовал.

— Так это он называл себя «Г», Сэм?

— Да.

— И что же?

— Он желает получить одну вещь, которая, по его мнению, находится у меня. Сперва я утверждал, что располагаю нужной ему информацией. А потом сказал, что он должен подождать пару дней. Тогда он решил, что я его обманываю, и обездвижил меня на десять–двенадцать часов, рассчитывая достать предмет своих вожделений без моей помощи, — Спейд скривился от боли. — Надеюсь, он просчитался. От мисс О’Шонесси поступали известия?

Девушка покачала головой и спросила:

— Это она виновата в случившемся?

— Кое в чем.

— Предмет, который он разыскивает, принадлежит ей?

— Или королю Испании. Милая, у тебя, кажется, есть дядя, преподающий историю в университете?

— Кузен, а что?

— Если посвятить его в секрет четырехсотлетней давности, можно ли будет надеяться, что он до поры до времени не раструбит о нем?

— О да, он порядочный человек.

— Прекрасно. Бери блокнот и ручку.

Она приготовилась писать. Спейд зашагал по комнате, прикладывая к синяку на виске мокрый платок и диктуя секретарше историю мальтийского сокола, услышанную от Гутмана. Он начал с Карла и госпитальеров, однако умолчал о том, что карлисты привезли сокола в Париж. Он указывал работы, на которые ссылался Гутман, немного запинался, вспоминая фамилии, но с грехом пополам воспроизвел их фонетическое подобие. Все прочее он повторил с обстоятельностью специалиста по допросам.

Когда он закончил, девушка закрыла блокнот и улыбнулась.

— Здорово получилось, — сказала она.

— Или здорово, или смешно. Теперь отправляйся к своему кузену и поинтересуйся его мнением относительно достоверности этой истории. И, ради бога, убеди его не болтать.

— Я‑то к нему отправлюсь, — вздохнула она, — а вот ты давай немедленно к врачу.

— Сперва мы позавтракаем.

— Нет, я поем в Беркли. Мне не терпится услышать, что ответит Тед.

— Только не удивляйся, если он поднимет тебя на смех.

Позавтракав в «Паласе» и не спеша прочитав утренние газеты, Спейд вернулся домой, принял ванну, побрился, переоделся и отправился в «Корону» к Бриджит. Там никого не оказалось. Со времени его последнего визита ничего не изменилось.

Оттуда Спейд поехал в «Александрию». Гутмана в отеле не было. Его окружение тоже исчезло. Спейд выяснил, что с Гутманом проживают его секретарь Вилмер Кук и дочь Реа, семнадцатилетняя кареглазая девушка, которую прислуга отеля считала красавицей. Еще ему сообщили, что Гутманы прибыли из Нью—Йорка десять дней назад и из отеля не выезжали.

Затем Спейд направился в «Бельведер». Местный детектив как раз завтракал в кафе.

— Доброе утро, Сэм. Садись, вместе перекусим. — Тут он заметил висок Спейда, — Бог мой! Ну и отделали тебя!

— Спасибо, я уже ел, — поблагодарил Спейд и дотронулся до раны. — Она только выглядит страшно. Что скажешь насчет моего Кэйро?

— Вчера он ушел примерно через полчаса после тебя, и с тех пор я его не видел. Здесь он не ночевал.

— Он приобретает плохие привычки. Впрочем, чего еще ждать: один в таком большом городе…

— Да, твоя правда. А кто это тебе врезал, Сэм?

— Не Кэйро. Как бы мне осмотреть его номер?

— Пожалуйста. Ты же знаешь, тебе я всегда готов помочь. Но, по–моему, ты что–то скрываешь, Сэм. Скажи, что он за тип?

— Ты ошибаешься, я говорю тебе все. Просто он меня нанял, а у него неприятные друзья.

— Мальчишка, которого мы вчера выгнали, тоже к ним относится?

— Да, Люк, да.

— И один из них убрал Мильса?

Спейд покачал головой.

— Мильса убил Торсби.

— А кто прикончил Торсби?

Спейд улыбнулся.

— Это тайна, Люк, но тебе я отвечу. Полиция подозревает меня.

Люк крякнул, встал и объявил:

— Сэм, ты кот, который гуляет сам по себе. Пошли.

Они отправились в номер Кэйро.

Постель левантийца была аккуратно застелена, но в корзине валялись смятые бумаги, а в ванной висели грязные полотенца. Видимо, горничная не убирала здесь со вчерашнего дня.

Багаж Кэйро состоял из квадратного сундука, чемодана и саквояжа. В ванной размещались его туалетные принадлежности. Два костюма, пальто и три пары ботинок находились в стенном шкафу.

Чемодан и саквояж оказались открытыми. А к тому времени, как Спейд осмотрел все остальное, Люк отпер и сундук. Там тоже не нашлось ничего интересного.

— Тебе нужно что–то определенное? — спросил Люк, закрывая сундук.

— Нет. Кэйро приехал сюда якобы из Константинополя, и мне хотелось убедиться, правда ли это. Пока обратного ничто не доказывает.

— Чем он занимается?

— Мне тоже интересно. — Спейд заглянул в корзину для мусора. — Наш последний шанс, — произнес он, извлекая оттуда газету: вчерашний номер «Колла».

Газета была раскрыта на странице объявлений. Он подробно изучил полосу, но ничто не привлекло его внимания. Потом просмотрел часть газеты, в которой помещались сообщения о браках, разводах, рождениях и смертях, экономические и транспортные новости. Нижний левый угол страницы был оторван. Над линией отрыва располагалась заметка:

«Прибывают сегодня:

0.20 — ,Дапак“ из Астории.

5.05 — „Элен П. Дрю“ из Гринвуда.

5.06 — „Альборадо“ из Бандона».

Бумагу оторвали на следующей строчке, в которой уцелело два последних слова: «…из Сиднея».

Спейд положил газету на стол и, снова заглянув в корзину, нашел там клочки бумаги, кусок веревки, два ярлыка с трикотажного белья, чек галантерейного магазина на полдюжины носков и на самом дне обрывок газеты, свернутый в шарик.

Он осторожно расправил шарик и разгладил на столе. Кусок совпал с местом, вырванным из газеты.

— Чего там? — спросил Люк.

— Похоже, нашего джентльмена интересуют морские пароходы.

— Ну, закон это не запрещает. Все, Сэм?

— Все. Большое спасибо, Люк. Позвонишь мне, когда он вернется?

— Обязательно.

Спейд купил вчерашний номер «Колла» и установил полный текст оторванной части:

«5.17 — „Таити" из Сиднея и Папэете.

6.05 — „Адмирал Пиплис" из Астории.

8.06 — „Ла Палама" из Гонконга.

8.17 — „Каддоник" из Сан—Педро.

8.35 — „Вильведао" из Сан—Педро.

9.03 — „Дейзи Грей" из Сиэтла».

Окончив чтение, он подчеркнул ногтем слово «Гонконг», вырезал перочинным ножом весь текст, выбросил остальную газету в мусор и вернулся к себе.

Там он уселся за стол, просмотрел телефонный справочник и начал звонить.

— Кирни 14–01, пожалуйста… Куда причалила «Ла Палома», прибывшая вчера из Гонконга? — Он повторил вопрос. — Спасибо.

Спейд положил трубку на рычаг, но тотчас снял ее снова.