Даниель вполуха слушает его. Он думает совсем не о том, что рисует ему Крас, глядя в прозрачные, желтоватые глаза герцога. Он вспоминает свой первый рейд и первого carere morte , умолявшего юного Даниеля сохранить ему жизнь. Он вспоминает обычные последствия декабрьских Балов Карды и страшную статистику севера, о которой так мало говорят в Доне. Он вспоминает тех, кого удалось вырвать у Бездны до окончательного обращения, и тех, кого пришлось убить.

- Герцог, вы связывались с владыкой вампиров? – неожиданно для самого себя спрашивает он.

- Я никогда не делал из этого тайны, - губы Краса дрожат. – Нас связывают деловые связи. В конечном итоге, они полезны также и для ордена.

- Я спрашивал не об этом!

- А о чём же, Даниель? – герцог смеётся. – Оставим это. Мне жаль, что в новом покрове не будет твоей части. Но, как только ты окончательно вернёшься из поисков, защита будет установлена снова.

- Если таков будет приказ главы.

- Слушай только меня, Гесси! Хортор – хороший организатор и, скажем честно, никто, кроме него, в настоящий момент не способен удержать покров. Но я не жду от него верности Арденсам. Жду кинжала в спину!

- Вы напрасно говорите так, Dominus . Хортор никогда не сделает ничего, что угрожало бы ордену. Вы из Основателей, без вас не будет ордена, поэтому он… - Даниель путается в длинной фразе, менее уверенно заканчивает. – Он не пойдёт против ордена, а значит, не пойдёт и против вас.

- Покров – отражение ордена и великая тяжесть для главы охотников. Я посмотрю, сумеет ли новый глава принять её, как должно, - Крас кивает, довольный своей фразой. - Если он осознает свою ответственность за людей, он более не опасен. Но меня беспокоит, что его защита от carere morte может быть создана не ненавистью, а любовью.

- Нелепая сплетня про него и нашу мышку дошла и до вас, Dominus ? -

Теперь встревожен Даниель. Но как объяснить словами туманную тревогу? Крас более не покровитель – предатель ордена, но где искать доказательства тому? Даниель знает одно: опасную игру затеяли Крас и новый глава!

- Сплетня! – Крас усмехается, добродушно, но его лицо сейчас же меняется, будто герцог надел новую маску. – К делу же. Возможно, скоро ты должен будешь помочь мне, Гесси, расправиться с ним.

- С главой ордена?

Молчание. Даниель придумывает, как обратить нелепый разговор в шутку, но Крас серьёзен:

- Сильного охотника жаль будет потерять, но на весы легло слишком много! Мне может понадобиться твоя помощь, Гесси. Ты же помнишь старшую клятву?..

- Что-то ты нахмурился... - с теплым беспокойством в реальности сказала Мира. - Не переживай. Подожди, скоро выяснится, что наша помощь не так уж нужна Карлу, и мы возвратимся в Прэсто.

Даниель против воли улыбнулся:

- Ты ещё не устала от поисков избранной, Мира?

Теперь вздохнула вампирша:

- Поиски избранных – вся моя жизнь. Ты заметил, что только что сказал избранная, а не проклятая?

Он усмехнулся, развёл руками. За окном показался залитый огнями центр Доны. Где-то за ним – Ориенс, Призрачный парк… Даниель даже приподнялся, надеясь разглядеть узорчатую линию старого парка, но вместо этого в глаза бросился шпиль Академии.

Академия возможно, ставшая оплотом предателей... Карлу, конечно, не удалось обмануть Даниеля в единственный свой визит в Метор. Он приезжал не для помощи группе, а ради Миры. Что они задумали с вампиркой? За годы знакомства с Мирой Даниель увидел достаточно, чтобы понять: в этой carere morte все еще много хорошего человеческого. Он мог бы понять их чувства, но поставить ради чувств под угрозу орден? Нет, нет... Не может быть, если бы Хортор нарушил клятву, он уже лишился бы своей защиты...

