— Не торопись искать приключения. Знаешь, ты всё это ещё успеешь. Столько времени впереди, — погладил по волосам, и она зажмурилась сильнее, чтобы не разрыдаться.

— Что ты скажешь, если завтра во мне не проявиться супер дар?

— Я скажу, что лучший из даров, который когда-либо видел, стоит прямо передо мной. — Она дала волю слезам, опустив голову ему на плечо.

— Отец расстроится, — всхлипывала.

— Отец любит тебя, Ари. И всегда будет любить несмотря ни на что. Так же как и я. Так же как твоя мать.

— Я знаю…, просто хотела быть…

— Просто будь собой, милая. И не торопись покидать родной дом, хорошо?

— Хорошо. — Он улыбнулся, и она ответила тем же.

Затем Фарагор принял обычный облик, который нравился ей гораздо больше, и оставил одну. Она плюхнулась на кровать, всколыхнув воздух, поднявший вверх пылинки, которые теперь кружили в свете лучей, проникающих в комнату через окно. Думала об отце и вечных нравоучениях. О дедушке, которого не хотела покидать. Понимала, что будет невыносимо скучать. О матери всегда и во всём правильной, и непревзойдённой. О Сером, который не сводил голубых глаз. «Как это я раньше не замечала, что они цвета неба? Нужно немедленно выкинуть его из головы», — подумала и затрясла ей из стороны в сторону, помогая оттуда выскочить и раствориться в пространстве. «Конечно, жаль будет расставаться. Но здесь слишком скучно, уныло». Изо дня в день одно и тоже. Вот уже несколько лет не происходило ничего интересного, не считая местных сплетен. Нечего было и думать. Решила давным-давно и сделает так, как задумала. Видимо, тяга к приключениям досталась ей от отца.

Пришло время ужина, и она спустилась вниз. Все собрались за большим столом. Одно только её место подле отца всё ещё пустовало. «Он выглядит бледнее обычного. Что-то произошло. Или ему чаще стоит выходить из подпольной лаборатории». Рядом с ним всегда восседала мать, следом бабуля, дед, дядя Барс, Никита, Серый, Казах с Марго, их маленький сын, названный в честь Мессия, и внебрачный сын Серёжка, являющийся Арише ровесником. Замыкала процессию Виктория — дочь доктора. Его считали героем, потому как погиб, сражаясь и защищая её. Вика была довольно близка, но пребывала в своём тесном мирке, в который никого не впускала, и порой странно смотрела отсутствующим, пустым взглядом, пугая до чёртиков.

— Макс. Ну, как там эксперименты? Что-то ты сегодня бледноват. Говорил я тебе, давай отстреляем мертвяков. Да и дело с концом, — Казах говорил с набитым ртом, раздражая Марго, периодически толкавшую в бок.

— Мой друг. Мы же не животные. Все твари на Земле имеют место быть, — голос звучал слабо. Похоже, все силы уходили, чтобы справляться с едой на тарелке. Они с матерью обеспокоенно переглянулись.

— Гуманизм погубил нашу планету. Все гуманисты долбанные…, - не успел закончить фразу, Марго закрыла ему рот рукой. За столом все засмеялись, а он надулся и порозовел.

