Когда я пришла в себя, было то ли уже темно, то ли еще темно, но в пещере было сложно судить о времени снаружи.

— Как ты вообще сюда попала? — хрипло спросил магистр, почувствовав мое пробуждение.

— За детьми побежала, — шепотом отозвалась я, на большее пока просто не хватило сил.

Мы так и лежали, не двинувшись с места, все это время.

— Истощение? — я попыталась хотя бы приподнять голову, лежавшую на груди оборотня, но не смогла.

— Причем глубокое, — уточнил он. — Ты и накопитель открыла, но расплескала больше половины. Что ты такое сделала, что истратила весь резерв?

— Портал. Вернее, искажение, — призналась я. — Так себе идея, но ничего лучше я не придумала, мальчики были серьезно ранены.

— Твою ж налево, Тис! Какого лешего, ты ведь не умеешь открывать портал! — разозлился Ворх. — И сама могла погибнуть, и детей бы по частям расшвыряло на полмира!

— Будто у меня тут такой большой выбор был!

— Чего ж сама тогда не ушла, бестолочь?

— Пространство держала, сам же сказал, я не умею! — я тоже начала закипать, даже источник дрогнул и проснулся.

— Святая праматерь, я ведь мог и не успеть!

— А где ты вообще был? Пошел медведя выслеживать, а он вон, в стене торчит.

— Был бы он в лесу единственным, не было бы проблемы. Их еще пятеро было, они почти загнали троих человек, пришлось отбивать. И тут посреди боя Вередан вдруг потянул прорву энергии, источник не выдержал. Вот как чувствовал, надо было тебя к батарее привязать!

— Извини, — я притихла, — я забыла, что клинок питается не от меня. Но не спасти детей я не могла, тут уж хоть с батареей побежала бы.

— Вот ведь безголовый ребенок.

— Заткнись, ты и сам не лучше, — обиделась я.

— Знаю.

— А что это хрустит, когда ты говоришь? — я прислушалась.

— Ты лежишь на сломанных ребрах.

— Ой, прости, — я снова попыталась приподняться, но пока не смогла.

— Да лежи спокойно, не дергайся, так еще больнее, — поморщился магистр.

Я замерла. Пару минут мы молча слушали тихое похрустывание ребер. Я рассматривала в темноте, насколько это было возможно, свежие борозды ран, видневшиеся из-под разорванной майки. Это, конечно, не серп архилича, но тоже шрамы останутся.

— На целителя пойдешь учиться? — Ворх медленно, с трудом поднял руку и придержал мою ладонь, так как я уже начала водить кончиками пальцев по оказавшимся под ними шрамам, задумавшись.

— Да, подумываю над этим, — смутилась я, но забирать свою руку не стала. И так сил мало. По крайней мере, я этим себя оправдывала. Вот прямо сейчас я готова была всю жизнь провести в этой богом забытой пещере, лишь бы и дальше слушать мерный стук его сердца.

Но ничто не может длиться вечно, и когда я открыла глаза в следующий раз, Ворх уже что-то чертил на земле свободной рукой.

— Что ты делаешь? — я не смогла рассмотреть рисунок.

— Схему портала. Слишком мало энергии собралось, чтобы открыть его без графического отображения, — поморщился он. — И то еще может не получиться.

Я прислушалась к себе. На дне ауры что-то робко плескалось, но пока еще совсем мало.

— Постой, — я пока еще с трудом приподнялась, стараясь не давить на сломанные ребра, потянулась вверх, — Риен научил меня переливать энергию. Всяко легче будет.

— Ты с ума сошла? — вкрадчиво поинтересовался мужчина.

— Да-да, я помню, что тебе отвратительно, но потерпишь один раз, — разозлилась я.

— Ауру опять надорвать можешь, бестолочь!

Ворх попытался увернуться, но я уже собрала всю доступную мне энергию на глубоком вдохе и стала медленно ее выпускать, не оставляя ему выбора.

— Ну вот что ты творишь? — уже чисто риторически спросил он, когда я выдохлась и стала сползать, балансируя на грани сознания.

— Помочь хочу, выхухоля ты кусок, — злиться сил уже не было, но и сдержаться я тоже не могла. — Почему у нас все через черный ход постоянно? Неужели так сложно просто по-человечески отнестись? Я ведь не умерла сегодня только ради того, чтобы все тебе высказать, что наболело! А ты даже в такой безвыходной ситуации умудряешься облаять меня ни за что! За что ты меня так ненавидишь? Что я тебе такого сделала, кроме самого факта моего существования?

