- Эрвин и Лелия. Ты ещё скажешь мне «спасибо». –

Даниель быстро вышел, бесшумно прикрыв за собой дверь. Теперь посмотрим, возвратится ли еще вампирша в Академию... И что скажет Хортор, когда узнает, что она бросила его... их всех всего в шаге от цели.

...Или она все же вернется? - тут же подумал он, и почувствовал - нет, не раскаяние, - почему-то тоску. Он не был мстителен. Как мало сейчас в ордене истиных охотников! Разбей он личную цель многих юных, те также не явились бы назавтра... Минули времена благородной охоты, а в новых ему, Гесси, не найти себе достойной роли.

''Да играешь ли ты уже сейчас достойную роль? Давно не защитник - служка Арденсов! -

Даниель загнал эту темную тревожную мысль поглубже...

Он задержался, перед тем как отворить дверь в арсенал. Дверь была хорошая, крепкая, обитая стальными пластинами, подобная же стояла на Старом входе Академии, но до сих пор им не приходилось держать ударов.

Прежде Даниель никогда не задумывался, какой натиск она была бы способна выдержать, почему вдруг задумался сегодня? Непонятно, но страная, копящаяся внутри тревога больно резонировала с ненормальной оживленостью, нервностью, беспокойством вечерней Доны. И черный силуэт Академии казался каким-то особенно прямям и гордым. Она стояла, будто приговореная к казни, но все еще уверенная в своей правоте. «Владыка вампиров придёт сюда», - странная мысль, не мысль даже - предчувствие, предвидение: - Цитадель доживает последние дни…»

«Часы», - поправил сам себя Даниель и, наконец, усмехнулся: точно, нелепость! Страх, недостойный и новичка.

Четверть часа до четырёх. Третья стража возвращалась: кто-то спускался в арсенал той же лестницей. Даниель потянул дверь на себя.

Людей здесь было немного: три группы, да Марк Тэго, методично, но чуть резковато разбиравший свой арбалет.

- О, и ты здесь, -- довольно раввнодушно поприветствовал он Даниеля. Рядовые адепты недолюбливали Гесси за принципиальность, не оознавая, насколько хуже ее - беспринципность. - Если и Гесси в столице, точно - жди беды.

- Куда Гланс повёл отряды?

- Кукловод в центре. Перегородил Парковую улицу.

- А отряды Центра что?

- Не справляются! И хотел бы я знать, для чего мерзкие твари Калькара опять бродят вокруг парка?

- Когда ты их видел?

- Только что показалось, что снова видел их... Они больше не присматриваются к нам – только проверяют границы покрова и словно ждут, что он… Но, может быть, мне просто пора вздремнуть! – резко закончил Марк и беспомощно замолчал, сам испугавшись своих слов. Даниель вздохнул – безнадёжно. Сейчас он почти физически ощущал, как его уносит в воронку водоворота сила, которую он не имеет ни малейшей возможности контролировать. Поскольку он просто не в состоянии объять это нечто взглядом...

«Ты давно не был в Доне. Ты чувствуешь себя чужим и всё тебе здесь странно. Вот и всё».

- Что? – переспросил Марк. Оказывается, последнюю фразу Даниель сказал вслух.

- Ничего.

- Ты не один терзаешь дурными предчувствиями: таковы все здесь, - сказал Марк.

- Да. Тяжёлая зима!

- Я о другом. Все ждут сегодняшнего визита Краса. Утром, в пять, он прибудет сюда.

Охотники переглянулись. Оба понимали, это собрание будет необычным. Скорее всего, после него пути ордена и Арденсов разойдутся навсегда, - почувствовал Даниель.

- Чью сторону ты примешь? – почти беззвучно спросил он. Марк уверенно кивнул.

- Я останусь с главой, – он поднял ладонь, запрещая Даниелю говорить. – Предвосхищая твой вопрос: даже если это будет значить - придётся оставить орден. А ты, Арденс?

Даниель промолчал. Он, и правда, не знал, что сказать. Испытание недоверием Арденсам, - с ужасом понял он, еще не прошло, оно в самом разгаре. И он не представляет, как быть дальше.

Он опять покинул Академию, вышел в парк. Здесь все также было полно предчувствием дурного. Тишина звонкая, будто в уши вставили затычки. И воздух чуть дрожит от напряжения, отражая удары невидимого беззвучного метронома, отсчитывающего последние мгновения спокойного времени, когда путь охотника - путь воина представлялся ему простым и понятным.

