Я чуть не подавился собственным языком, не ожидая услышать от неё таких слов.

– Что ты сказала? – спрашиваю я, смеясь.

– Что?

Думаю, она не осознает, что говорит.

– Ничего.

Бормочу я, в то время как ухмылка не сходит с моего лица. Но это не ничего. Я, вероятно, буду оживлять эти слова в своей памяти ещё какое-то время. Вероятно, сегодня. Когда буду один. Боже, я жалок.

– Бри дома?

– Нет, – отвечает она. – Она ночует у подруги. А что? Хочешь зайти? – Спрашивает она невнятно, пытаясь поднять брови.

Я сдавленно смеюсь.

– Так, Дон Джулио, давай проведём тебя внутрь.

Я выбираюсь из пикапа и подхожу к её стороне, чтобы помочь ей спуститься.

– Я бы сделала шикарное высказывание насчёт твоего прозвища, но знаешь? Думаю, текила поглотила все клетки моего мозга.

– Мне так не кажется, у тебя осталось их ещё много.

Мы за две ступеньки до верхушки её порога, когда она останавливается как вкопанная.

– О нет, – бормочет она и мчится в заметённые снегом кусты, перед тем как избавиться от всего, что ела почти весь год.

Я медленно подхожу, зная, что сейчас моему рвотному рефлексу будет испытание на прочность. Я не очень хорош в сдерживании рвоты. Мне кажется, нет того, кто хорош, но все же. Это действительно противно.

Я глажу её спину, стоя настолько далеко, насколько могу. Мечтаю, чтобы у меня была метла или палка, которой я мог бы дотрагиваться до неё, но это, скорее всего, очень грубо.

– Ну-ну, – говорю я неловко, не дыша, отворачивая голову и прикрывая свой нос рукавом. Я не только слышу, как она избавляется от алкоголя, но и чувствую запах тоже.

Она смеётся.

– Тебя не тошнит?

– Как ты думаешь? – мой голос приглушенный из-за того, что рот закрыт рукавом.

– То, что ты не подходишь очень близко – отличный показатель.

Она смеётся, двигаясь с места и вытирая рот тыльной стороной ладони.

– Извини. Просто…

Она отмахивается.

– Не переживай. Я не виню тебя.

– Давай отведём тебя внутрь, – сглатываю я, но все равно давлюсь, – и приведём в порядок.

Она дико смеётся, но потом стонет, сгибается пополам, хватаясь за голову.

– Уверен, что справишься?

Я глотаю и решительно киваю головой.

– Да.

– Ха! Ты звучишь, – икает, – убедительно.

– Я могу. Честно. Или... попытаюсь.

Мы заходим внутрь, и она неуклюже нащупывает выключатель на стене. Нажав его, она опирается об стену. Она мычит, сползая вниз, и затем падает с глухим стуком.

– Бри будет тааак разочарована мной, – мямлит она.

Я посмеиваюсь, оглядывая гостиную. Заметив кухню, иду туда и открываю несколько шкафов, прежде чем нахожу стаканы. Я наполняю один стакан водой из под крана и иду обратно в гостиную, где нахожу Кристину, распластавшуюся на полу.

Я наклоняюсь близко к ней, и её голова поднимается, когда она смотрит на меня. Я прижимаю стакан к её губам, и она запрокидывает голову, позволяя немного жидкости попасть в её горло. После нескольких глотков она выглядит удовлетворённой, и я ставлю стакан на пол рядом с ней, чтобы помочь подняться.

– Я в замешательстве.

– И должна быть. Я никогда не напивался.

Я слышу её смех.

– Никто не любит слишком умных задниц, Энди, – дразнит она.

Теперь моя очередь смеяться.

– Конечно, любят. Я даже убеждён, что всё наоборот. Все любят умных задниц. Мы можем поддержать любую беседу.

Она смотрит на меня и выглядит трогательно прекрасной. Я убираю локон с её липкого лба, не думая, почему он липкий и убираю ей за ухо.

– Ты прекрасна, – напоминаю я, думая, вспомнит ли она это утром.

– Конечно. С рвотой на лице, волосах… Фу…

– Я всегда думал, что ты прекрасна, Кристин.

– Да? – спрашивает она тихим неуверенным голосом.

– Да.

Мы стоим, смотря друг на друга какое-то время, как вдруг её щеки надуваются и она убегает из моих рук туда, где, я надеюсь, находится ванна.

Я пишу сыновьям, чтобы они знали, я буду дома чуть позже, чем ожидал до этого. Их ответ мгновенный, они говорят, что всё отлично, и они собираются спать.

Я смотрю на телефон, раздумывая, как мне достались такие хорошие дети, которые сами осознанно ложатся спать.

