Он, наверное, легче все это переносит. По крайней мере, характер у него совсем иной. Он поглощен этим полулегальным видом автоспорта, даже способен опасно выходить за рамки, что я всегда считала излишней крайностью. Он занимается своим бизнесом, и это тоже занимает много его времени. Вероятно, ему некогда концентрироваться на переживаниях, подобных моим… Он живет, как мне кажется, максимально полной жизнью, словно в гонке, не останавливаясь ни на секунду! Он быстрее, он всегда быстрее. Во всем.

Я с трудом успеваю за ним. Я люблю скорость, чувство стремительного движения, дорогу, уходящую к горизонту. Все это укладывается в мою картину жизни, наполняя ее яркими красками и ощущением того, что ты действительно живешь. В детстве мама часто разъясняла мне суть различных направлений философии, занималась со мной, расширяя мой кругозор и, еще в школьные годы, строго следила за тем, чтобы я добросовестно прочитывала свою норму по классической литературе. Я, в принципе, никогда и не протестовала особо. Мама умела заинтересовать, а слушать ее рассуждения, улавливая ход мыслей и осознавая значение выводов, всегда было очень интересно.

Я иногда думала о знаменитом философском высказывании Рене Декарта – «Ego cogito, ergo sum», так, кажется, это звучит. Философ из меня так себе, но я предпочитаю перефразирование этой мысли – «Я двигаюсь, следовательно, я живу», и держусь за него всю свою сознательную жизнь. Машина, дорога и скорость – это один из вариантов воплощения этого принципа, дарящий какое-то вдохновение и стремление двигаться дальше.

Но все же я не способна воспринимать события непрерывным, бурным потоком. Не могу двигаться с бешеной скорость постоянно. Иногда просто необходимы моменты замедления и покоя, когда возможно размеренное течение мысли и приобретения новых запасов энергии для дальнейшего движения…

И в этом мы с Вадимом сильно различаемся. По сути, у нас совсем разные жизни и, по-видимому, мировоззрение различается не меньше, чем характеры. Я готова идти за ним куда угодно и повиноваться его желаниям. Он имеет на меня очень сильное влияние, ведет за собой уверенно и твердо. Благодарная за то, что он сделал мою жизнь наполненной смыслом и бурным движением, я готова для него на все…

Меня печалит лишь то, что у нас почти не остается времени для спокойного и умиротворенного наслаждения друг другом. Он не возит меня к себе домой, до сих пор не знакомит со своими родителями, да и сам не знаком с моими. Если нет возможности остаться у меня, мы на выходные едем в гостиницу или уединяемся там, где получится по обстоятельствам. На мои робкие и редкие протесты против этого, он говорит, что возможно просто еще не настало время… Может и не настало. Может я и слишком тороплю события. Ведь по большому счету мы еще не так уж долго вместе.

Время – загадочная штука. Иногда желаешь растянуть его до бесконечности, а иногда молишься, чтобы оно ускорило свой бег… Я надеюсь, что новая квартира, посредством которой мои милые родители тонко намекают мне о необходимости готовить семейное гнездышко, скоро уже будет, наконец, полностью отделана. Возможно, тогда нам станет проще.

Сделав еще глоток освежающего коктейля, я закрыла глаза. Но дверь за моей спиной вдруг отворяется, и я от неожиданности испуганно оборачиваюсь. Вадим, тоже завернутый в одеяло, присоединился ко мне.

- Что ты тут делаешь? – спрашивает он удивленно и протирает глаза.

- Не спится что-то… – отвечаю я с вымученной улыбкой. – Переизбыток впечатлений, наверное…

Вадим кивает, приобнимая меня за талию.

- Да, – с кривой усмешкой произнес он, – развязка получилась эффектная.

Мы молчали некоторое время. Я спешно гнала от себя все грустные мысли. Все-таки я эгоистка! Я ревную его к тысячам лошадиных сил, составляющих парк его спортивных автомобилей, к его делам и иногда к частенько жадно пялящимся на него девушкам.

- Хочешь? – я протягиваю ему бокал.

Он склонился и сделал несколько глотков через трубочку.

- Вкусно. Сама приготовила?

- Нет, – смеюсь я, покачивая головой, – с доставкой заказала!