— Успокойся.

— За что, Ворх? Ну серьезно, что я могла тебе сделать-то?

— Гера, успокойся, — уже настойчивее повторил он.

— Сам успокойся, это ты меня, между прочим, укусил, психопат, и орешь на меня постоянно! А я совершенно спокойна!

— Гера, пожалуйста, успокойся, иначе твоя мать упадет в обморок.

Я замолчала и оглянулась. Мы все еще лежали в полутьме, но уже в зале маминой квартиры, там же, куда я смогла выбросить мальчишек своим неумелым порталом. И сама родительница стояла в дверях, глядя на нас круглыми и полными слез глазами.

— Живая, — только и смогла выдохнуть она.

— Привет, мам, — я с огромным трудом немного повернулась и съехала с магистра на пол. — Все в порядке, не волнуйся, просто резерв исчерпан в ноль. И да, знакомься, это мой куратор, у него ребра сломаны. Я поступила на охотничий, кстати.

— Оно и видно, — рассеяно пробормотала мама и спохватилась, что она, вообще-то, целитель.

Моментально были забыты все волнения, в одну секунду мама превратилась в собранного специалиста. И лишь обезболив и наложив магическую стяжку на грудь оборотня, она немного расслабилась. И уже обрабатывая прочие раны, не переставала расспрашивать магистра о моей нынешней учебе.

Я сидела на диване с кружкой тонизирующей настойки и слушала их вполуха, все больше глядя в окно, за которым успело стемнеть окончательно. Ворх первым делом вызвал рабочую группу охотников и бестиолога, так что мы в любом случае никуда не спешили.

— Как ты, малыш? — мама села рядом и погладила меня по руке.

— Без серьезных повреждений, — я вяло улыбнулась. — Не переживай, мелкие ссадины.

— Это я вижу. Я о другом, — она бросила выразительный взгляд на теперь курившего у второго окна вервольфа, пока еще нетвердо стоявшего на ногах, но все равно поднявшегося на порядок раньше меня.

— Все нормально. Привыкаю к новому укладу.

— Судя по тому, как ты ругалась, твоя оборотнефобия прошла.

Я смущенно кивнула.

— Ну, слава богу, а то я боялась, что ты никогда не забудешь это. И как тебе на охотничьем?

— Замечательно, — я старательно не смотрела на Ворха, но маму не обманешь. — С проблемами, конечно, но мне все очень нравится.

— Присмотрите за ней, пожалуйста, — обратилась она к оборотню с самым кристально-честным взглядом, на дне которого плясали бесята, — вечно она влипает. За ней глаз да глаз нужен, а то ведь пропадет.

— Мам, он и так мой куратор, — я залилась краской. — Круглосуточно с нашей группой.

— И этого, видимо, мало. Посмотри на себя. Всего пару недель на охфаке, а уже едва ноги переставляешь. Я такими темпами и тебя потеряю, хоть бы внуков сначала мне оставила. Ну вся в отца, такая упрямая и совсем не думаешь о будущем, — улыбнулась мама.

Я бросила на нее весьма недовольный взгляд, но не могла не согласиться. От нее у меня действительно ничего не было. Миниатюрная голубоглазая блондинка с мягким уступчивым характером, слишком молодо выглядевшая для своих почти пятидесяти. Мне такой никогда не бывать.

— Вы уж присматривайте за ней, а то я внуков такими темпами никогда не дождусь, — снова глянула она на магистра.

— Присматривать за ней одно удовольствие, — с едва различимым, на грани приличия, сарказмом ответил Ворх, — у Вас замечательная дочь, просто мечта любого куратора.

— О да, а как мне с куратором повезло, просто слов нет, — хмыкнула я, — даже курить меня научил.

— Ага, ты еще скажи, обесчестил, — отомстил он.

Я запустила в него диванной подушкой, но магистр легко ее поймал, положил на подоконник и облокотился с удобством.

— Видите, какая заботливая, — он отсалютовал мне сигаретой.

— Имей совесть! — возмутилась я.

— Да за нас обоих приходится.

— Все, я так больше не могу, — я с трудом поднялась и пошла в свою бывшую комнату. — Мам, не верь ни единому его слову, он врет как дышит!

Мама только покачала головой с улыбкой:

— Чему Вы только детей учите.

Побыть одной мне все равно не дали, к пещере прибыла группа охотников, о чем Ворху сообщила магическая птичка-оригами.