А знакомство произошло как — то само собой.

— Я травница из Отрады, Лиина.

— Вевея, магиня.

— Это я уже поняла. Слушай, а почему ты раньше не колданула их чем-нибудь? — не выдержала я.

Новая знакомая прелестно покраснела. Я встречала многих девиц, кого пунцовые щеки совсем не красили (например, меня), но броскую красоту Вевеи, кажется, ничего не могло испортить.

— Энергия не успела восстановиться, я вчера много потратила, — пояснила она. — А тут эти недотепы нарисовались. Лошадь мою испугали, куда-то убежала со всеми вещами.

— Хочешь, поищем вместе? Я хорошо знаю эти места.

— У меня есть вариант получше, — самодовольно ответила чародейка и свистнула.

Через несколько секунд в ответ раздалось заливистое ржание, топот копыт, и вскоре на поляне показался рослый серый жеребец со звездочкой на лбу и премилыми белыми носочками. Смирный — так его звали. Вевея беззлобно обругала коня трусишкой и поинтересовалась у меня, далеко ли деревня.

— Да нет, минут семь пешком, — сообщила я, мысленно прикидывая, какие выгоды сулит знакомство с магиней. Раньше мне как-то не приходилось встречать своих одаренных ровесниц.

По дороге выяснилось, что блондинка, так же, как и я, направляется в столицу, чтобы найти там работу.

Хм, похоже, я нашла отличную попутчицу.

Вевея

Городская площадь была полна народу. Подобное скопление праздного люда наблюдалось лишь тогда, когда избирался новый градоправитель или собиралась большая ярмарка. Однако сегодня поводом послужило совершенно иное событие.

В центре площади, на постаменте возвышался хрустальный гроб. В нем, молитвенно сложив ручки, покоилась молодая девица на выданье. Как полагается, светловолосая и наверняка голубоглазая красотка, одетая в пышное небесное платье. Все пространство возле трупа занимали охапки белых роз. Для полного комплекта не хватало только рыдающих гномов, но они плевать хотели на должность плакальщиц и ушли пьянствовать в ближайший кабак.

Когда все желающие налюбовались странной композицией, на постамент взошел градоправитель. С хитрой улыбочкой он объявил, что ныне все присутствующие (и желающие) холостяки имеют шанс обзавестись супругой, которая в данное время изволит почивать смертным сном. Для того чтобы пробудить красотку, надобно всего лишь страстно облобызать ее в уста сахарные. У кого сие получится, тому красна девица в жены и достанется.

Пока градоправитель расписывал все ее достоинства (ум в этот список добродетелей почему-то не входил) в толпе успели сделать ставки, разбудят ли девицу, и если да, то кому это счастье достанется. Лидировал почему-то местный дурачок.

К хрустальному гробу вытянулась длиннющая очередь холостяков, да еще каким-то образом туда затесалась парочка женатых в надежде на халявный поцелуй. Обнаружив это, их вторые половины с криками "Куда собрался, паршивец!" оттаскивали своих благоверных подальше от опасного места.

Наконец, с официальной частью было покончено, и началось само представление. Первым на звание жениха претендовал тучный мужчина с бородкой, дважды вдовец. Как и следовало ожидать, у него ничего не вышло — какая ж девушка захочет воскреснуть от влажного чмока такого дядьки?

Следующий доброволец — безусый паренек лет восемнадцати, у которого от волнения даже коленки тряслись. Девица и на него никак не отреагировала.

Третьим по счету был темноволосый красавец-наемник, заставивший добрую (или злую) половину женского населения отчаянно завидовать блондинке в гробу. Он почему-то медлил, просто стоял и смотрел на безмятежное лицо девушки. Ну да, она малость б/у, но что поделать, целуй уже!

То ли красно-золотистый туман, то ли облако, то ли огонь. Расплывчатый, манящий к себе. Мелькают далекие тени, древние, как все сущее, будто смутно знакомые — но уже в следующую секунду ты не помнишь ничего, растворяясь в нежной дымке за Гранью*. Хочется откинуть мешающий покров, разорвать эту тонкую удерживающую нить жизни, зайти и забыться здесь навсегда… Э-э-э, куда?! Мы так не договаривали-и-ись!

Я возвращалась в свое тело. Причем грубейшим образом — не успев затормозить, плюхнулась в него с высоты и ушибла голову об какую-то стенку.

