По-прежнему не нарушая молчание, Мира подобрала кинжал. Повертела его в руках, случайно коснулась лезвия и отдёрнула руку: горячо! Очень горячо!

- Отлично! – сказал Тони Гланс. - Можешь поставить на рукоятке первый крестик.

Мира послала ему взгляд, острый и холодный, как лезвие ножа:

- Это было несложно: он слишком боялся, а бояться нельзя. А ты сам… ставишь крестики?

- Сначала ставил, - смутился охотник.

Она наградила точно таким же взглядом Карла. Все услышали далёкий бой часов. Четыре.

- Кандидатка прошла испытание, - неприязненно объявил Доминик. – Что ж, стража окончена. Что-то третья группа опаздывает…

- Нет, они сейчас должны быть на Большой Северной. Там в четыре начинается веселье, - ответил Тони.

Они тихо покинули место события. Ветер быстро разметал пыль по тротуару: всё, что осталось от вампира, забил этим пеплом открытые глаза большой собаки – несчастной жертвы carere morte.

«Столь бурная и страшная реакция объясняется разрушительным действием Бездны, носителями которой являются все вампиры. Во время ритуала carere morte утрачивают над Ней контроль, и Она пожирает их тела. Интересно, что в мгновения ритуала температура тела у вампиров резко повышается – как у людей при борьбе с заразным началом. Но жизненные силы carere morte слишком малы…»

«Этот вампир вряд ли когда-либо убивал людей, - думала Мира, уходя, - Простой дикарь. Он, наверняка, тяготился своим проклятием. Но охотников это не интересует, ритуал для всех один».

«Нет! Не нужно думать об этом! Ты сама теперь одна из них».

Она молчала, замкнувшись в себе, всю обратную дорогу до Академии. Доминик принял её обиду на свой счёт и тоже молчал – назидательно. Тони в десятый раз пересказывал «тот случай на Греди», Карл слушал его вполуха, думая о чём-то своём. Мира напрасно ловила его взгляд – охотник отворачивался от неё, он по-прежнему старательно играл задуманную роль.

- Теперь уже скоро будет посвящение? – спросил Тони после того, как они, свернув в очередной мрачный переулок, попрощались с Домиником.

- Сначала я должна сделать работу, которую мне назначил Краус, - вздохнула Мира.

- Какую работу?

- Неважно! – разозлилась она, вспомнив детали этой работы. – Это только моё дело!

Вскоре и Тони Гланс покинул их, также повернув домой. Но до самого Восточного проспекта, оставшись вдвоём, Мира и Карл молчали. В молчании они миновали Призрачный парк, в молчании полчаса спускались до Театра Греди на Восточном.

- Вот, возьми, - видя, что скоро ей придётся свернуть к вокзальной площади, сказал охотник и подал вчетверо сложенный листок. – И прости меня за ошейник. Ты так бросилась… Я действовал, не думая, как на охоте.

Мира усмехнулась, кивнула, принимая извинения. Она развернула бумагу. Там был текст, довольно большой. Лист был исписан полностью, и почерк незнакомый. Может быть, это писал глава?

- «Я рассеиваю их, как прах пред лицом ветра…» - прочитала она последнюю. – Что это? Какой-то ваш ритуал?

- Это текст для посвящения избранного, которое тебе однажды придётся провести.

Сердце больно стукнуло. Посвящение избранного… - неужели оно когда-нибудь будет? Да, она слишком свыклась с ожиданием за прошедшие годы!

- Орден ещё даже поиски не начал!

- Да. Но скоро я не смогу помогать тебе, - Мира злорадно усмехнулась: «Струсил!», и Карл поторопился оправдаться. – Латэ дал мне задание в Термине. Возможно, я надолго оставлю Дону.

- Ага, ясно, - безрадостно сказала Мира. - Что ж, благодарю, - она вернула охотнику листок, - не нужно.

- Как не нужно? – он оторопел, остановился. – Почему? Объясни!

- Я ничего не хочу объяснять, - устало сказала Мира.

