Я потрепала его по светлым волосам, на поверку действительно оказавшимся темнее на затылке:
— Вот стань следующим деканом ей назло. Тогда будет думать в следующий раз, прежде чем на кого-то наезжать.
— А куда мы Рема денем? — совершенно серьезно спросил Трэс.
— Что-нибудь придумаем, — я закусила губу, чтобы не засмеяться. — В отпуск отправим. У него усталый вид, пусть бы отдохнул.
— А давай тебе его пристроим, а?
— Нам в казарме запрещено держать диких зверей, если это не фамильяр, — я не удержалась и хихикнула, представив, как скептично посмотрел бы на это предложение сам Ворх, и как бы они задумчиво переглянулись с Лютиком, предложи я ему такую должность.
— Его давно пора назад в стаю отправить. Вообще-то, отцу действительно помощь нужна, там жуть что творится, ты была бы просто спасением. Слушай, а серьезно, уходите с ним в стаю.
Я аж поперхнулась мыслью от такого поворота событий:
— А мать твоя не расстроится, а? — возразила я, вновь обретя дар речи.
— Думаю, она поворчит и успокоится, — Трэс чуть повернулся и обнял мои ноги, устраиваясь поудобнее. — Она все равно уже отчаялась ждать, что во мне проснется кровь Альфы, так что меня она стыдится, теперь вся надежда на Рема.
— Не говори чушь. Тебе не нужна какая-то особая кровь, чтобы тебя любили. И не говори так о матери. Будь ты моим сыном, я лопнула бы от гордости за тебя.
— Спасибо, Тис. Я тоже был бы счастлив, если бы ты была моей матерью.
Я горько усмехнулась:
— Может, когда-нибудь, через вечность хотя бы, и у меня будет сын, тогда я обязательно привлеку тебя к воспитанию, чтобы он стал похожим на тебя, тогда я буду гордиться вами обоими.
— Договорились, — Рахо, наконец, улыбнулся. — Но это можно гораздо проще сделать, рожай от Ворха, у нас порода такая на одно лицо и паршивый характер, раз уж тебе нравится. Тогда точно дети похожие будут. И меня воспитывать будешь на правах родственницы.
Я снова закашлялась, на этот раз застрявшим в горле возмущением.
— Ты смерти моей хочешь, да? — прохрипела я. — Хватит меня так пугать! Это же просто ужас! Мне теперь кошмары будут сниться!
Трэс засмеялся и потерся лбом о мои колени, будто почувствовав, что я эти оборотневские замашки теперь только одобряю:
— Но я действительно очень хочу, чтобы ты стала частью нашей семьи.
— У вас очень странная семья, скажу я тебе. И мне совсем не хочется входить в этот дурдом, — я снова погладила его по волосам, почесала за ухом.
— Даже ради меня? — с надеждой спросил парень.
— Даже ради тебя. Я и так рядом и всегда готова поддержать, хватит с тебя и этого. Считай меня серьезной и взрослой старшей сестрой, которая за тебя любому горло перегрызет.
— Жаль, а я еще сестричку хотел и братика, — вздохнул он и развернулся, теперь лежа у меня на коленях затылком. — О, а ты давно тут?
Я тоже подняла глаза и похолодела, увидев, что в дверях стоит Ворх и задумчиво крутит в пальцах не раскуренную сигарету.
— Только пришел, — солгал он, даже не пытаясь делать вид, что это правда.
— Тогда можешь порадоваться, Тис Ирву угомонила, она теперь еще долго не оправится, — усмехнулся Трэс. — Ты ведь в курсе, что наша Тис владеет силой подавлять волю?
— Так вот как это называется, — я тоже сделала вид, что ничего выходящего за рамки обыденного не случилось. — Стоит все же поучиться этим пользоваться, полезная вещь.
— Осторожнее с этим, — Ворх все же закурил и сел напротив. — Скоро Риен зайдет. Заодно и ногу тебе подлечит.
— Мне уже почти совестно пользоваться ректором как личным целителем, и так уже со всех сторон им залеченная, — смутилась я. Но, озаренная идеей, похлопала Трэса по плечу, так как он все еще лежал головой на моих коленях. — Слезай, мой хороший, пойду Дашку разозлю и разорю на заживляющую мазь.
— Осторожно, — оба оборотня поднялись с готовностью нести меня в любом направлении, но я жестом остановила их.
— Я в порядке. И сама дойду, мне уже практически не больно.
Дохромав до ванны в комнате нашей группы, я постучалась в дверь, стараясь не разбудить утомленных событиями последних дней и теперь спящих некромантов.
