Глава 8

После тошнотворной поездки на такси, лавирующего в потоке машин и объезда опаздывающих путешественников, они, наконец, остановились перед входом в терминал аэропорта Сиэтла. Сторми Галифакс бросила водителю деньги за двадцать минут поездки, ей бы пришлось ради них трудиться часа два, и направилась прямиком к главному входу в аэропорт.

Она была готова провести еще один день в рутине. Сторми работала баристом в небольшом причудливом кафе под названием Republic Coffee, располагавшимся между фуд-кортом и местным сувенирным магазином.

Сторми работала здесь всего месяц, но ей было так тяжело добираться до работы, что она уже сомневалась, что продолжит здесь трудиться. Если бы только она так отчаянно не нуждалась в деньгах.

Аэропорт был похож на сумасшедший дом, наполненный морем людей, куда-то вечно спешащих. Кафе Republic Coffee в течение всего дня был довольно оживленным местом, так как находилось рядом с эскалаторами и главным входом после прохождения пункта контроля в большинство ворот авиакомпаний.

Как только Сторми сошла с эскалатора, ее чуть не сбили с ног опаздывающие пассажиры, оглушил запах кофе и ругань нерадивого покупателя на сработавшую сигнализацию. Да, очевидно, сегодня будет еще один долгий день, наполненный назойливыми пассажирами и эгоистичными пилотами. Она могла справиться с большинством из них, но пилоты были самыми худшими клиентами.

Когда она только начинала здесь работать, пилоты казались ей такими очаровательными — многие из них были сексуальными, уверенными и просто великолепными. Дополнительным бонусом было то, что они оставляли хорошие чаевые, сверкая набитыми бумажниками в кофейне, щеголяя дорогими часами и солнцезащитными очками.

Однако к третьей неделе работы она обнаружила, что большинство пилотов не делают секрета из того, что хотят только одного. У многих из них на их маршрутах были девушки в каждом городе.

Она совершенно точно не хотела принимать во всем этом участие, предпочитая быть одинокой, нежели стать игрушкой какого-то высокомерного мужчины. После того как она отклонила несколько «приятных» предложений, они наконец поняли намек и перестали приглашать ее на свидания — или, если быть точнее, на одну ночь. Да, у нее уже была такая, но это было в прошлом.

Сторми только что зарегистрировалась на кассе, когда в поле зрения появился мужчина в чистой, застегнутой на все пуговицы, рубашке, безупречно сшитой даже по самым строгим военным стандартам.

Левую сторону его широкой груди украшала эмблема со сверкающими золотыми крыльями, а над правым нагрудным карманом красовался яркий значок с надписью: «Капитан Армстронг, Транс Пасифик Эйрлайнс».

Пилот ростом под метр девяносто с пронзительными зелеными глазами.

На нем была капитанская фуражка, расшитая золотым листом, а над козырьком — эмблема авиакомпании. Из-под козырька виднелись черные волосы, аккуратно подстриженные и уложенные с видимой стороны виска. Его кожа была слегка темноватой, возможно, намекая на средиземноморское происхождение. Лицо было чисто выбрито, демонстрируя невероятно чувственные губы. На такое тело нельзя было не отреагировать: широкие плечи, мускулистая, четко очерченная грудь, дельтовидные мышцы, бицепсы и трицепсы, которые прекрасно подчеркивала рубашка. Сторми пробежалась взглядом по его телу, опускаясь к черному поясу, идеально сидящему на бедрах.

Почему он кажется таким знакомым?

Только когда он оказался прямо перед ней, в ее голове щелкнуло.

Пляж, залитый лунным светом, горячий-прегорячий душ, и еще более жаркие поцелуи, большие сильные руки, исследующие ее тело…

Сторми интуитивно потянулась к отсутствующему на шею ожерелью и внезапно почувствовала головокружение. Она знала этого человека, хотя никогда не думала, что снова увидит его. И теперь узнала его имя или, по крайней мере, фамилию. Сторми зазнобило, когда она повернулась к нему лицом. Прошло много лет, шесть долгих лет, если быть точным, и он изменился, но мгновенная боль между бедер стала быстрым напоминанием о том, что ее тело не забыло его.

Закрыв на мгновение глаза, она позволила себе вспомнить ту ночь, каждое мгновение, когда он умело ласкал каждый дюйм ее тела, заставляя кричать снова и снова. Она делала с этим мужчиной то, чего никогда не делала раньше, и уж точно ни с кем потом.

Как можно было пойти с кем-то еще после того, как была с этим зеленоглазым? Он был невероятным, и она ни разу не почувствовала подобной реакции ни с одним другим мужчиной.

Ее щеки запылали, Сторми смотрела в зеленые глаза и ждала, что он узнает ее. Но в его глазах ничего не отразилось, только легкий наклон головы и явный интерес, написанный на его лице.

Он понятия не имел, кто она такая.

Черт возьми! Она не думала, что можно вот так просто все забыть, даже если прошло шесть лет. Да, она стала стройнее, потеряла юношеский шарм, который мог быть только у двадцатилетней девушки, и ее волосы теперь снова приобрели естественный темно-коричневый цвет, но все же…

Это нанесло серьезный удар по ее эго.

