Они были первыми

Они были первыми

В подземелье невыносимо пахло экскрементами и карболкой. Нарком, в впопыхах доставая носовой платок, выронил его на грязный каменный пол. Поэтому спастись от амбре, исходившего из казематов, не мог.

Он сознательно шел к заключенным один, вооруженный только мини-бластером.

Камер как таковых не было. Просто каменные перегородки толщиной до полуметра, где на лежаках, укрывшись термоодеялами, спали выжившие в этом аду.

В проходе между камерами стоял длинный, зацементированный в пол металлический стол, и такие же лавки.

Нарком, наплевав на все гигиенические нормы и запреты, сел в самой середине стола.

Первым же зеком, вышедшим из своего укрытия, был именно тот, ради кого он и проделал далекий путь, и теперь терпел опасные неудобства.

Человек выехал на допотопной инвалидной коляске, с ручным управлением. Когда он приблизился в свете неяркой лампы, висящей под высокими сводами, стало видно, как он изможден и худ.

Из робы белела худая шея, на которой слегка подрагивала остриженная коротко голова.

-Что за вонищу устроили?- вместо приветствия спросил пришедший.

-Это не мы. А уголовники, они на первом уровне находятся. Сначала коллектор для воды мусором забили, теперь вот канализацию взорвали.

И инвалид зашелся в долгом сиплом кашле.

- Сколько вас?- продолжил допрос нарком.

- Семеро смелых, – в голосе заключенного прозвучала ирония.

- Пока забираю тебя, про остальных обсудим.

И военный встал, и, сделав приглашающий жест, пошел к выходу.

Визитер шел размашистым шагом, понятно было, что он хочет быстрее вырваться из этой клоаки.

Вслед за ним, шурша шинами, двигалась коляска с больным заключенным.

Наркому даже приказывать ничего не надо было, перед ним открывались все двери. Охранники вытягивались в струнку, приложив руку к форменной фуражке, но при этом, стараясь не смотреть большому начальнику в глаза.

Прошло всего, каких - то три часа полета, и эти двое уже сидели в прекрасном саду, на берегу пруда, и продолжали начатый разговор.

- Новости знаешь?- спросил тот, кто был в военной форме.

-Нет, откуда, это у воров сотовая связь, у нас старенький радиоприемник, и у того месяц назад батарейки сели.

- Аквалонцы захватили в заложники наш крейсер. Космический крейсер, - уточнил нарком.

-Это война?- спросил заключенный. Теперь после гигиенических процедур и переодевания стало видно, что это еще не старый мужчина, с совершено седыми волосами и бородой.

День был солнечный, и он с удовольствием подставлял солнцу свое бледное до синевы лицо.

Военный впервые с момента встречи посмотрел врагу прямо в глаза. И холодок побежал по его спине.

Человек в инвалидном кресле, не только обездвижен, он был слеп.

Голубые глаза, не мигая, смотрели на солнце.

-Ты можешь нам помочь.

- А, ты, чем можешь мне помочь?

- Сделаем протезы, пересадим на электронную коляску, она почти как человек.

- Нет, освободи тех, кто остался.

- И это будет, но позже. А теперь план действий. Ты помнишь, про матрицу Вайя?

-Когда вы меня посадили, это было всего лишь теорией.

-Так вот она уже существует. «Матрица жизни». Возможность за десять - двадцать лет создать пригодную для проживания планету. Ее модель была отработана в лаборатории, а крейсер должен был сделать это в космосе. А теперь он обездвижен, лишен связи, с уничтоженными варп двигателями, болтается окруженный кораблями Аквалонцев. Командир погиб при тушении пожара.

- Кто-то предал?- перебил инвалид.

- Поэтому я сам к тебе полетел. Об операции будем знать мы, и те четверо или трое, кто сидел с тобой. Их имена я выберу сам. Это будут те, чьи семьи я спас после объявления астронавтов - героев врагами нации.

-Дальновидный, ты,- снова с иронией произнес собеседник наркома.

-Да, я дал их семьям новые паспорта, увез в другую часть света. Я подарил им жизнь. К черту дискуссии.

-Не понимаю, чем могу быть полезен, я врач. Как доктор не сумею вылечить Аквалонцев от навязчивой идеи космического превосходства.

- Ты помнишь Ани Лаг?

Доктор закрыл незрячие глаза, а если бы мог управлять руками, закрыл бы и уши.

