Я отбросила кинжал в сторону и склонилась над ней, прижимаясь губами в обжигающем поцелуе. - Нет, - сказала я после того, как отстранилась. - Вместо этого я собираюсь завоевать тебя.

Я увидела страх в ее глазах. Но не меня она боялась. Это был страх за себя. Я подвинулась ближе, притянув ее для поцелуя, наши губы встретились. Но тут же она оттолкнула меня прочь. Я не собиралась сдаваться. Навалившись всем телом, я прижала ее к полу с громким глухим звуком. Я продолжала целовать ее губы и шею под звуки слабых протестов. Она запустила пальцы мне в волосы, пытаясь отодвинуть, и тут же заплакала.

- Чего ты боишься? - прошептала я в ее ухо, почти плача сама.

- Всего! - рыдала она, пытаясь переместиться, но я не позволила ей такой роскоши. Ее плачь усилился.

- Почему, ты боишься меня? - спросила я. Она не отвечала, и я немного тряхнула ее. Я знала, что либо разрушу ее стену прямо сейчас, или же выстрою еще одну новую. Но я решила, что пассивность в таком деле ни к чему. - Скажи мне! - крикнула я, тряхнув ее снова.

- Ты обещаешь слишком много, - ответила она.

Обещаю слишком много? Я не знала, что бы это значило в такой момент, и моей заминки хватило, чтобы Габриель смогла подмять меня под себя. Она схватила с пола кинжал и приставила к моей шее. Я среагировала мгновенно, отбивая удар. Схватив ее запястье, я выкрутила его прямо у цели. От боли она сморщилась, но это была лишь часть ее настоящей боли. Я не хотела ранить ее, но должна была сделать это.

- Что слишком много? - спросила я. Она не ответила, и я сильнее выкрутила руку. - Отвечай мне, что слишком много!

- Любить меня вечно, - ответила она. Я почувствовала, как она прекратила борьбу, кинжал выпал из пальцев. - Никто когда-либо не полюбит меня, и даже если кто-то осчастливит меня этим чувством, то уж точно не навечно. Спроси об этом Наджару, если сможешь ее найти.

Я отпустила ее запястье и немедленно получила удар в челюсть, который разнес мне голову. Пошатываясь, я сумела подняться. Растирая щеку, я тряхнула головой, пытаясь прийти в себя.

- Я - не Наджара, - сообщила я, перемещаясь к креслу. Я наблюдала ее усмешку, затем как она споткнулась, направляясь к кровати.

- Нет, Наджара имеет больше ума и уважения, чем ты сегодня вечером.

- Нет, - доказывала я, поднимаясь на ноги. - Речь не идет о неуважении. Наджара не любит тебя настолько, чтобы говорить правду. Более всего Наджара думает о троне, на котором ты сидишь.

- Ох, а ты другая?

- Совершенно, - кивнула я.

- Докажи это, - бросила вызов Габриель.

Как мне доказать обратное? Мгновенно ко мне пришла идея, и я тихонько рассмеялась. - Уйдем со мной. Сегодня вечером. Мы возьмем фургон, возьмем Надежду. Уйдем, не оглядываясь назад.

- Ты сумасшедшая, - Габриель тряхнула головой. - И что мы будем делать? Путешествовать по городам-селам? Ох, вот это идея! Мы пойдем от города к городу, помогая деревенщине по любыми мелким проблемам, возникающим в их жизни. Мы можем полагаться на их благотворительность. Или даже лучше, я могла бы получать несколько монет, рассказывая по кабакам небылицы. Я же бард, как ты знаешь, - она начала смеяться.

- Это будет лучшей жизнью для тебя. Я уверена в этом, - ответила я искренне. - И это несомненно выбьет из тебя весь этот ад, который я наблюдаю, когда ты напиваешься до смерти. Чего ты так испугалась, Завоеватель? Найти лучший путь, так? Обнаружить где-нибудь на поверхности своего сердца действительно свободный дух и любовь к людям? Ты говоришь, что все тебя пугает, но правда заключается в том, что есть только одна вещь, которая пугает тебя более всего остального - и это ты сама. Я знаю. Я это пережила.

- Ну, как это все называется? - спросила она дерзко. - Любовь?

- Да. И я видела эту умную, молодую женщину, блистающую во всей своей красоте.

- И где - она теперь?