Вадим усмехнулся и, облокотившись о бортик, посмотрел вниз.

- А мы можем… – несмело начала я, – можем завтрашний день провести как-нибудь поспокойнее?.. Сегодняшняя гонка, знаешь, как-то высосала все силы…

Он повернулся ко мне, и я взглянула на него с надеждой и скромной улыбкой.

- Может сходим куда-нибудь… – добавила я.

Прищурившись и глядя в сторону, Вадим потеребил пальцами подбородок.

- Хорошо, – проговорил он через минуту размышлений. – Давай так: с утра я быстро улажу дела в клубе, и до обеда вернусь сюда, к тебе. Пойдем, куда захочешь.

- Даже в оперу? – иронично спросила я с улыбкой.

У него поднимаются брови, и он смотрит на меня с недоумением.

- Ладно, ладно, я пошутила! – я поцеловала его в щеку, придвигаясь поближе. – Найду уютный ресторанчик!

- Отлично, Ксю, договорились. А теперь пойдем спать? Прохладно…

- Пошли!..

…Конечно, выходные пролетели слишком быстро! Как всегда жажда осталась неутоленной до конца. Наступили будни, я была вынуждена погрузиться в работу, которой было немало.

Всю неделю мы с Ленкой, Женькой и Мишкой готовили презентацию нашего общего проекта. В пятницу в университете должна будет состояться большая встреча с представителями ведущих мировых компаний по авиационному строительству. На этом мероприятии мы, как и многие другие студенты, собирались выступить с докладом по своей работе. Куратор нашего проекта заявил, что это будет своеобразная предзащита для нас четверых, хотя и представить проект к итоговой защите мы должны лишь следующим летом.

Наша группа всегда работала скоординировано, и за неделю мы вместе создали максимально наполненное представление с перспективами развития проекта.

Единственное, о чем мы долго спорили, так это о том, кому предстоит выступать первым и представлять общую картину нашей работы. Ребята принялись ссылаться на то, что девушкам будет проще завоевать внимание аудитории, а Ленка объявила, что комплексует и своей неуверенностью испортит все дело. Конечно! Ведь все отчеты по проекту для куратора и научно-преподавательского состава, консультирующих нас и направляющих наши действия, всегда готовила и представляла я. Как будто сговорившись, они и на этот раз спихнули на меня подобного вида работу, утверждая, что я смогу найти общий язык с любыми участниками встречи, что вообще я из них лучший аналитик и способна в ходе разговора с потенциально заинтересованными лицами определить более конкретные детали усовершенствования всего проекта. Собственно наш спор затянулся потому, что я долго и упорно сопротивлялась.

Вот наступила пятница, и я, одетая в строгий деловой костюм и белую блузку, с аккуратной и скромной прической, без вызывающего макияжа вышла к трибуне для выступлений, установленной в огромной, подобной амфитеатру, аудитории. Председатель наблюдательной комиссии только что объявил мой выход. На трибуне передо мной был установлен ноутбук и ожидал микрофон.

Стараясь унять волнение, я смотрела на заполненную аудиторию. С первого ряда мне подмигивает Мишка. Ленка и Женя уткнулись в свои планшеты и о чем-то перешептывались. Позади меня на огромное белое полотно, занимающее часть стены, уже транслировался заголовочный слайд нашей презентации.

На мое выступление по плану отведено пятнадцать минут, плюс ответы на вопросы. Я взяла микрофон в руки, коротко представилась и начала доклад.

Обрисовав общую идею, я, не забывая поглядывать на часы, приступила к представлению деталей проекта и способов реализации. Бросая короткие взгляды на аудиторию, я отмечала, что слушали меня с интересом. Это добавило воодушевления, и я почувствовала себя более свободно. Раньше мне не приходилось выступать перед таким количеством людей, и я сильно волновалась, что могу сделать что-нибудь не так.

Наконец прозвучала моя заключительная фраза: «У меня все! Если есть вопросы, пожалуйста, задавайте». Раздаются аплодисменты и несколько человек сразу изъявляют желание задать свои вопросы. Я поочередно отдавала свое внимание каждому из них и отвечала настолько развернуто, насколько это было возможно, стараясь при этом тактично обходить самые неудобные части проекта – экономическую и политическую. Они у нас пока были проработаны хуже всего.