Даниель поднял голову к подрагивающим, мокро блестящим звездам. Если б быть уверенным, что то, что собирается делать Хортор, не погубит орден! Не погубит дело охотников... Идя против желания Основателей уничтожить дар, служит ли он Бездне... или напротив? О, он запутался! И даже клятвы не помогают, хуже - они конфликтуют, и пъедестал старшей - клятвы Арденсам, уже шатается...

Знакомый темный экипаж остановился за оградой парка. Герцог Крас. Явился, будто почувствовав сомнения самого верного из своих сторонников. Даниель машинально шагнул к отворяющейся дверце, внутренне моля Краса изавить его от сомнений. А с губ уже срывалось:

- Что вас угодно, Dominus?

- Хортор задумал нечто, что погубит орден. Его нужно остановить. И здесь мне нужна будет твоя помощь, Гесси, - тихо, но решительно проговорил Крас.

- Да, Dominus.

- Будь в Академиии в пять. И держись поближе к Карлу...Ты понял меня, Даниель?

- Да... Dominus! - прошептал он, и дверца захлопнулась, скрыв Краса в темноте. Экипаж тронулся. Даниель проводил его задумчивым, чуть затуманенным взглядом. Тревоги он более не чувствовал, ее сменило незнакомое дотоле хладнокровному охотнику желание... убить. Оборвать чью-то нить жизни и сорваться в пропасть без сомнениий, без тревог, без боли. Туда, куда стремительно ускользал прежде спокойный, понятный и приятный мир.

Глава 25

СОВЕТ В «ТЕНИ СТРАЖА»

Лира оставалась в Прэсто. Она всё также гуляла берегом моря. Они много говорили с Литой. Хитрая Лира смогла втереться в доверие к избранной. Скоро избранная звала её сестрой.

«…Видя этот холодный взгляд,

Я знала: это не льды горят,

А спрятано где-то, под камнем сна,

Иное сиянье, иная струна». –

Так пела Лита, и тогда Лира отводила глаза. Она знала, чего хочет избранная: Лира должна была стать первой, исцелённой ею. Она и сама чувствовала связь, возникшую меж ними с первых минут знакомства. Однажды избранная попытается, и тогда Лира… Ударит её? Рассмеётся? Подчинится? Лира пока сама не знала, что сделает. Так или иначе, они с Бездной неразделимы – жаль, что избранной не дано этого понять.

Ещё избранная любила рассказывать о путешествиях, которые она совершала, часто - слушаясь Лиру, когда дар нужно было срочно скрыть от групп Гелера и Гесси. Лира узнала много удивительных вещей. Оказывается, предания о странных существах, ведомых таинственной силой, существовали не только в земле страха. Северные народы рассказывали о чудных прозрачных тварях, растущих как кристаллы, питающихся солнечными лучами, южные – пугали историями о чудовищах, пострашнее carere morte, пьющих не кровь – высасывающих всю влагу из организма.

Через полтора года всё было готово. Зелье для ритуала Лире удалось уже со второй попытки – Бездна помогала, подсказывала ей. Иногда она пробовала представить ритуал, то, как Лита выпьет зелье из чаши и упадёт мёртвой… Эта картинка являлась ей бессчётное количество раз, сначала вызывая ужас – от того, что избранная примет смерть из её рук. Потом Лира успокоилась.

«Этим я освобожу её душу. Избранный – вечный заложник дара, наконец-то примет свободу – из моих рук. Больше не будет дара – лишней жизни, цепями сковывающей своего несчастного владельца. Душа Литы будет свободна – это не значит: «смерть».

После смерти Гелера Митто стал хмур и непривычно немногословен, но поиски дара продолжал, безуспешно, как и охотники. Лира же готовилась к своей авантюре. Она понимала: владыка однажды поймёт, прочитает в её глазах всю ложь о даре, но… что будет дальше – охотницу не волновало. Дэви будет в ярости! - Пусть. Лира верила, Бездна защитит её.

Впрочем, владыка был занят совсем иными делами. Помрачневший и притихший Митто иногда проговаривался: Дэви готовит нападение на столичных охотников. Владыка хотел забрать и Дону под свою власть.