Но хотела ли она в действительности, чтобы он узнал ее? Ожидает ли нового развлечения? Разве это было бы так уж плохо? Мысли, на которые не было ответов, наполнили ее мозг, пока она стояла там, не в силах произнести ни слова.

— Ты меня слышишь? — спросил зеленоглазый.

— Простите, что вы сказали? — ответила Сторми.

Должно быть, он сделал заказ, а она все пропустила.

— Я хочу крепкий Американо со сливками.

Сторми все еще находилась в каком-то тумане, она просто тупо смотрела на него. Проклятье. Вся кровь устремилась к голове, и она не могла понять, о чем он говорит.

— Я хочу крепкий Американо со сливками, — повторил он уже очень медленно. — Меня давно здесь не было, но надеюсь, здешние официанты все же способны подавать кофе.

— Да, извините, сейчас принесу.

Она повернулась и опрокинула контейнер со сливками, которые потекли по ноге на пол. На несколько мгновений в кафе установилась тишина, пока пилот снова не заговорил.

— Что, была тяжелая ночка? — спросил он со смехом.

Она вздрогнула. Сторми действительно была сбита с толку, и хотя это расстраивало ее, она боролась со слезами.

— Прошу прощения?

— Ну же, куколка. Я знаю женщин, и очевидно, что у тебя был тяжелый день, возможно, ты не выспалась. Может быть, тебе стоит бросить мужика, из-за которого у тебя такие круги под глазами, и позволить настоящему мужчине позаботиться о тебе, — смело сказал он, подмигнул, делая ей тем самым еще больнее.

Она чувствовала себя гадко, узнав, что переспала с этим мужчиной. Еще хуже ей было от того, что она почему-то не сожалела об этом, даже если он вел себя как типичный альфа-самец, считавший, что при его появлении трусики автоматически должны слетать с их обладательницы. Сделав глубокий вдох, Сторми решила, что больше не будет вести себя как недотепа высшего класса, а уж точно которая постоит за себя, что ей было совсем не просто сделать.

— Не могу понять, то ли вы заигрываете, то ли оскорбляете. Но в любом случае ваше поведение неприемлемо.

Вот так. Она убеждала себя, что все делает правильно.

Ее гнев частично был вызван тем, что он не помнил ее, а частично тем, что его отношение к ней в данный момент разрушало ее мечты о Золушке. Конечно, она не сбежала в полночь, но все-таки удрала, хотя он никогда и не собирался позвонить ей. Не то чтобы она этого хотела, сказала она себе. Но все же ей нравилось жить с фантазией о потерянном возлюбленном.

Но теперь, черт возьми, он нашелся.

— Я бы никогда не оскорбил красивую женщину, — сказал он ей, наклонившись чуть ближе к стойке. — Тем не менее, я мог бы помочь тебе хорошо выспаться.

Сторми не знала, на что еще обижаться, но она определенно была в ужасе от того, что он заговорил с ней таким образом. Серьезно, как он мог даже смутно не вспомнить ее?

А она думала, что это был лучший секс в ее жизни. Очевидно, что нет.

Ее гордость была уязвлена, ей было больно, из-за этого она более резко ответила ему, чем обычно.

— Вы никогда не поможете мне, особенно ночью. Мне не нравятся грубые, примитивные мужики, — сказала она, слишком громко, пытаясь быть строгой. Несколько голов повернулось в их сторону. — У меня есть стандарты.

Но сразу после того, как она набросилась на него, ее щеки вспыхнули, когда она оглядела быстро заполняющуюся кофейню. Вряд ли это было подходящее место для личных бесед. Люди могут посчитать ее сумасшедшей и мужененавистницей. Конечно, она могла бы быть и той и другой.

Сторми не казалось, что ее слова задели его.

— Ну что ж, — протянул он.

— Простите, — пробормотала она.

У нее будут серьезные неприятности, если босс выйдет из своего кабинета.

— Не беспокойся об этом, куколка. Но пока ты там стоишь, то, может быть, все-таки приготовишь кофе…

Он находился слишком близко, чтобы она могла успокоиться, а ее тело все еще реагировало на его прикосновение.

Дрожащими пальцами она взяла чашку для кофе и отвернулась, прежде чем произнести достаточно громко, чтобы он услышал:

— Очевидно, еще один пилот с достаточно большим эго и маленьким дружком.

Конечно, у него он был совсем не маленький, но он не знал о том, что ей это известно.

— Сторми!

Она ссутулила плечи. Черт возьми, босс выбрал именно этот момент, чтобы выйти и проверить ее, когда она потеряла хладнокровие. И теперь это убожество разорвет ее за то, что она нагрубила клиенту. Но Зеленоглазик заслужил ее гнев. Если бы только ее босс был женщиной, все возможно было бы объяснить. Однако Генри невзлюбил ее с первого дня, а теперь она практически сама дала ему вескую причину уволить ее.

У этого человека был высокий гнусавый голос, похожий на стук гвоздей по доске. Генри был известен как Мистер облизывания клиентов и использовал любую возможность, чтобы оскорбить девушек в присутствии покупателей. Это была его мелочная форма мести, по крайней мере, так считалось среди персонала, за то, что противоположный пол отвергал его налево и направо.