— Давай-ка, Борис, ПТАБчиками их накрой! [93]

Ложусь на боевой курс и вдруг вижу рядом с колонной летит По-2. Откуда может здесь быть По-2?

Передаю Миронову — команда: «Отставить!».

Прошли еще километров 20, возвращаемся на аэродром. Дождь не перестает. Засенко уже здесь:

— Где были, что видели?

Миронов докладывает:

— В 30 км на дороге крытых машин много.

— Расстреляли?!

— Нет. По-2 помог.

Оказывается, немцы, предполагая окружение срочно отошли назад, а наши войска стали занимать их позиции. С нами хотели связаться, но низкая облачность и малая высота полета воспрепятствовали этому.

Так родной наш По-2 предупредил большую беду.

Афанасьевский Борис Александрович

Командир звена 2-й АЭ, гв. лейтенант

18 января 1987года

Советской Родине мы были сыновьями

20 февраля 1924 года я появился на Свет Божий. Отец мой, Петр Федорович, родился в 1902 году. Был рабочим на железной дороге, кондуктором на товарных поездах. Простудился, и вскоре после непродолжительной болезни, скончался в 1932 году. Мама, Мария Яковлевна, домохозяйка, 1898 года рождения. После смерти отца, пришлось ей вести все [94] хозяйство, воспитывать меня и младшую сестру Александру. Мне как старшему сыну, пришлось пробивать дорогу в жизнь самому, одновременно помогая маме.

До 1927 года мы проживали в селе Новоуспеновка, Запорожской области, недалеко от районного центра Веселое. Потом переехали на постоянное жительство на ст. Каменоломни Ростовской области. А в 1935 году переехали в Новочеркасск Ростовской области.

Великая Отечественная война застала меня курсантом Ростовской спецшколы ВВС. В это время мы находились в лагерях Батайского летного училища, где практически знакомились с материальной частью самолетов.

Когда немецкие войска подошли к Ростову, нашу школу эвакуировали в город Кисловодск. А в мае 1942 года я закончил спецшколу. Меня направили в Астраханскую военно-техническую школу, для подготовки авиамехаников самолетов Ил-2. В это время немецко-фашистские войска штурмовали Мамаев Курган в Сталинграде, это в военном отношении стратегически важная была высота. Кто владел этой высотой, тот и владел всей ситуацией в битве за Сталинград. В июне 1942 года, когда на Сталинградском фронте шли ожесточенные бои, враг мог взять Сталинград, нас курсантов, ночью подняли по тревоге и направили к переправе через Волгу, на правый берег, для укрепления левого фланга Сталинградского фронта. [95]

В то время были сняты на оборону Сталинграда все военные училища, находящиеся в Астрахани.

Оборону заняли в районе калмыцкого посёлка Ницаны, прикрывая левый фланг Сталинградского фронта. Активных боевых действий не происходило, если не считать бомбежки авиацией и ночными перестрелками дозорных отрядов.

В середине августа 1942 года, курсантские части были заменены кадровыми войсками, прибывшими из Сибири. Трудно приходилось нам, курсантам, не подготовленным для боевых действий, плохо вооруженным, даже не у каждого из нас была винтовка, не хватало гранат и бутылок с зажигательной смесью, которыми нам еще не приходилось пользоваться.

Было тяжело и страшно стоять в охранении, выдвинувшись впереди окопов. Наверное, тогда поняли мы, как тяжело пехоте и под бомбёжкой и при обстреле артиллерией и миномётами. Мы это испытали на себе. Но прямого столкновения с противником удалось избежать, так как главный удар немцы наносили по центру непосредственно на город. Но отразить натиск врагов мы были готовы. К этому обязывала нас Военная Присяга. Мы были сильны своей молодостью и бесконечной любовью к нашей любимой Родине. Но главная наша задача — освоение новой техники, была ещё впереди.

Мы верили в нашу победу, верили в силу советского строя, в оружие, которое нам еще предстояло освоить и применить на практике — штурмовик Ил-2, как в последствии ему присвоили почетное звание «летающий танк». [96]

В этот период войны авиация пополнялась новыми самолётами, всё чаще видели мы и воздушные бои, и штурмовку наших Илов по передней линии обороны немцев.

Когда стало ясно, что Сталинград мы не сдадим, из Министерства Обороны (НКО) поступил приказ: «Всех курсантов направить для продолжения учёбы в свои военные школы».