- Ясно, помнишь. Первая женщин космонавт, Аквалонка, командир экипажа, самое длительное пребывание в открытом космосе. Теперь она входит в правительство, возглавляет женский комитет. Ярая феминистка. Она и ее дочь.

- Отправь меня назад,- сказал освобожденный узник, и стал крутить колесо здоровой рукой. Если бы нарком его не остановил, то доктор упал бы в пруд.

- Ей ничего не угрожает. Все продумано. Ты просто напишешь ей письмо. И попросишь спасти крейсер. Но сделаешь так, чтобы она поверила, что это действительно ты.

А в письме, кроме этого будет кодовое слово для нашего экипажа. Ее пропустят на борт. Связь у них сейчас оставлена только с Аквалонцами. Мы не может пробиться к ним.

- Я сказал нет.

- Но ты же врач, ты гуманист. Ты хочешь второй космической войны, миллионы жертв.

Чтобы погибали так любимые тобой дети.

- План в подробностях,- после недолгого молчания произнес пленник.

- Крейсер летел к одной из планет в системе Аквалона. Яйцеголовые вычислили орбиту наиболее удобную для новой планеты. Почему ближе к ним? Потому что есть все же миллиардная доля вероятности, что что-то пойдет не так, и будет большой бум.

Если Аквалонцы захватят матрицу, они сделают рокировку, и теперь уже взрыв будет угрожать нашей планете.

Задача следующая. Ани проникает на крейсер, ведет его к лабиринту Чапека. Наши герои, твои товарищи по каземату, будут ждать ее там, поставят буйки, из световых бомб, обозначат фарватер. Это нужно для того, чтобы крейсер не попал в ловушку. Твои сокамерники пилоты там были первыми, и знают алгоритм. Правда, никто им не поверил, кроме меня. У лабиринта, с искривленным пространством и временем, много выходов: часть в параллельный мир, и всего один в нашу звездную систему. Даже с поврежденными варп двигателями, крейсер, пройдя по лабиринту, окажется у нас не через миллионы лет, а мгновенно.

Твоя роль уговорить Ани, и астронавтов-заключенных. Всем свобода и жизнь. Я гарантирую. Правда, честные имена я им не верну. Но встреча с близкими, разве это не приз?

-Если Ани не согласиться?

-Черт побери! Ты найдешь такие слова,- нарком на мгновенье потерял над собой контроль, до такой степени, что схватил доктора за плечо, и сжал со всей силы.

- Хорошо, я напишу.

Когда письмо было готово, бывший узник попросил оставить его одного.

-Зачем ты тогда вернулся с Аквалона?- забирая послание, спросил военный.

- Здесь остались мои ученики. Я не мог их предать.

- А вот один тебя предал, сейчас возглавляет Институт мозга. Кстати, твои тесты помогают делать настоящих зомби из новобранцев. Теперь отдыхай, и жди новостей..

2.

Ани любила самое первое утро отпуска. Ты просыпаешься, и начинаешь прокручивать в памяти ленту нужных дел и встреч. А потом вспоминаешь, ах, нет, сегодня ты в отпуске.

В этом году несказанно повезло: их с дочерью отпуска совпали.

Веста вчера пришла поздно, была в клубе с подружками на девичнике. Поэтому с завтраком можно не торопиться.

Ани, наконец, встала, и прошла на кухню. Но не дошла. В коридоре около, закрытой самым хитроумным замком двери, лежал конверт. Обычный. Как раньше счет за коммунальные услуги, или реклама. Женщина любила порядок, поэтому подобрала бумагу, и дала себе логическое объяснение ее нахождению в квартире. Дочь, ночью, наверное выронила из сумочки, и не заметила. Женщина поставила вариться кофе и уже собиралась отнести письмо дочери, но задела конверт, и он полетел на пол. Из него выпало фото.

Самое обычное, словно из прошлой жизни.

Они стояли втроем у забора, за которым шла стройка. На здании надпись «Даешь институт мозга за пятилетку».

На снимке они были молодым и счастливыми. Ей не нравилось его сложное имя Гурд Арк, и она звала его просто Док.

Человек, сделавший ее счастливой матерью и женщиной.

Великий ученый прилетел на вручение престижных наград года в области науки. Врач, нашедший метод помочь детям с аутизмом, стать такими как все.

Реанканцы, недавние враги ее планеты. Она, как человек военный, относилась к бывшим неприятелям с осторожностью.