Я решаю ничего не говорить и даю ей продолжить.

По её лицу текут слёзы, но она берёт ручку, её руки колеблются над бумагами, готовые подписать. Я уже всё подписал, поэтому мы ждём её. Я сижу с открытым ртом не в силах поверить, что она отказывается от своих родительских прав.

– Аидан и Рик хорошие мальчики. Они заслуживают намного больше, чем меня как мать. У меня есть одна просьба.

Она сглатывает и смотрит в сторону, отложив ручку. Моё сердце сильно бьется, что я чувствую пульс на своей шее. Она наклоняется и достаёт из сумки два конверта и протягивает мне через стол. На каждом из них написано имя одного из ребят. Я смотрю на них и затем протягиваю к себе.

– Я хочу, чтобы ты передал их ребятам, когда будешь готов или когда поймёшь, что готовы они. Я знаю, что ты сначала прочитаешь их, потому что это то, что сделал бы хороший отец. Но, прошу, пообещай, что передашь их.

– Я могу это сделать.

Я обещаю это, понимая, что хотя она и не хорошая мама, она все же любит их. В какой-то странной манере. Она бы никогда не сделала чего-то, что ранило бы их, и не написала бы ничего, что могло разрушить их ещё больше. Её уход в данный момент подтверждает это. Но она права. Я прочитаю их перед тем, как отдавать. Потому что, хотя я верю в её хорошие намерения, я не доверяю ей.

– Спасибо, Энди.

Она смотрит вниз, глубоко вздыхает, подписывает бумаги, а затем встаёт и выходит из комнаты, не оборачиваясь.

Глава 22

Кристина

– Всё сделано, – слышу я голос Энди через трубку телефона и мне бы хотелось быть рядом с ним, чтобы посмотреть на его лицо и подержать за руку.

– Она всё подписала? – я с трудом могу поверить в это.

– Да. Думал, всё это будет ужасно.

– Что она сделала?

– Она отдала домик.

– Что? – спрашиваю я и не могу поверить в это.

– Да. Она, видимо, сменила гнев на милость. Но мальчики только мои, у неё нет никаких прав на них…

Звук его голоса разбивает мне сердце. Я знаю, что он расстроен, что она не понимает, сколько всего пропустит. Не из-за неё, а из-за ребят.

– Мне жаль, малыш.

– И мне. Не пойму, о чём она думала.

– И я. Я бы не смогла бросить их, – признаюсь я.

– Только их?

– Ну, вас трёх, – исправляюсь я.

– Рад это слышать.

– Да?

Мое сердце бешено колотится, а нервы шалят, когда я признаю это, хотя я уверена, он знает это. Но ему нужно услышать эти слова сейчас, учитывая, через что он только прошёл.

– О, да!

– Это лучшее, что вышло из всего этого, – его голос бурчит мне в ухо и моё тело вытягивается, как струна. Моя улыбка, наверно, видна с луны.

Я мычу в ответ, вместо того чтобы сказать что-то неловкое, и он смеётся. Таким низким смехом, который заставляет мой желудок скрутиться.

– Какие планы на завтра?

Я улыбаюсь в трубку.

– Ещё никаких.

– И не планируй. Мы с мальчиками хотим кое-куда тебя отвезти. Думаю, они сами понимают, что им нужно отвлечься после сегодняшнего.

– Вы хотите куда-то меня забрать?

– Ну, момент честности. Это не то, что я бы хотел сделать. Но мальчики хотят поехать.

– Что это?

– Они хотят взять тебя в тот заброшенный дом, который настолько крут, что было бы жаль открывать его только к Хеллоуину. Поэтому он открыт на две недели в конце весны, чтобы люди могли побыть в нём. Он новый и там используют какую-то новую пиротехнику. Ребята узнали об этом он-лайн естественно. Цель всего этого - чтобы люди начали говорить о нём, пока они официально не открылись. Очевидно, есть фрики, которым нравится такая хрень и они хотят быть напуганы. И это самая глупая вещь, которую я когда-либо слышал, но…

– Они?

Вмешиваюсь я, даже не заботясь о том, когда они хотят заняться этим и слышу лишь то, что мальчики хотят взять меня с собой.

– Ты так и будешь продолжать задавать вопросы?

– Ты не даёшь мне достаточно информации.

– Мне не нравится быть напуганным, – бормочет он.

Я не могу сдержаться, и смех вырывается из меня.

– Ты серьёзно?

– О, я очень серьёзен.

– Ты же знаешь, что цель таких домов - быть напуганным?

