Глава 11. В которой некоторые Дашины попутчики ведут себя по-свински

Глава 11. В которой некоторые Дашины попутчики ведут себя по-свински

Я хоть и гуманитарий, складывать два и два умею. Конечно, это мог быть какой-нибудь предок Кэльрэдина. И все же… «Твоя черная магия вытащила меня из другого мира, как и твою нареченную, деву, которую ты когда-то убил своим черным волшебством». Отчего-то из всего сна о Кэльрэдине и демоне в теле тролля лучше всего я запомнила именно эту фразу. То, что происходило на сцене, когда-то случилось со мной? Это странно! Есть же дежавю, в конце концов, страхи какие-нибудь подсознательные. Я дожила до двадцати шести лет и ничего такого не чувствовала. Ничего не подсказало и не всколыхнулось. И сны про медновлосого эльфа хоть и завораживали, но были всего лишь… снами. До некоторых пор.

Я ведь просила его рассказать, чувствовала, что он что-то скрывает, этот лощеный зеленоглазый красавчик из снов! И кто я теперь для него? Рука карающая или отпущение грехов? И как, в конце концов, о девушке из другого мира узнали лицедеи?

На площади перед сценой уже вовсю шел праздник: люди танцевали, актеры смешались с толпой и принимали знаки внимания, музыканты играли что-то жизнерадостное. Михо, Узикэль и Лим веселились вместе со всеми. Я, близнецы и маг сидели на циновке. По губам Альда скользнула лукавая улыбка. Я уставилась на него с подозрением.

— Понравилась пьеса? — сладким голоском произнес он.

— Я…

— А концовка как?

— Нормальная концовка, — процедила я сквозь зубы. — Ничего не хочешь мне сказать?

— Да ты и сама, должно быть, догадалась, — Альд пожал плечами. — Это я поделился с труппой замечательной историей.

— Неправда! Лим говорила…

— Лим говорила, что в пьесе, которую она видела, все заканчивалось печально. Да, постановке уже… лет двадцать, не меньше. Я подсказал Диноре альтернативную концовку. Ей очень понравилось. Мы с Динорой… дружим, уже почти неделю. Труппа решила обкатать новый вариант пьесы на, скажем так, неизбалованной аудитории. От того там столько шероховатостей. Эгенд, ты заметил?

Брат Альда кивнул.

— Ты обещал никому не говорить, — прошипела я.

— Я обещал никому не рассказывать про ТЕБЯ, тоцки, — парировал Альд. — И чего ты так заволновалась, а?

— Тебе об этом знать не обязательно!

— А вот тут ты ошибаешься! Это из-за тебя нам с братом пришлось сбежать из дворца!

— Чего?! При чем тут я?!

— Косвенно ПРИ ТОМ!

Сонтэн сначала внимательно посмотрел на эльфов, потом мне в глаза:

— Даша?

— Я не знаю… Мне кажется, это могла быть я. Все очень похоже, и Зеркало, и поиски в других мирах… — прошептала я. — Я рассказала Альду… потому что он спросил напрямую. И вот…

— Ты хочешь сказать, что ты… что Длиннорукий может считать тебя своей погибшей когда-то невестой?

— Да.

Сонтэн встал и жестким голосом произнес:

— Идите за мной. Все.

— Только из уважения к вам учитель, — сказал Альд с некоторым вызовом, но оба брата встали и пошли за магом.

Никогда не видела Сонтэна таким суровым. Эльфы-близнецы, несмотря на весь свой гонор, подчинились ему, будто нашкодившие пацанята. Мы отошли за обоз.

— Итак, — холодно сказал Сонтэн. — Что происходит? Я обещал этой девушке свою защиту. Что расстроило ее?

Он извлек из складок плаща черный кожаный ремешок и, продемонстрировав его всем нам, посмотрел на небо. Луна была там, яркая и холодная. Маг сложил из ремешка петельку, затянул ее и положил Плетение на землю у наших ног.

— В этом месте не будет лжи. Искры будут свидетельствовать.

Наверное, это было каким-то магическим обрядом, потому что Альд и Эгенд склонили головы.

Эгенд был спокоен, лишь изогнутая бровь его выражала удивление и легкое презрение. Альда ломало. Играть в непонятные игры с подозрительной хуми, запугивать ее и выпытывать секреты легче, чем стоять лицом к лицу с практикующим магом. Я торжествовала в душе: Сонтэн резко поднялся в моих глазах. Все эти дни его апатия и видимое безразличие привели меня к мысли, что теперь я сама за себя. Но учитель встал на мою защиту.