- Мира, - очень серьёзно сказал он, и вампирша опустила глаза, будто охотник уличил её в чём-то непозволительном. – Поговорим о даре, я знаю, ты хочешь этого давно. Один мой далёкий предок создал первого вампира, другой позволил проклятью вампиризма распространиться. Ты думаешь, это не угнетает, ничуть не трогает меня? Я, не раздумывая, отдал бы жизнь, если б это уничтожило проклятие carere morte. Но, однажды предав дар, мы погубили его навсегда. Его нет более! Есть лишь тёмная сила, порабощённая проклятием, служащая ему! Большее зло из всех возможных!

- Проклятие дара уничтожено. Почему ты не веришь мне? Дар чист. Он исцеляет.

- Точно такой же чистый дар породил когда-то Великого вампира. Дар – опасная сила и в любой момент она может уйти к carere morte. Равновесие сейчас всё больше склоняется в сторону вампиров, поэтому…

- Поэтому нам нужно заполучить избранную в орден! – запальчиво прервала его Мира. – Даниель, неужели ты не понимаешь?!

Понимал он, понимал. Неприязнь нахлынула холодной волной. Эта вампирша, также как новый глава ордена, поставила свою личную цель выше общего блага. И эти эгоисты, пользующиеся орденом, как средством, смеют указывать ему, что правда, а что неправда в Легенде о Даре! А, между тем, разбить иллюзорную цель, что движет Мирой, очень легко. Нужно лишь сказать ей, что Винсент неисцелим.

Даниель обдумал это, всесторонне, как обычно. Пожалуй, это действительно, выход! Посмотрим, чего стоит эта вампирка! Сможет ли она принять сейчас общую цель охотников или сгинет? И никто в ордене не упрекнет Гесси в том,что он наконец-то сказал то, что следовало сказать много лет назад.

- Ты меньше всего думаешь об ордене, когда говоришь это, Вако, - решившись, Даниель, как обычно, сделался резок и скор на формулировки. - Я знаю, зачем тебе избранная. Я не знаю только, зачем Латэ столько лет поддерживал тебя во вредной иллюзии, будто Винсента можно исцелить.

- Что… Почему? – только и пролепетала Мира.

- Когда мы бились с куклами Гелера, я всё ждал, что ты поймёшь...

- Договаривай же! Что за манера?!

Даниель резко поднялся. Ладони оставили влажные следы на поверхности стола. Все-таки он не на шутку разволновался, хотя и скрывал это за привычной маской спокойствия.

- Ты хозяйка Мира, хозяйка единственной куклы.

- Лжёшь! –

Это прозвучало, как пощёчина, а Мира заговорила дальше. Торопливо, словно пытаясь убедить саму себя:

- Чушь! У меня была одна кукла, Дэви заставил сделать… Это совсем другое! Я не могу управлять Винсентом. Я не чувствую его, не знаю, где он! Я виделась с ним, говорила, как с обычным человеком! Он свободный carere morte!

- Подумай сама. Винсента не мучает голод. Прошло уже пятнадцать лет, а у него так и не выросли длинные вампирские клыки. Он не свободный высший, он - твоя кукла.

- Клыки не выросли, да… Ведь я обратила его после остановки сердца! Вероятно, он не типичный высший, но…

- Послушай себя! «Остановки сердца»! – Даниель холодно, мерзко даже на собственный слух усмехнулся, но сейчас надо было быть жестоким. - Ты обратила его после смерти, Мира! И клыки у него не выросли, потому что он не живой. Ни на крохотную, ни на малейшую долю процента.

– Бред! Даниель, ты пытаешься лишить меня надежды, чтобы я сдалась и притащила тебе избранную?! Не бывать этому!

- Почитай историю Эрвина и Лелии, - вагон сильно тряхнуло, Даниель был вынужден уцепиться за дверь купе. Тем не менее он ухитрился сохранить свой вечный надменный вид. – Бывают не типичные куклы. Я не лишаю тебя надежды, Мира. Я врач, вскрывающий гнойник.

Мира яростно помотала головой, обхватила голову руками и застыла так. Замолчал и он, и в молчании прошло несколько минут. Потом Гесси разомкнул губы:

- Поезд прибыл на вокзал. Я могу отвезти тебя в Академию, Мира?

- Убирайся!

- Как угодно.

- И всё же ты не прав, - прошептала Мира, ему в спину, по-прежнему скрывая глаза за ладонями. - Я не знаю где, в чём, но ты – не – прав!