– Почти наступил её комендантский час, молодой человек.

Он засмеялся в ответ и она, похихикав, поцеловала меня и пожелала спокойной ночи.

На следующее утро она сказала, что рада снова видеть меня счастливой.

Услышав рингтон, который я знаю, что не ставила себе сама, я поторопилась ответить.

– Привет, Энди, – отвечаю ему, вытащив телефон из кармана передника, продолжая работать над булочками с корицей.

– Как дела, цветочек?

Я смеюсь, но отвечаю.

– Всё хорошо. Что у тебя?

– Всё отлично.

– Хорошо. Милый рингтон, кстати.

– Откуда ты знаешь, что это сделал я?

– Кто ещё мог поменять мой звонок на Пиллоутолк?

Его сдавленный смех заставляет меня покраснеть. Снова.

Забавно, я взрослая женщина, а краснею, как будто впервые влюбилась. И да, я, наконец-то, призналась в этом самой себе.

Влюбилась по уши в Энди. Он прочистил горло:

– У меня есть вопрос.

– Жги, – говорю ему я, подперев телефон плечом, пока я замешиваю и раскатываю тесто.

– Ты сможешь подъехать для встречи с ребятами?

Я роняю телефон на прилавок в тесто и быстро хватаю его руками, покрытыми мукой. Как только я подношу его к уху, хватаю первое попавшееся полотенце, чтобы вытереть руки, затем показываю Эмме закончить булочки с корицей за меня.

Кажется, она всегда что-то доделывает за мной. Особенно, когда Энди – причина, почему я не заканчиваю работу. Она смотрит на меня с улыбкой, перед тем как я произношу одними губами имя Энди, указывая на телефон.

Она изображает поцелуйчики, и я толкаю её бедром, когда прохожу мимо, на что она отвечает хихиканьем.

Негодница.

Возможно, я когда-то отрицала, что по уши влюбилась в Энди, но я фигово скрывала это от окружающих.

Я понимала, что происходит, но не осознавала глубину этого.

– Что? – спрашиваю я, когда захожу в свой офис, чтобы побыть одной.

– Ты действительно меня не слышала или хочешь подтверждения того, что я спросил?

– Хочу подтверждения, – бормочу я.

Он смеётся и на душе теплеет.

– Так ты придёшь?

– Сейчас? – спрашиваю я, взвизгивая.

– Я подумал, что ты сможешь придти сегодня. Не прямо сейчас. И возьми Бри. Я думаю, пришло время встретиться с ней лично. Официально, по крайней мере.

– Серьёзно?

– Почему нет? – спрашивает он слегка обиженным голосом.

Я пожимаю плечами, хотя знаю, что он не увидит.

– Я не против этого, Энди, – отвечаю я.

– Я хочу, чтобы мои сыновья знали тебя, Кристина. И я хочу узнать Бри.

– Ты ещё не разведён, – напоминаю я ему.

– Ты думаешь, мне не похрен на Хизер? – его голос между гневом и шоком, я немного испытываю чувство вины, но он должен думать ясно.

– И не должно быть. Если она услышит, что я и ты…

– Мы что? – спрашивает он, выпытывая с издевкой.

– Ну… – я запинаюсь в поиске слова. – Что мы…

Я не знаю, кто мы. Я знаю, кем хочу быть. Но я намного дольше в статусе одиночки, чем он.

– Кристина, ты мне нравишься.

Я втягиваю воздух и кручусь в своём офисном кресле.

– Я тебе нравлюсь?

– Хочешь, чтобы Карли дала мне бумажку в классе, где я должна отметить да или нет? – дразню я его.

Он снова смеётся.

– Я знаю, что не разведен. Пока что. Но я же не зову тебя на свидание. Пока что. Хочешь правду?

– Всегда.

– Мы не встречаемся, но мы встречаемся, да?

Я мычу в ответ, потому что мы не вместе, но всем ясно, что между нами что-то происходит. То, что он хочет познакомить меня со своими детьми, только подтверждает это.

– Да. Мы официально не вместе, но я хочу быть с тобой. И я думаю, всем нам будет хорошо, если мы узнаем друг друга лучше. Пятеро нас. Время пришло, Кристина.

– Ладно, – внезапно произношу я, понимая, что я бы всё равно согласилась.

Он не колеблется и не восхищается тем, как легко заставил меня согласиться.

– В семь часов. Просто приходите сами.

Глава 9

Энди

– Ну же, ребят! Они приедут через несколько минут.

– Пап, успокойся. Мы уже встречались с Кристиной, – отвечает Рик, закатывая глаза.