- Но я не понимаю…

- Хватит играть со мной! Хочешь знать, что я думаю? – издевательски поинтересовалась она, не отводя от охотника острого холодного взгляда. - Я думаю, это очередной обман! Я думаю, мне не стоит идти в кардинскую церковь! Я полагаю, избранного там будут ждать, и вряд ли мне дадут прочитать эти строчки! Кстати, я узнала почерк главы… Как глупо! Ты мог хотя бы сам переписать их, чтобы я узнала твою руку?! Задумали обмануть меня, но я всё разгадала… Всё просто: я слишком нужна вам, без меня вам не найти дар! Но - вот беда! – вы решили уничтожить дар, а я ещё грежу надеждой сохранить его, - слова так и лились, напрасные, разоблачающие все ее тревоги, обнажающие ее фатальную слабость, но Мира не могла и не хотела останавливать их поток. - Как заставить меня подчиниться? Да никак! Я никогда не приму это решение ордена! И вот ты, по приказу Латэ, втираешься ко мне в доверие, чтобы, если я вдруг вздумаю сбежать с новым избранным, я прибежала бы… точно в вашу новую мышеловку. «Старый ритуал» - Как же! – В церкви Микаэля нас просто схватят люди ордена! Нет, дай бумагу обратно! – потребовала она, и Карл покорно вернул ей текст посвящения. - Я её сохраню! Как напоминание о том, что я чуть было не доверилась охотнику! Ну, как?! Я угадала?!

- Браво! – Карл поаплодировал. - У тебя действительно богатая фантазия. Снимаю шляпу, - и он шутливо приподнял свой головной убор.

- Ну, разубеди меня, попробуй! – снова крикнула она, делая шаг к нему, словно вызывая на поединок. - Я ведь права!

Он придержал её за плечи, ласково:

- Тише, Мира! Ты разбудишь весь город. Что с тобой сегодня? Или ты просто злишься после убийства того вампира…

- Я не просто злюсь! – яростно прошипела она. - Но я…

- Ты серьёзно… считаешь, что я тебя обманываю? – охотник был и удивлён, и опечален.

- Пусти меня!

Но он только сильнее сжал ей плечи:

- Нет, постой. Ты сама не веришь в то, что говоришь. Зачем ты сейчас всё это мне сказала, глупая? Я же должен немедленно броситься к Латэ и доложить: «План провалился, она нас раскрыла!»

- Я не хочу тебе лгать, - тихо призналась Мира, и внезапно почувствовала, что успокаивается, боль и злость уходит. Да, это было верное решение - раскрыть карты. Доверие к Карлу - поняла она, - значит для нее слишком много, она не станет играть с ним в ту же игру, что с Гектором. - Я не хочу лгать пять, десять лет подряд, пока будут идти поиски! - она сделала последнюю отчаянную попытку вырваться, и теперь Карл отпустил её. - Я не хочу, чтобы между нами стояла эта стена. Ненавижу её! Я не буду лгать тебе в глаза, даже если ты сейчас обманываешь меня. Я сказала!

- Но я не обманываю тебя!

- Ты никак не докажешь мне, что я ошибаюсь!

Минуту охотник соображал, что ответить, но ничего не придумал.

- Ну вот, теперь ты понимаешь, - успокаиваясь, заметила Мира.

- Тогда пари? – улыбнулся Карл. – И, если ты его проиграешь, если, войдя с избранным в церковь святого Микаэля, поймёшь, что ошибалась, то немедленно должна будешь попросить у избранной исцеления… для себя!

Мира отступила - он будто снова ударил ее... серебром:

- Мне… исцелиться?

- Да, тебе. Будешь первой carere morte, пострадавшей во славу новой науки. Что ты так смотришь, словно ужасаешься кощунству? Тебе не сложно будет исцелиться.

Она рассмеялась, торопливо прерывая его:

- Хорошее пари! А что, если я его выиграю?! Я проиграю и свою жизнь, и жизнь избранного!

Охотник промолчал.

- Почему ты уверен, что Латэ на нашей стороне?

- Просто, я знаю. Если б глава хотел другого, разговор с тобой был бы коротким, не роман в восемь лет длиной с «обманутым доверием»! Думаешь, у ордена нет быстрых и эффективных методов принуждения carere morte? Что ж, прощаемся. Мне пора в Академию, доложить… об успешном прохождении тобой испытания. Да, и воду отдай всё же мне. Ещё разобьёшь.

Мира покорно передала ему все пузырьки с водой из Источника.

- И ты мне говоришь об исцелении! – заметила она. – Ну, не смешно ли?

- А что здесь особенного? Ты же веришь в возможность исцеления?

Мира глубоко вдохнула, безнадёжно глядя вдаль. Скучный, странный разговор. Что здесь объяснять?