Остаток ужина проходил в тишине, изредка нарушаемой матерью, задававшей скучные и бесполезные вопросы. Серый в упор смотрел на Аришу, заставляя чувствовать себя не комфортно. Когда все наелись, и разговоры успели наскучить, попрощались и отправились спать. Она чмокнула отца и мать, и не спеша пошла по извилистым коридорам в сторону комнаты. Их было великое множество, но Ариша никогда не терялась, потому что знала место как свои пять пальцев. Осталось всего два поворота, и горячая ванна смоет остатки ещё одного ничем не примечательного дня. Внезапно из-за угла появилась фигура. Темнота полностью поглотила силуэт, и она не сразу поняла кто это. Он быстро оказался рядом, сильные руки впились в талию и прижали к стене. Ариша не успела даже испугаться. Он не медлил, и она ощутила на губах его губы. Целовал страстно и жадно, щетина царапала, оттеняя приятные ощущения. Тяжело дышал, тело напряжено, руки ласкали настойчиво и дерзко, как будто не знали, где именно им больше всего хотелось бы остановиться. Она задыхалась от нахлынувших чувств и должна была остановить, но не могла. Сгорая от желания, обвивала шею руками, запускала в волосы. «Это неправильно. Он ведь мой друг и совсем не подходит», — стучало в голове. Но внутри всё взрывалось и испепеляло. Тело, не знавшее ласк, горело и подчинялось натиску. Ощутив, как сильно он распалился, понимала, что назад пути нет. И тогда почувствовала намерение деда, который принял решение и направлялся сюда. «Ну, конечно. Он почувствовал мои эмоции». От одной мысли об этом густо покраснела. Всё ещё сходя с ума от близости, сильно толкнула Серого в грудь. «Уходи! Дед идёт сюда!» Он как-то отчужденно посмотрел. Ариша часто заморгала, осознавая, что впервые сказала что-то у него в голове. Раньше ей такое проделывать не удавалось. Тогда он быстро чмокнул её в губы и побежал по коридору в противоположную сторону. А она, растрепанная и запыхавшаяся, преодолела два поворота и оказалась в своей комнате. Во время, потому что в дверь сразу же постучали. Конечно, дед не поверил в невинную историю о том, как мирно и одиноко спала, но виду не подал. Когда ушёл, пыталась переварить события и придумать, каким образом научиться отгораживать от деда эмоции. Ведь то, что сегодня ощутил, было личным. Находиться рядом с ним теперь будет стыдно. И Серый. Было так хорошо и приятно, что сама себе побоялась в этом признаться. Медленно скользнула в сон, думая о нём, и улыбка застыла на устах.

Утро разбудило пением птиц за окном, и она сладко потянулась в кровати. Отец говорил, что раньше птицы выглядели иначе, но не осталось ни одного тому подтверждения. Не изменилось только одно — они всё ещё пели. Ариша села в кровати. В полдень станет совсем взрослой. По меркам «старо-землян» совершеннолетие наступало в семнадцать. Помимо того, что ощущение взросления приятно кружило голову, от него был ещё один несравненный плюс — сможет делать всё, что захочет. Вот почему отец так нервничал. Было нелегко отпускать свою девочку в большое свободное плавание, хотя бы потому, что он считал её ребёнком. «Но, я уже не ребёнок», — констатировала факт, улыбаясь во весь рот. Позже поймёт, что никогда так не ошибалась, желая повзрослеть как можно скорее. Но это будет потом, а сейчас она наслаждалась солнечным утром и особенным днём. Дверь в спальню приоткрылась, первыми в проёме появились цветы, затем отец. Он выглядел лучше, чем вчера. «Доброе утро принцесса. С днём рождения!» Цветы были необыкновенной красоты, напоминавшие тюльпаны, но при этом переливающиеся всеми цветами радуги. Она взяла букет и вдохнула чудный лесной аромат, один из её любимых. «Спасибо папочка». Вскочила с кровати и крепко обняла.

— Одевайся, и пойдём, прогуляемся перед завтраком.

Привела себя в надлежащий вид, оделась и отправилась вместе с ним, петляя подземными коридорами. Они шли продолжительное время, и она начала понимать, что никогда ещё не была в этой части подземки. Вскоре вышли на улицу совершенно с другой стороны здания. Отсюда где-то вдалеке можно было услышать шум оживленной главной. Вопросительно посмотрела на отца. Он молчал какое-то время, а она не осмеливалась нарушить тишину. Глубоко и устало вздохнув, повернулся лицом.

— Когда мне было семнадцать лет, я не обладал силой. Отец блокировал всё, стерев воспоминания. Довольно долго мне приходилось полагаться только на человеческие качества. Тогда так было нужно. Я и подумать не мог, что когда-нибудь стану тем, кто я есть. Я обрёл силы после того, как встретил твою мать. Она будто пробудила их ото сна. Не хочу, чтобы ты думала, что не достойна меня. Знай, ты лучшее, что со мной когда-либо случалось. Я полюбил тебя задолго до появления на свет, — он впервые говорил с ней об этом, поражая и огорчая одновременно. — Не нужно стараться получить какой-то сильный дар. У тебя и так есть всё, что нужно, — положил руку на место, где располагается сердце, — здесь внутри, — немного помедлив, продолжил. — Я знаю, что хочешь уйти. Конечно, считаю, что это опасно и ты слишком молода. Но не стану вставать на пути. — Ариша открыла от удивления рот. — Ты не всегда закрываешь мысли от матери, — пожал плечами и грустно улыбнулся. — Запомни этот коридор. Через него покинешь дом, когда пожелаешь. — Она ещё раз крепко его обняла.