Они не понимают значимости сегодняшнего дня. Чёрт, возможно, и Кристина тоже. Но сегодня я вручил Хизер бумаги по разводу и процесс начался. Я не хочу отступать от того, чего хочу.

А хочу я Кристину.

Даже не зная моих сыновей, она беспокоится за них. Спрашивает о них. Хочет знать, что происходит в их жизнях. И я, не зная Бри, чувствую то же самое.

Мы общаемся каждый день. По нескольку раз. Знаю, что Бри смотрит колледжи рядом с домом, и они с Гарди становятся ближе с каждым днём. Знаю, что она хочет в Школу Коммуникаций и одновременно взволнована и рада предстоящим переменам, как и Кристина.

Кристина же знает, что ребята играют в баскетбол, и знает, как проходит их сезон. Она знает про школу, их тесты и определённые проекты, о которых я упоминаю.

Она знает их любимую еду и блоггера, на которого они сейчас подписаны, и хотя они мальчишки, а у неё дочь, она понимает, что пубертатный период - та ещё дрянь, особенно, когда ты один воспитываешь детей, и помогает понять, что мои дети не были похищены инопланетянами.

Но не только наше обоюдное воспитание детей в одиночку заставляет меня желать узнать о ней всё и узнавать её ближе... да, в конце концов, действительно узнать её лучше.

То, что она добрая и нежная, а её искренняя улыбка озаряет мой день.

Это счастье, которое исходит от неё. И мне не больно от того, что она самая прекрасная женщина, которую я когда-либо встречал.

Поэтому да, я хочу с ней большего.

Я хочу с ней всего. Но я не тороплю события.

То, что сейчас между нами, уже отлично. Буду ждать остальное столько, сколько нужно.

Но когда развод будет подписан, мне будет тяжело не перематывать время.

Но я ничего не буду делать, пока этого не произошло. Даже учитывая, что наш брак давно закончился, я не буду так поступать с Кристиной. Или собой, кстати. Я не изменник и высохшие подписи на бумагах - это то, что мне нужно перед тем, как сделать последний шаг вперёд.

Я моргаю, смотря на сыновей, и осматриваю дом. Дом, который мы превратили в наш за последние несколько месяцев. Ни одного признака Хизер нигде.

Они не разрешили поставить ни одной фотографии их мамы. Тесс приходила и помогла с интерьером, по ее словам: «Это теперь не вонючая мужская пещера», но всё же это мы.

Наша гостиная простая. Шоколадного цвета большая кожаная мебель. Большой плоский телевизор с аудио системой. Джойстик для видеоигр лежит на деревянном столике под телевизором, который я сделал сам. На стене коллаж из фотографий мальчиков. В углу стойка для аквариума с черепахой Харри. Ирония в имени черепахи не ускользнула ни от кого, поверьте. Хизер всегда была против всего этого, но они ждали этого годами.

Их желание исполнилось в утро Рождества и радость на их лицах того стоила. Я боялся этого дня после их дня рождения, когда от их матери не было ни одного звонка.

Помощь Кристины в покупке последних рождественских подарков помогла мне больше, чем она когда-либо может представить.

Рождество показало, что они начинают жить дальше, быть счастливыми, смеяться. Несмотря на её отсутствие. И никто из них не спрашивает про Хизер.

И я могу тоже.

– Эй, пап, – я слышу смеющийся голос Аидана, который выводит меня из этих мыслей.

– Что такое?

– Что за странный взгляд, который часто бывает на твоём лице в последнее время?

Я решил не говорить ему, что более чем один раз он поймал меня на мечтах о Кристине.

– Готовы? – спросил я их вместо этого.

– Да.

В этот момент я действительно смотрю на них. Мне приходится взять себя в руки и сжать губы, чтобы сдержать смех, зарождающийся во мне.

Рик одет в штаны цвета хаки и рубашку на пуговицах, заправленную в них; его волосы уложены так, будто он использовал всю баночку с гелем. Пряди его русых волос склеились во что-то, как я полагаю, он думает, стильное. Но из-за количества геля выглядит так, будто он засунул палец в розетку.

Аидан выглядит похоже, но его волосы не с таким количеством геля. Вероятно, потому что Рик израсходовал его весь.

И затем я принюхался.

– Ребят? Вы использовали одеколон?

Аидан кивает, а Рик отрицательно качает головой.

– Это не одеколон, а спрей для тела.

– Осталось ли от него хоть что-то? – осмеливаюсь спросить я.

Он пожимает плечами