Наша Астраханская ВТШ была эвакуирована в г. Усть-Каменогорск Восточно-Казахстанской области. В мае 1943 года с группой курсантов я был направлен на стажировку в действующую часть, в район предположительно серьёзного лётного сражения на Курской дуге. Наш полк 241-й ШАП ведёт бои за освобождение г. Белгорода.

Стажировка закончилась в сентябре 1943 года и мы, курсанты, возвратились в Астраханскую ВТШ для продолжения учёбы. В феврале 1944 нас, уже закончивших учёбу и получивших звание сержантов и старших сержантов, направили по штурмовым полкам 17-й воздушной армии. Группа курсантов, теперь уже сержантов и старших сержантов, в которую попал и я, была из одиннадцати человек. Это были: Голов М. В., Жуков Л. А., Зенцов С. А., Конюхов М. Н., Лысенко М. П., Мысливцев И. А., Пащенко Г. П., Саблин Н. И., Супрунов П. П., Ткачев Б. П., Хорунжий Б. П.

По прибытии в штаб корпуса нас направили в 6-ю Гвардейскую ШАД с которой мы и прошли до Великой нашей Победы. [97]

Полк стоял тогда на аэродроме Петропавловка, с кратким отдыхом. Лётчики перегоняли с авиазаводов новые самолёты для полка, а тех. состав занимался профилактическими работами на матчасти, а главное отчищая белую камуфляжную краску с самолётов. Это было 8 февраля 1944 года. На следующий день нас распределили по эскадрильям. В первую назначили Голова М. В., Конюхова Н. М., Хорунжего Б. П., во вторую АЭ — Пащенко Г. П., Жукова Л. А. и Мыслищева И. А., а в третью АЭ — Лысенко М. П., Супрунова П. П., Ткачёва Б. П. и Зенцова С. А. Сержанта Саблина Н. И. зачислили в звено управления полка к капитану Сироткину А. И. Надо сказать, что в полку приняли нас радушно, старослужащие обращались с молодёжью по-дружески. Особенно хочется отметить старшего инженера эскадрильи Рагулина Ивана Алексеевича. По истине, как отец родной выхаживал нас, делал нас стоящими специалистами своего дела. Талантливый воспитатель и великолепный мастер, для него не было неразрешимых задач в технике. Так же и в других АЭ к молодым относились с уважением, даже если мы и допускали «ляпы», то дело заканчивалось не злой шуткой, а наставлением, примером. Мы втягивались в работу с интересом и большим желанием быстрее овладеть опытом «стариков».

Именно от них, таких как Фомичев Федя, Лукьянец Гриша, Хохлов Александр и многих других перенимали мы опыт безотказной работы авиационной техники. Спасибо им превеликое, за то, что научили нас, передали нам много дельных советов и всегда приходили на выручку в трудную минуту. [98]

25 февраля 1944 года наш полк перебазировался на аэродром Кайдаки в пригороде Днепропетровска. Уже здесь в конце марта были получены с завода и перегнаны сюда все самолеты будущего подарка. Позднее мы узнали, что эти самолеты были подарены нашему полку, за то, что он в 1941 году защитил город Запорожье в составе 21 САД, а в 1943 освобождал Запорожье в составе 6-ой ГШАД. 1 мая 1944 года многочисленная делегация запорожцев (города и области) вручила нам свой подарок. Они решили дать самолетам имя своей землячки, героя Советского Союза — Полины Осипенко. И только 15 мая 1944 полк с аэродрома Кайдаки перебазировался на фронтовой аэродром — Сиротское Николаевской области. В канун 1-го мая в полк по приказу № 012 от 28 апреля 1944 из дивизии прибыло молодое пополнение летчиков: лейтенант Каляпин А. И., лейтенант Михайлов А. М., мл. лейтенант Древаль В. Г., мл. лейтенант Морозов С. И., мл. лейтенант Зубов Н. С., мл. лейтенант Кабанов И. С. 1 мая, во время митинга, я впервые познакомился с командиром нашего экипажа — лейтенантом Калягиным А. И., которого представил командир 3-ей АЭ — гвардии капитан Зиновьев И. И.

Командир экипажа крепко пожал нам руки, мне и мотористу — Васину Виктору. А с воздушными стрелками гвардии ефрейтором Геной Свичкаренко мы были уже знакомы. Мне, наш командир Алексей Иванович показался очень скромным. Похвалил нас за хорошее содержание самолета, чистоту и порядок на стоянке, сказал, что [99] скоро начнется боевая работа. В целом командир произвел хорошее впечатление на экипаж.