Мне не пришлось долго сидеть и размышлять, до того как ужасные звуки начали доноситься там, куда умчалась Кристин. Я кладу кусочек леденца с корицей в рот, тяжело вздыхаю и иду на поле боя.

Глава 7

Кристина

Прошла неделя с тех пор, как Энди спас меня от Маргаритного Безумия. Неделя случайных встреч в Дримин Бинс, переписок и звонков. После той ночи в доках, когда он открылся мне о том, что позволил гневу завладеть всем в его жизни, и о том, как это повлияло на отношения с сыновьями, из-за чего он становился все более резким, мы стали чаще напоминать друг о друге. Не уверена, что кто-то из нас даже осознавал, что мы делаем это.

Затем был просто вежливый звонок с благодарностью за то, что он помог мне безопасно добраться до дома после того, как я так глупо напилась в Эль Чарро. Не знаю, о чём мы все тогда думали. Мы не распланировали, как будем возвращаться по домам и, учитывая, что каждая из нас была пьяна в хлам, это было не только глупо, но и невероятно безответственно.

Энди, будучи Энди, просто отмахивался, смеялся над этим на следующий день и сказал, что они с Джошем развезли все наши машины по домам. Я не помню, как давала ему ключи от своей машины, но очевидно, это случилось в то время, когда я стояла, наклонившись, и из меня вырывалась масса чипсов, сальсы и текилы. В это время Энди стоял рядом, заткнув рот, но был очень поддерживающим другом, который... я не знаю. Мне нравится?

Но я поняла, что не только я проверяю как он. Энди часто забегал в Дримин Бинс. Так часто, что если к полудню он не заходил, я начинала думать, что что-то случилось.

Когда мой телефон звонит с смс, я наклоняюсь и бормочу:

– Ну, что случилось?

Энди: Мэйдэй! Мэйдэй!

Перед тем, как я успеваю ответить, телефон звонит.

– Да? – отвечаю я, пытаясь не смеяться.

– Ты хоть понимаешь, какой сегодня день?

– Эм…

–– Двадцатое декабря, Кристина. Декабрь. Двадцатое, – говорит он, подчеркивая слово «двадцатое».

– И?

– И? Ты сейчас шутишь надо мной? Ты вообще понимаешь, что Рождество через несколько дней?

Его голос поднимается выше, чем я когда-либо слышала, отчего я почти смеюсь, но сдерживаюсь.

– Я знаю.

– А знаешь ли ты, что у меня ничего не готово?

– Энди! – выдыхаю я.

– Кристина! – шутит он.

– Эй, не издевайся надо мной, перфекционист.

– Ты готова?

Я слышу звук закрываемой двери на заднем фоне, затем звук заведённого мотора.

– Готова?

– К Рождеству! Скорее, поторапливайся!

– Поторапливаться с чем?

– С шопингом! Нам нужно закупиться! – кричит он, и паника чётко отслеживается в его голосе.

Я облокачиваюсь на прилавок, всё ещё наблюдая за кафе, чтобы видеть, нужно ли кому-нибудь подлить кофе или если придёт новый покупатель.

– Ага, шопинг?

Я слышу, как он выдыхает.

– Я рад, что ты все поняла. Нужно закупиться! Нам нужно Рождествоваться!

– Мне кажется, говорить «нам нужно рождествоваться» это некорректно.

Определённо, я проводила слишком много времени с Карли. Я почти слышу, как он закатывает на моё высказывание глаза, если это вообще возможно.

– Мне нужна твоя помощь.

Я закусываю губу, чтобы не засмеяться как девчонка, потому что «Здравствуйте, я взрослая женщина». У меня в животе бабочки и я пытаюсь вертеться в бизнесе, которым владею. Ох. Я почти бешу саму себя.

Но я бы испытала любого на то, чтобы по уши не влюбиться в кого-нибудь похожего на Энди. Он заставляет меня снова почувствовать себя молодой.

– Ты тут?

– Я здесь.

– Так ты поможешь?

– Честно говоря, не знаю, насколько я смогу помочь. У меня ведь только дочка, понимаешь?

– Нет. Я знаю, что подарю мальчикам. Но мне нужно подарить что-то маме. Тесс и Барретт так помогли, когда Хизер ушла, хочу подарить им что-нибудь... Черт. Я облажался. Ты хоть представляешь, какие будут толпы? Не могу просить тебя о таком. Извини. Игнорируй меня.

– Нет! – кричу я слишком нетерпеливо, чтобы он не повесил трубку. – Я помогу! Мне нужно кое-что купить в любом случае.

Мне не нужно. В отличие от большинства мужчин я уже кое-что купила. Но я ему нужна, и у меня просто нет сил сказать ему нет.