- Она - мертва, - ответила я честно. Моя Габриель была мертва. - Но она ведет меня к тебе, - добавила я. - Я не могу объяснить этого. И ты не захочешь верить мне, даже если я скажу правду, я помню твои слова. Доверие не является роскошью, которую ты можешь позволить. Но знай, Габриель: мы две половины одного целого, и я знаю, что вместе наша смелость и сила могли бы изменить мир.

Часть 16

- Теперь все оборачивается лишь выпивкой, - произнесла я, удивленная собственным красноречием.

Она взглянула на меня так, как будто лишилось остатков разума. В расстройстве я опустила голову. Габриель поднялась на ноги и направилась к столу, снова схватившись за бурдюк с вином.

- Нет! - я вырвала хмельной напиток. Свободной рукой она резко ударила меня в челюсть, посылая на пол. Падая на спину, я как в замедленной съемке наблюдала ее прыжок. Она придавила меня, навалившись сверху. Я лишь успела подумать, что это будет концом всего. Но вместо этого она наклонилась, чтобы припасть своими губами к моим.

- Что ты делаешь? - она отстранилась, приподнимая бровь.

- Если ты не знаешь, то я скажу. Это неправильно.

Она попыталась поцеловать меня снова, но я отдернула голову прочь.

- Что, Зена?!? - она впечатала кулаками по обе стороны от моей головы.

- Только не так. Я не хочу так, не могу, Габриель.

- Ох, давай, Зена, ты же хочешь этого. Хочешь меня, - она снова склонилась, пытаясь продолжить поцелуй, но я снова отодвинула ее.

- Да, я хочу тебя, но мне не нравиться так. Я хочу твоей любви, хочу чтобы мы любили друг друга. Мне не нужен еще один сеанс траханья.

Габриель выдохнула

- Можешь ли ты просто любить меня? - спросила я. - Без рабства. Без масок. Просто ты? Настоящая ты?

Она понурила голову, а затем развернулась ко мне. Я увидела ее ответ.

- Я так не думаю, - пробормотала я. Все, что было во мне, упало. Я ощутила полное поражение.

- Я не могу дать то, чего не понимаю, - мы обе замолчали; мое сердце рассыпалось на части. - Зена?

- Хмм?

- Ты поддержишь меня?

Лежа на полу спальни Завоевателя, посреди разбитого стекла и разлитого вина, я притянула ее и в объятия. Избыток выпитого сморил ее почти сразу.

- Я люблю тебя, - прошептала я, позволяя ночи взять свои права.

Кошмар этой жизни должен скоро закончиться.

Утро пришло слишком быстро, и громкий стук разбудил нас обеих. Я почувствовала, как затекло тело, рядом раздался стон Габриель. Мы медленно поднялись, Габриель спотыкаясь направилась к кровати.

- Войдите.

Эфини вытянула голову, чтобы разглядеть нас.

- Похоже, тебе нужно это, - она протянула бурдюк с водой. Скорее всего, там были травы, от головной боли.

- О, Боги, благодарю вас, - она сделала длинный глоток, меняясь в лице от вкуса выпитого.

- На вкус как дерьмо.

- Любишь кататься, люби и саночки возить, - отметила Эфини, получая в ответ рычание.

- Ты что-то хотела, мой умный друг?

- Надежда зовет тебя. Она плохо спала сегодня, - Эфини посмотрел на меня. - Выглядишь, как будто кто-то тебя "разукрасил", - она усмехалась.

- Гии, благодарю, - я подошла к зеркалу, чтобы рассмотреть ушиб на правой стороне подбородка от хорошего удара левой.

- Скажи ей, что мы придем сразу, как только наведем порядок, - тело в постели заговорило.

- Я сделаю это, - Эфини хихикнула и ушла.

Я направилась к двери, когда тело заговорило снова.

- И куда ты решила пойти?

- К себе, мне надо принять ванну и переодеться.

- Почему бы тебе не остаться и не искупаться здесь? - предложение прозвучало как приказ.

- Я не думаю, что это мудрое решение. Я увижу тебя скоро, - я не дала шанс ей ответить, быстро закрыв за собой дверь. Мне было необходимо время, чтобы подумать.

Искупавшись и дав себе передышку, я снова вернулась к палатам Габриель. Из ее комнаты доносился голос Эфини, она говорила с Завоевателем, то что я услышала, заставило мой кулак остановиться перед тем как постучать.

- Ты действительно позволишь Зене бросить вызов Наджаре?

- Нет, я не хочу потерять Зену. Как мой друг, я хочу, чтобы это сделала ты, - я услышала звук разворачивающегося пергамента.