— Вчера ты не это имел в виду. — Сделала шаг вперёд, сжимая кулаки. — Сейчас ты говоришь про мою татуировку?

— Мне плевать на неё.

— Тогда о чём ты?! — О Боже, как же хочется съездить ему по роже!

Чейз приблизился ко мне вплотную и слегка склонил голову на бок, глядя изучающе.

— Ты абсолютно не умеешь себя контролировать. — Лёгкий намёк на улыбку появился на его ярких губах.

И да, онправ, и это ещё больше приводит в бешенство. И причём здесь Ронни вообще? Как на нём это скажется?

— Смотри-ка, а ведь мы и в этом оказались не такие уж и разные, а, Чейз? — Я кивнула на его фингал под глазом. — Нервишки сдают? Самоконтроль дал трещину?

Желваки забегали по его скулам, а я улыбнулась шире:

— Если моя ярость всегда вырывается наружу, то кому-то постоянно приходится ею давиться. Даже сейчас. И я даже не знаю, что хуже. Что случилось в столовой? Идеально контролирующий себя Чейз не сдержал эмоций? Впечатляет.

— Меня не интересует твоё мнение.

— Сомневаюсь. Ты стал неприлично много со мной разговаривать.

— И это не доставляет мне никакого удовольствия.

— Тогда что доставляет? — Зря я это сказала.

Глаза Чейза недобро блеснули:

— Твои услуги меня не интересуют.

Мрачный коридор вздрогнул от громкого хлопка — я залепила Чейзу пощёчину. Как последняя слабачка, которая не знает слова «драка». Я ведь могла продемонстрировать ему свой отменный хук справа, могла попытаться ударить в живот, ну или хотя бы в пах. Но нет, я дала ему пощёчину! ПОЩЁЧИНУ! И я уверена — он мог бы избежать удара, но не стал этого делать и, кажется, его голова весит тонну, потому что она почти не сдвинулась с места. Никакой реакции. Зато моя ладонь пылает огнём.

Я. Дала. Ему. Пощёчину.

Я!

Какой стыд…

И он ничего не стал делать в ответ. Ещё недолго прожигал меня глазами, в которых почему-то не было привычной ярости, а затем просто сказал:

— Иди за мной. — И зашагал прочь.

Ненавижу его.

— Зачем ты привёл меня в мою же палату? — накинулась я на Чейза, как только переступила порог. — Мне не девяносто лет, я и сама могла найти дорогу!

Чейз подпёр боком стену и с раздражённым видом сложил руки на груди. На правой щеке горело большое красное пятно. И мне чертовски нравилось смотреть на это пятно!

— Мне нужна карта, — сухо сказал он, точнее почти приказал.

— Что? — а я вот с абсурдом выдохнула.

— Дакиру нужна твоя карта. — Чейз устало провёл ладонью по лицу. — Я видел её в твоём рюкзаке.

— И с какой стати я должна давать её {тебе}?

Чейз выстрелил в меня своим коронный убийственным взглядом:

— Прямо сейчас я сам могу забрать её из твоего рюкзака, уйти и перестать наконец травиться твоим присутствием. Но Дакир… он попросил одолжить её у тебя на время.

— И послал за этим {тебя}, — констатировала я. — Это тоже входит в отработку наказания? Кажется, ты становишься проблемным парнем.

Чейз откинул затылок на стену и шумно выдохнул:

— Меня уже тошнит от тебя.

— Это очень мило. И я бы даже сказала: взаимно. Но заметь, это ты припёрся в мою палату и это ты отравляешь в ней воздух. Так что будь добр, свали, мне нужно проветрить.

Плюхнулась на кровать и тут же пожалела об этом — спину точно тисками сдавило. Прикусила губу, сдерживая стон, и почувствовала на языке вкус металла от вернувшегося на место колечка.

Чейз тяжело и протяжно вздохнул, подхватил с пола рюкзак и принялся выворачивать его содержимое на пол.

— Если бы у меня был пистолет, я бы пустила тебе пулю в затылок, — проскрипела сквозь зубы, следя за его действиями.

— Хорошо, что я его у тебя забрал.

— Когда-нибудь я его верну.

Чейз подобрал сложенный вчетверо, пожелтевший кусок бумаги и выпрямился. И кажется, мне уже во второй раз мерещится, что уголки его губ приподнимаются в улыбке, в то время, когда глаза уничтожают всё вокруг. Сумасшедший парадокс.

Тоже поднялась, не собираясь сдавать позиций:

— Я хочу видеть Дакира.

— Рад за тебя.

— Отведи меня к нему!

Чейз уже был на пути к выходу, но всё же остановился и повернул голову. Волосы упали на глаза, и я не видела, что творится в них сейчас.

— До завтрашнего вечера тебе не разрешено покидать это крыло.

— А потом? Ты придёшь за мной и проводишь в новую комнату? — выплюнула, в усмешке дёрнув плечами. — Ты вообще в курсе, что меня распределили в блок пятого отряда?

Чейз развернулся ко мне всем телом, и я ничего не могла прочитать по его лицу. Его грудь напряглась, натянув чёрный свитер, на руках надулись вены.

— Чушь! — рявкнул он.

Ого! А мы-то и не знали, оказывается.

— Не думаю. Хотя данная перспектива нравится мне не больше твоего.

Ещё одна долгая пауза.

— Сомневаюсь, — выплюнул Чейз и вихрем вылетел из палаты.

