– Простите, профессор, – прервала его Лизи. – А что это за Ангел?

– Да граничит тут с нашим миром еще один. Вот этот «Ангел» оттуда и появляется.

– А Вы сами видели его? – решил уточнить я.

Не открывая глаз, Каиир ответил:

– Я – нет, но слышал много интересного. Поговаривают, что там обитают полулюди-полуживотные.

– Простите, кто? – не поняла Лизи.

Профессор открыл глаза и поднялся с кресла:

– Туловище человека, а голова животного или птицы. И наоборот. Мне рассказывали, что видели людей с козлиными копытами и рогами, а еще быков с человеческими головами.

– Глупости все это, – вздрогнула Джул. – Это всего лишь легенды.

– Верить или не верить – Ваше право, – ответил ей профессор Ройтман и добавил. – Я отлучусь ненадолго. Постарайтесь не скучать.

– Странный он человек, – сказал я, когда профессор скрылся за ближайшими кустами. – Впрочем, как и его мир.

– Любой мир странен, – ответил на это профессор Зарин.

Мы замолчали. Каждый думал о чем-то своем. Внезапно Лизи спросила у отца:

– Папа, мы тут стали невольными свидетелями твоего спора с Каииром. Мне показалось, что его аргументы достаточно сильны. Надеюсь, ты передумал возвращаться в свое прошлое?

Профессор строго посмотрел на свою дочь:

– Он многого не знает. Я занимался вычислениями несколько сотен лет.

– Но, папа, согласись, твой друг прав в том, что время – понятие, придуманное людьми для собственного удобства.

– Что ты смыслишь в этом! Время существует всегда и везде. Да, человеческий разум придал ему форму и оно обступает нас со всех сторон: в повседневной жизни, в науке, искусстве, философии.

– Причем здесь философия, папа! Мы говорим о возврате в то прошлое, что осталось в твоих воспоминаниях. Но это всего лишь воспоминания. И они не настолько четкие, как ты думаешь.

– Оно существует! И мы туда дойдем!..

Лизи прижала ладони к своим ушам и зажмурилась:

– Я не хочу этого слышать! Папа, природа – хитрый механизм и сама себя защищает от таких, как ты. Она никогда – слышишь – никогда не позволит попасть именно в то прошлое, что помнит человек. И знаешь почему? Чтобы не позволить себя изменить. Если каждый захочет вернуться в прошлое, то настоящей жизни наступит конец. Все это было сотни, нет, тысячи раз описано в книгах и научных трудах. Но ты уперся рогом!

– Тогда скажи, почему в разные эпохи находили предметы не соответствующие тому времени? Это тоже есть в книгах и научных трудах. Следовательно, вернуться во времени можно.

– Возможно, но это будет другое – альтернативное прошлое.

Я решил вмешаться:

– Позвольте мне, профессор…

– Нет! – крикнула Лизи. – Довольно! Я достаточно сегодня услышала! Короче, отец, я дойду до того портала, который тебе нужен, а дальше наши дороги разойдутся. У тебя своя жизнь, у меня своя. Я и так попала сюда не по своей воле.

Профессор побледнел, но промолчал. К счастью, в этот момент вернулся Каиир.

– Ну что же, друзья мои! Вот адрес, по которому вас будут ждать в четвертой коммуне, – и он протянул сложенный пополам листок бумаги. – Автомобиль в вашем полном распоряжении.

Я забрал у него листок и сунул себе в карман.

– А как быть с документами? – вспомнил о самом главном отец Лизи.

Каиир стукнул себя ладонью по лбу:

– Забыл! У вас ведь нет документов… Поступим следующим образом. Спускайтесь вниз, садитесь в машину и ждите. Документы вам подвезут.

Мы сидели в машине уже больше двух часов. Есть и пить хотелось до безумия. Но пить хотелось больше всего. Лично у меня во рту было сухо, как в пустыне. Я уже порывался снова нагрянуть в гости к профессору, но в этот момент к машине подъехал мотоциклист.

– Это вы ждете документы? – тихо спросил он, не снимая шлема.

– Да, – ответил я.

Он быстро сунул в открытое окно маленький конверт, и мотоцикл, взревев, сорвался с места.