— Кого нелегкая принесла? — грозно вопросила ведьма из ванной.
— Уставшую, голодную и болезную подругу, — представилась я и вошла.
Дашка по самые уши утопала в пышной пене, огромной шапкой возвышавшейся над ванной.
— Не обижайся, мы ведь тебе добра желаем, — с порога начала я.
— Да я знаю, — отмахнулась она, отчего по ванне полетели клочья розовой пены. — Просто это все так странно, что у меня автоматически характер портится.
— Что именно? — я присела на бортик.
— Вот скажи, почему таким бледным заморышем я нравлюсь Трэсу больше, чем когда я нормальная?
— Открою тебе большую тайну, — усмехнулась я, — ты ему любой нравишься. Просто оборотни не любят косметику. Запах резкий, от пудры в носу свербит, да и выглядит это все так неестественно, как кукла. И ты не заморыш, ты просто красавица, так что не надо это прятать под тоннами косметики.
— Думаешь? — подруга облокотилась на бортик ванны рядом со мной и тяжело вздохнула.
— Уверена. Но я к тебе не только из-за этого пришла.
— Заживляющая мазь в моей полке, — усмехнулась ведьмочка.
— Это я знаю, — я отогнала от себя наступавшую пену. — Сегодня магистр Эйлариен зайдет. Успеешь сварить то, что варить в стенах Школы нельзя?
Дашка тяжело вздохнула и закатила глаза:
— Ты уверена, что это нужно?
— Абсолютно.
— Тогда возьми там же, где и заживляющую мазь. Крохотный черный флакончик. Последний остался.
— Так у тебя все же была заначка? — удивилась я.
— Всякое в жизни бывает, — развела руками подруга. — Слушай, насчет оборотней… Так мне теперь и депиляцию зельем не делать, что ли? — испуганным шепотом поинтересовалась она.
— Делай, — милостиво позволила я.
— Точно? А то вдруг идеал красоты для вервольфа — это волосатая, некрашеная, нечесаная баба со сросшимися бровями, кривыми желтыми зубами…
— Не преувеличивай, где ты таких видела? Или на меня намекаешь? Так я и сама зельем пользуюсь, и ни одной пломбы в зубах нет, между прочим, — усмехнулась я. — Просто не перебарщивай, и все будет хорошо.
— Ладно, — успокоилась Дашка. — Иди и пей, пока народу в комнату не набежало. И помни, нужно поцеловать его.
Я последовала мудрому совету и пошла в комнату, нашла в полке подруги заветный флакончик и мазь. Первым делом я выпила противное тягучее зелье. Откашлялась, почувствовав себя огнедышащим драконом, и впервые в жизни по собственному желанию побежала чистить зубы ядреной мятной пастой, отчаянно борясь с рвотными позывами.
— Герка, ну ты и топочешь, — сонно пробормотал Ири, накрывая голову подушкой.
Я не могла ответить по банальной причине. И лишь выдавив в рот полтюбика пасты, я немного успокоилась и осмелилась заговорить, не рискуя поделиться выпитым кофе с ковром.
— Дашка, а что это такое вкусное в твоем зелье? — поинтересовалась я, зеленея.
— А, это экстракт розовых лепестков, — улыбнулась ведьмочка, — для аромата добавила.
— Знаешь, похоже на то, что я теперь ненавижу розы больше, чем что бы то ни было в своей жизни, — я потрогала живот, но спазмы отступили. — Пойду и залью эту дрянь кофе, что ли, если успею.
— Не за что, дорогуша, я тоже тебя люблю, — закатила глаза Дашка, намекая на мою неблагодарность.
Я села на свою кровать в уже опустевшей комнате. Видимо, мой топот и рвотные позывы окончательно разбудили несчастных братцев-некромантцев.
Набрав немного заживляющей мази в ладонь, я стала растирать все еще паршиво выглядевшую ногу.
— Уже иду, но Дашка пока не собирается вылезать из ванны, — сообщила я открывшейся за спиной двери, подозревая, что это кто-то из нашей горе-команды пришел звать нас с ведьмой обедать.
— Герочка, я в вашу ванну и не собирался, — открестился вошедший магистр Эйлариен и покачал головой, глядя на мои мучения. — Давай посмотрю. Похоже на надорванные связки.
Я с готовностью развернулась и показала ему пострадавшую ногу.
— Да, умеешь ты влипать, — ректор сел на кровать магистра Ворха и поставил мою ногу к себе на колено, провел холодными ладонями по стопе.
— Извините, но это талант, — пожала плечами я. — М, магистр, могу я попросить Вас об одном одолжении?