Глава 17

Вечера следующего дня я ждала, как Рождества лет пятнадцать назад. Днём Кира сделала перевязку, провела инструктаж касательно того, что мне можно, а что нельзя (того что можно было скудно мало), рассказала, куда приходить к ней для дальнейшей обработки ран и, пожелав удачи, выпорхнула за дверь.

Санта, то есть Чейз, явился по мою душу, едва осеннее солнце окрасило небо в цвет заката. И не то чтобы я ждала конкретно его появления, я ждала освобождения из этой палаты. Заточение сказывалось на мне ужасным образом, кажется, я даже отупела! Мне срочно нужна была смена обстановки и свежий воздух.

Чейз был одет всё в тот же чёрный обтягивающий рельефы тела свитер, тёмно-синие потёртые джинсы с дырами на коленях и в большие военные ботинки. Его волосы были влажными и растрёпанными и, Несмотря на то, что он полный кретин, мне это безумно нравилось. Но вот кислая мина на его каменном лице так и умоляла врезать по ней. И я бы с удовольствием оказала ему эту услугу, если бы последствием сия действия не стало бы моё очередное заключение в этой палате со сломанным позвоночником.

— Пошли! — рявкнул он.

О да! Сегодня настроение этого красавчикапросто сносит крышу!

— Обожаю, когда ты такой милашка. — И всё же не сдержалась.

Ноздри Чейза раздулись.

— Сегодня не лучший день, чтоб рисковать жизнью, — прорычал он.

Я застегнула молнию на рюкзаке, взяла за шлейки и поднялась с кровати.

— А твои шутки так воодушевляют! — Улыбнулась так широко, как только могла. — Прошу вас, надзиратель, проводите меня в мою новую камеру.

Чейз взглянул из-под бровей:

— Дакир ждёт. Иди за мной.

Он вышел из палаты так быстро, что я не успела ляпнуть ещё какую-нибудь гадость, поэтому просто попёрлась следом.

Чейз вёл меня в штаб. Побывать там у меня ещё не было возможности, но, если честно, я туда и не собиралась. И почему меня вообще ведут в штаб? Разве это не должно быть какое-то крутое сверхсекретное место, куда допускаются лишь самые доверенные лица?.. Моё лицо определённо не подходит под этот критерий. И всё-таки Дакир очень странный.

Если моя палата, как я недавно узнала, находилась в старом четырёхэтажном здании школы, ставшем больничным корпусом сектора обороны, то местонахождением штаба служило бывшее здание банка.

Уверена, попасть в него можно было и просто пройдясь по улице, но Чейз повёл меня через длинный, мрачный коридор, освещая дорогу керосиновой лампой. Этот проход напоминал узкий каменный наземный тоннель. Я видела его из окна палаты. Кира сказала, что такие тоннели были выстроены между всеми крупными зданиями в Кресте, для того, чтобы при атаке тварей можно было добраться до соседнего сектора способом исключающим передвижение по улицам. Входы во все тоннели были закрыты, а ключ находился у ответственного за определённый участок сектора. Видимо ответственным за этот участок был Чейз. И, кажется, он просто продолжает измываться надо мной, раз повёл через тоннель, не позволив набрать полную грудь свежего, по нынешним меркам, воздуха.

Из того что я ещё узнала от Киры? Крест был расстроен на месте какого-то маленького городка сельского типа, некоторые здания оставили нетронутыми, некоторые перестроили, использовав их же материал. А если взглянуть на Крест с высоты птичьего полёта, то площадь, на которой я получала незабываемые удары плетью, является центральной точкой, от которой в стороны расходятся четыре широкие дороги, разделяя город на четыре сектора, тем самым напоминая крест. В одном из этих секторов я сейчас собственно и нахожусь. Больше из Киры ничего вытянуть не удалось. Да и вообще, даже эта скудная информация пока что не имела права просачиваться в мои уши. Так что т-с-с, это секрет.

В бывшем здании банка было тихо и на первый взгляд ни души.

Это точно штаб?..

Красное солнце окрашивало белые стены в грязно-розовый. Пошарпанный плиточный пол был отполирован до блеска. Подпёртый толстыми колоннами потолок напоминал форму купола и был утыкан круглыми окошками.

— Сюда, — гаркнул Чейз и повёл меня по широкой винтовой лестнице с блестящим металлическим поручнем.

Неужели когда-то я сравнивала его голос с шумом волн?.. Ох, нет. Забудьте! Это голос бродячего пса с последней стадией бешенства!

Прошли по широкому коридору и остановились напротив высокой деревянной двери.

Чейз дважды постучал (Ух ты!) и вошёл внутрь.

Последняя фраза, что долетела до моих ушей, прежде чем люди замолчали, была:

— Их посылка в этом квартале слишком странная, Дакир, и ты не можешь этого отрицать.

Это сказала высокая длинноногая женщина лет тридцати пяти, может моложе. Длинные волосы цвета первого снега была завязаны в тугой хвост на затылке. Голубые глаза с длиннющими ресницами смотрели оценивающе. Наряд из чёрной кожи настолько плотно обтягивал стройное тело, что казалось, вот-вот лопнет по швам. Я видела её раньше: на суде, на вынесении приговора и на площади. Она из Совета. Управляющая одним из секторов. Раньше я не обращала на неё внимания, потому что она либо вообще не смотрела в мою сторону, либо смотрела, но со скукой в глазах. А сейчас… сейчас я её явно интересовала, только вот наверняка не совсем в положительном смысле.