Спейд облизал губы и скривил их в злой усмешке. Глаза его под сдвинутыми бровями блестели недобрым блеском. Он проговорил низким хриплым голосом:

— И вы считаете, что я убил Торсби по поручению кредиторов? Или просто нашел его и подставил под пулю?

— Нет, нет, — запротестовал прокурор. — Вы опять неправильно меня поняли.

— Надеюсь.

— Он имел в виду совсем другое, — подтвердил Томас.

— Интересно, что же?

Брайан махнул рукой.

— Я имел в виду, что вы могли влипнуть в историю, сами того не подозревая. Например…

— Ясно, — огрызнулся Спейд. — Вы считаете меня не преступником, а набитым болваном,

— Ерунда, — вскинулся Брайан. — Допустим, вас кто–то нанял для поисков Монахана, заявив, будто видел его в городе. Вам могли наврать с три короба, назвать Монахана должником, не вдаваясь в подробности. Откуда бы вы поняли, что кроется за такими словами и что вам предстоит не обычная детективная работа? При подобных обстоятельствах вы не несете никакой ответственности, если только… — здесь в его голосе зазвучали металлические нотки, — если только вы ничего не знали о намерениях ваших клиентов.

Лицо Спейда исказилось от гнева.

— Именно это вы имели в виду?

— Да.

— Хорошо, остальное мне ясно. Вы не правы.

— Докажите.

Спейд покачал головой.

— Я не обязан ничего доказывать. Могу просто рассказать.

— Тогда расскажите.

— Меня никто не нанимал для поисков Монахана.

Брайан и Томас переглянулись.

— Но по вашему собственному признанию, вас наняли проследить за его телохранителем.

— Да, за бывшим телохранителем по фамилии Торсби.

— Бывшим?

— Да, бывшим.

— Выходит, Торсби уже не связан с Монаханом? Это точно?

Спейд протянул руку и бросил окурок в пепельницу.

— Я знаю только, что моего клиента Монахан не интересовал. Я слышал, что Торсби и Монахан расстались еще на Востоке.

Окружной прокурор и его заместитель снова переглянулись.

— Дело принимает совсем другой оборот, — заметил Томас. — Друзья Монахана могли ухлопать Торсби за то, что он в трудную минуту покинул своего босса.

— Игроки не имеют друзей, — сказал Спейд.

— Появляются новые версии, — произнес Брайан, — из которых логически вытекают три предположения. Первое: Торсби убит кредиторами Монахана за то, что он отказался привести их к хозяину. Второе: его прикончили друзья Монахана. Третье: он выдал Монахана врагам, тем что–то не понравилось — и Торсби пристрелили.

— И четвертое, — с улыбкой сказал Спейд, — Он умер от старости. Вы что, серьезно? — Оба мужчины изумленно уставились на Спейда. Тот, по–прежнему улыбаясь, добавил: — Сплошные теории, и ничего больше.

— И тем не менее, решение лежит в одной из указанных возможностей, — продолжал Брайан. — Вы же просто обязаны дать нам необходимую информацию.

— Неужели? — лениво процедил Спейд. — А зачем она вам сдалась, Брайан? Вы ее все равно не используете, потому что вцепились в свою дурацкую идею об игроках.

Брайан выпрямился.

— Не вам судить, прав я или неправ. Пока здесь я окружной прокурор!

У Спейда дрогнули губы, обнажив верхние резцы.

— Я полагал, что у нас неофициальная беседа, — сказал он.

— Я служу закону двадцать четыре часа в сутки, — заявил Брайан. — И официальность беседы не имеет значения, если она помогает раскрыть преступление. А вы нарушаете закон, не оказывая нам содействия.

— Вы хотите обвинить меня? — холодно поинтересовался Спейд спокойным тоном. — Конституция гарантирует и мои права, и права моих клиентов. В частности, право хранить в тайне свои дела. Не исключено, что я заговорю перед присяжными или перед коронером, но пока меня никуда не вызвали, я не произнесу ни слова без разрешения клиентов. Далее. Полиция пытается впутать меня в дело с ночными убийствами. У меня и раньше были с вами хлопоты. Насколько я понимаю, лучшим способом очистить себя от подозрений, будет найти настоящих преступников, схватить их и запереть подальше от вас и полиции до окончательного выяснения обстоятельств, поскольку вы не желаете смотреть правде в лицо. — Он встал и повернулся к стенографисту. — Ты успеваешь записывать, сынок? Или я говорю слишком быстро?

— Успеваю, сэр, — ответил тот, не поднимая головы.

— Молодец. — Спейд снова обратился к Брайану: — А теперь, если хотите, можете считать, что я издеваюсь над правосудием, и поставить вопрос о лишении меня лицензии. Вы уже пытались это сделать, но сами же и сели в лужу. — Он надел шляпу.

— Но послушайте… — начал Брайан.

— Неофициальных бесед с меня хватит, — прервал его Спейд. — Я ничего не скажу ни вам, ни полиции. Если у прокуратуры возникнет желание увидеть меня, тогда арестуйте или пришлите повестку, и я явлюсь со своим адвокатом. Привет, до свидания в лучшие времена, — добавил Спейд и вышел.