– Знаю. Поверь. Но мальчикам нравится это. И им всегда мало. И они умоляли позвонить тебе, чтобы взять тебя с собой.

Моё сердце наполняется теплом от этого.

– Правда?

– Ты значишь для нас как целый мир, Кристина.

Нас.

– Аналогично.

– Завтра. Будь готова. Одень что-то без каблуков, потому что, возможно, тебе придётся выносить меня оттуда на спине.

– Ты действительно так напуган?

– Я не говорил, что уже напуган. Я сказал, что терпеть не могу быть напуганным, – он говорит это так, как будто сказал что-то другое.

Кажется, это будет весело.

– Тебе нравятся дома с призраками?

– Они мне не нравятся. Я люблю их.

– Да что с тобой не так?

– Ничего! Это так весело! Это чувство неопределённости и предвкушения, когда неизвестно, когда кто-то выпрыгнет на тебя. Дрожь от ожидания: описаешься ты или нет?

– Тебя не просят продавать это, – смеётся он.

– Мы действительно едем? Завтра вечером?

– Да, – вздыхает он, – если мы должны.

– Должны.

– У меня создаётся чувство, что вы трое всегда будете шутить надо мной, – бурчит он.

Всё мое тело теплеет от этих слов.

– А затем я заберу тебя для себя. Ты обещала мне ещё одно свидание, помнишь?

– Как я могла забыть? Самый милый из всех ужасных тортов, которые я видела даёт тебе бесконечное количество свиданий.

Он смеётся, но как-то отдаленно.

– Всё в порядке? – спрашиваю я его, возвращаясь к основной причине его звонка.

– Да. Я ненавижу всё это из-за мальчиков. Она дала мне письма для них. Я ещё не прочитал их. Пока не готов и они тоже. Я должен сказать им.

– Но…

– Как сказать сыновьям, что их мать отказалась от них?

Я осторожно выбираю слова и произношу чуть громче шепота.

– Ну, они же уже всё знают. Они слышало это от неё, – напоминаю я ему.

– Да, но это конец, понимаешь?

– Понимаю. Поэтому сделай это так, как ты делал всё последние месяцы. С аккуратностью, честностью и любовью. Будь уверен, что они понимают, что это её потеря, что они не виноваты. Хотя бы скажи им, что она передумала насчёт домика.

– Момент просветления?

Точно.

– Я бы попросил тебя, что бы ты тоже была там, но…

– Нет. Ты прав. Ты должен сделать это сам.

– Это не беспокоит тебя?

– А почему должно? Это же не про меня, Энди.

– Мне так повезло, что у меня есть ты.

– Это взаимно.

– Значит, увидимся завтра?

– Да.

– Не могу дождаться.

Глава 23

Энди

Мне нужно признаться. Когда я говорил, что не люблю быть напуганным, я имел в виду, что в ужасе от этого состояния. Это не просто пугает меня, а очень бесит. Но в то же время, мне нравятся эти населённые призраками дома, в большей степени потому, что мальчикам там очень весело. И потом, я оставался со своей изменяющей женой несколько лет, даже когда заподозрил измены. Вероятно, я мазохист.

Прошлым вечером я посадил ребят и сказал, что развод окончен и что она отдала домик. Они были в восторге от новости про дом, и их совершенно не беспокоил факт нашего развода. Они просто спросили, значит ли это, что всё официально закончено, и она не сможет забрать их у меня. Когда я убедил их, что теперь мы вместе, они улыбнулись и сказали, что это всё, о чем они беспокоились.

Я ожидал самого худшего. А получил самое лучшее.

Я застегиваю свою чёрную толстовку и иду от ступенек дома Кристины. Уже середина весны, но вечера в Мичигане могут всё ещё быть прохладными. И прохлада, которая есть сейчас, больше напоминает раннюю осень. Что очень подходит, учитывая, что мы едем в смертельную ловушку, как сказали мальчики, является отличной идеей. Мои нервы уже шалят, и я пытаюсь понять: это из-за того, что я увижу её, или из-за того, что через тридцать минут я буду кричать перед ней как девчонка.

Моя рука уже собиралась постучать в её дверь, как та вдруг открылась. За ней стоит очень взволнованная Кристина и почти подпрыгивает на носочках. Я не могу удержаться. Мои глаза живут своей жизнью и сейчас они хотят изучать каждую её деталь. Она надела очередные зауженные джинсы, в этот раз светло-голубые с дырками на коленях и слегка показывают ноги, на её ногах те же белые босоножки, что и в наше первое свидание, и бордовая футболка под тонкой серой толстовкой на молнии. Черт. Чтобы она ни одела, это делает ее ещё более привлекательной.