— Альд, — сурово сказал маг. — Даша призналась тебе, что пришла из другого мира. Ты же, не открыв своей осведомленности, подверг ее чувства испытанию. Что за история была сегодня показана на сцене?

Лицо Альда исказила досада. Но прозвучал голос Эгенда.

— Учитель, позволь мне говорить за своего брата. Я первенец, и хоть старшинство мое исчисляется считаными минутами, у меня есть право свидетельствовать от имени нас обоих.

Сонтэн коротко кивнул. Альд скривился и поглядел на меня. Мне вдруг стало смешно. Младший братишка, выпендрежник. Детский сад, ей богу. Даже язык захотелось показать.

Эгенд присел, протянул руку к ремешку у ног, подержал пальцы над Плетением, а потом заговорил:

— Мы с братом родом с севера. Наш отец из Первых, златовласый эльф, а мать среброволосая эльфийка. Наши земли граничат с землями орков, владетеля Титуну и его жены Киты. Орки приняли под свою крышу магов, среди них была и Гвенд. Она приходила к нам и рассказывала сказки, множество. Одной из них была история о умершей от черной магии возлюбленной. Наша мать всегда с интересом слушала магиню, но рассказ о медноволосом короле-маге показался ей слишком… жестоким, откровенным, явно указывающим на Кэльрэдина, нашего дальнего родича. Уже тогда ходили слухи, что Длиннорукий помешался на какой-то девице из простых. Когда Гвенд ушла, мама немного переделала сюжет и на одном из праздников устроила представление силами нашего домашнего театра. Никто в нашем роду не владеет «во магенрим», но получилось довольно неплохо. Гостям понравилось история, мать охотно поделилась своими свитками, и «Потерянная любовь» постепенно стала популярной. Понятное дело, никто в спектакле не называл главного героя Кэльрэдином, сюжет лишь косвенно указывал на Медноволосых, в истории которых было много всего… всякого.

Эгенд сделал паузу, лицо его омрачилось.

— Несколько лет назад Кэльрэдин пригласил нас с братом ко двору. Там я встретил девушку из высокого рода. Все было против нас, мы не из самой родовитой семьи. На самом деле мы с братом не собирались прятаться от войны. Напротив, я мечтал попасть на поле брани и кровью заслужить право на брак с наследницей рода почтенного военачальника.

— Я не мечтал, — буркнул Альд, слегка растерявший свою самоуверенность.

— Да, — с горечью в голосе подтвердил Эгенд, поворачиваясь к брату, — и поэтому отправился на переговоры с Властителем втайне от меня.

Альд дернул плечом и опустил глаза.

— Он осмелился просить у Кэльрэдина руки Рионы, — пожаловался старший близнец на младшего, обращаясь к Сонтэну. — Испросил аудиенции и отправился к Властителю. Вот там все и случилось.

— Что там произошло, Альд? — спросил маг.

— Ну, — начал Альд неохотно, — сначала все было хорошо. Кэльрэдин даже посмеялся и сказал, что Эгенд — достойный молодой эльф с хорошей кровью и нет особых причин препятствовать его сватовству. Он обещал замолвить словечко перед отцом Рионы. А потом Кэльрэдин вышел, а я мельком взглянул в сторону Зеркала…

— Что оно тебе показало? — казалось, что сутуловатый маг нависает над высоким эльфом.

— Всю историю, — выдохнул Альд. — Картинки начали сменяться. Травница, невеста Кэльрэдина, собиралась за него замуж. Но он был занят тем, что усмирял соседние государства, а также планировал воевать с драконами, что живут за морем и представляют опасность для Ондигана. Я видел в Зеркале тех тварей — людей, которые могут принимать драконий облик. Бр-р-р… — Альд передернул плечами. — В общем, Кэльрэдину было не до свадьбы, он прибегнул к черной магии. На невесту это плохо повлияло. Она начала чахнуть. А потом… просто прошла через Зеркало, как в пьесе. Честное слово! И… все. Ее искали, но никто не догадался проверить артефакт. Затем я видел сны Длиннорукого. И потом… орков, среди них был старик маг. Орки несли человека… я видел только руку в лунном свете… опять, то же кольцо, зеленый камень с прожилками… И ты утверждаешь, что ты — не ты?!

Все трое повернулись, уставившись на мои пальцы.

— Да, — подтвердила я испуганно. — Моховой агат в серебре, подарок бабушки. Я не надела его сегодня, боюсь потерять.

— Ты видел, какое Плетение завязали маги, чтобы открыть Врата? — взволнованно спросил Сонтэн.