Я заглянул в конверт. В нем лежало четыре пластиковые карточки и небольшой листок сопроводительной бумаги. Вынув все, я передал карточки Лизи, а сам начал читать:

– Ойко Ноок, 32 года, не женат, профессия – пахарь, проживает в третьей коммуне, тридцать втором квадрате, дом за номером пять, первый этаж. Здоров. На банковском счету три тысячи восемьсот пятьдесят два соона.

– Вот он, – сказала Лизи, передавая мне одну из карточек. – Этот документ будет твоим.

Я взглянул на фотографию. С нее на меня смотрел парень с коротко подстриженными рыжими волосами. Его темно-зеленые, глубоко посаженные глаза настороженно смотрели вперед, а веснушки, небольшими островками были рассыпаны по всему лицу.

– Но я на него абсолютно не похож, – возразил я.

Но Лизи меня не слушала. Она распределяла карточки. Себе она взяла документ некой Аан Соон – двадцативосьмилетней, незамужней учительницы младших классов. Джул превратилась в сорокатрехлетнюю уборщицу общественных туалетов по имени Суок Суок, а профессор стал восьмидесятилетним врачом Кус Ной.

Разобравшись с документами мы наконец смогли выехать из гаража. Но прежде чем двигаться дальше, нам нужно было найти хоть какие-нибудь емкости для воды. Только где их взять, никто не знал.

– Надо было у профессора попросить, – посетовала Лизи, – наверняка, у него есть пустые бутылки.

– Раньше надо было думать, – сказал я. – Сейчас нам необходимо найти хоть какую-нибудь лавку, иначе, далеко мы не уедем.

Мы колесили по городу в поисках магазина часа три, но за все это время нам не удалось увидеть ни одной вывески или рекламы. В какой-то момент времени я готов был взорваться. Остановив машину около одного из небоскребов, я вылез из нее и прислонился спиной к дверце автомобиля. Я ненавидел этот город. Может, плюнуть на поиски и ехать в эту четвертую коммуну? В конце концов, на заправочной станции вода обязательно должна продаваться. Впрочем, я готов был пить даже из лужи. Куда народ весь подевался? Покрутив головой по сторонам, я снова уселся в машину и передал Лизи бумажку от Каиира. Пока она вводила в навигатор адрес я, повернувшись к профессору и матери, сказал:

– Я смотрю, вы там как мышки сидите, тихо-тихо. Ни единого звука, никакого участия в жизни. Может, есть какие-нибудь предложения?

Джул тут же надула губы и стала рассматривать свои ногти, а профессор, махнув рукой, сказал:

– Давайте, поедем.

– Понятно, – сказал я и, повернув ключ зажигания, посмотрел в боковое зеркало машины.

В нем отражалась пожилая женщина. Вернее, ее спина. Я не верил собственным глазам. Откуда она взялась? Я мог дать голову на отсечение, что еще минуту назад ее на улице не было.

Старуха медленно шла, толкая перед собой здоровую тележку на колесиках. Боясь, что она так же внезапно исчезнет, как и появилась, я пулей выскочил из машины и рванул за ней. Догнав ее, я, запыхавшись, сказал:

– Простите, я недавно в этом городе. Не подскажете, где у вас здесь можно разжиться водой и едой?

Старушка остановилась и стала пристально меня разглядывать. Потом, поморгав своими прозрачными голубыми глазами, спросила:

– Откуда ты, гражданин?

– Из четвертой коммуны, – не моргнув глазом, соврал я.

– И что же, гражданин, у вас там пищевые склады в городах находятся?

Вот, влип! Пищевые склады…

– Да, гражданка, – подстраиваясь под местную манеру общения, снова соврал я.

Старушка покачала головой и, зацокав языком, возмущенно сказала:

– До чего докатились!

Я тоже поцокал языком:

– Вот мы и решили сюда переехать. Ближе к настоящему порядку, но еще не освоились.

– Понятно, – пробормотала старушка. – За продуктами езжайте на север, там, сразу за городом, увидите пищевой склад, а здесь вы ничего не найдете. Только готовую стряпню.

И она, вцепившись в тележку, засеменила прочь.

Вот старая дура! А подсказать, где эту стряпню купить можно она, конечно, не додумалась. И, что делать? Мчаться в четвертую коммуну или ехать на север?