Душа помаленьку обживалась на старом месте, сознание прояснялось, прояснялось, и… Я почувствовала, что меня целуют.

Э-э? Какого лешего?

Тело снова подчинялось мне. Я открыла глаза — точно… пару секунд тупо размышляла, где нахожусь, зачем нахожусь и почему целуют.

Щас выясним!

Я с силой оттолкнула от себя наглеца, привстала со своего неудобного ложа, оценила обстановку: площадь города Гривки, на возвышении — гроб, в гробу — я, рядом самоубийца, посмевший ко мне прикоснуться.

Только открыла рот, собираясь нецензурно огласить, что я по этому поводу думаю, как… чихнула. Розы, леший их забери! Уморить ими хотят, что ли? У меня же аллергия!

Заговорить так и не дали. В следующий момент меня оглушил восторженный рев толпы, что-то орал градоправитель, а я чихала и чихала, не могла остановиться.

Потом меня подхватил на свои наглые щупальца тот смертник и спустился с постамента. Внизу ждал прекрасный серый конь, нахал посадил меня на седло, а сам взял скакуна под уздцы и повел куда-то. Если не подводит склероз, на единственный постоялый двор в Гривках. Меня же так одолела аллергия, что я даже не протестовала, мечтая удалиться как можно дальше от охапок роз.

Толпа горожан вызвалась проводить нас, но хозяин коня так зыркнул на любопытных, что никто в итоге за нами не последовал.

Довольный градоправитель пожелал счастливого пути какому-то жениху и какой-то невесте. Я что-то пропустила? Насколько вижу, с площади уходим только мы с этим незнако…

ЧЕГО-О?!

От удивления я не только чихать перестала, но и дар речи потеряла, просто глупо пялилась на предполагаемого женишка.

Симпатичный попался, хоть в чем-то повезло. Лицо бледное, но чем-то привлекательное. Губы пухлые, плотно сжатые — неулыбчивый у меня спаситель. Глаза и волосы темные. Одет как обычный наемник. Вот и все, что успела рассмотреть.

— Так и будем молчать? — и голос приятный. Кто бы сомневался.

— Ты немая? — участливо продолжил он, не дождавшись ответа.

Я сразу же закивала, ухватившись за эту идею: "О, да-да, повелитель, немая!".

Такое положение дел меня вполне устраивало — прихрамывающей на все извилины немой дур…э-э, девушке гораздо легче сбежать, поскольку от нее не ждут такой прыти. А раскрывать себя настоящую мне не хотелось — так ославят, что весь остаток жизни в деревнях прятаться будешь!

Мы дошли до постоялого двора, красавчик заказал плотный обед. Ох. Когда мне довелось в последний раз что-нибудь съесть?

Я с жадностью накинулась на принесенную еду, а женишок ел мало, в основном смотрел на меня с каким-то непонятным выражением лица. И глаза у него странные, каре-бордовые, на свету вообще отливают рубиновым. Человек ли ты, милейший?

— Меня зовут Кайрен.

Да-да, повелитель, дайте доесть! А уж потом хоть всю свою родословную выкладывайте.

— Жаль, что ты не можешь рассказать, кто и за что тебя так заколдовал, — задумчиво произнес он.

Рассказать могу, да не хочу — зато прекрасно помню…

Я Вевея Рейни, ведьма. А если правильно — магиня, ученица Даринит Бельвинильской. Той самой чародейки, с шумихой изгнанной из Ковена тридцать лет назад, и признанной сильнейшей среди женщин.

В опале Даринит жилось неплохо, она даже взяла себе ученицу, хотя это строго-настрого запрещено — обучение магов проходит исключительно в столичной академии. Но, как оказалось, моя наставница правил не признает… Она учила меня почти десять лет. И хоть я была дубина — дубинушкой, ей с горем пополам удалось вдолбить в меня боевую магию, все остальные виды у меня как-то особо не прижились.

Недавно мне исполнилось восемнадцать, и Даринит объявила, что обучила меня всему что знала — это уже мои проблемы, что я буду применять на практике.

В общем, теперь я ношу гордое звание магини, которое почему-то все всегда меняют на ведьму. Только вот я не подозревала, что труд чародеев настолько неблагодарный и малооплачиваемый. Даринит жила в шикарном поместье и ни в чем не нуждалась, хотя начинала путь как все маги — с дороги и наемничества.