Советским правительством велись переговоры с Финляндией о переносе границы в районе Ленинграда. СССР опасался военных действий иностранных государств с этой территории и фактической угрозы городу Ленина. Взамен предлагалась территория в 2 раза большая. Но финское правительство на это не согласилось…

30 ноября 1939 года с финской стороны, как сообщало ТАСС, произведён артиллерийский обстрел нескольких наших приграничных населённых пунктов. Советский Союз не мог оставить эту провокацию безнаказанной. Войска Ленинградского Военного округа перешли границу Финляндии. К сожалению, наступление оказалось неудачным: до нового года было пройдено два десятка километров, и войска упёрлись в сильно укреплённую оборонительную линию «Маннергейма». Сил на её преодоление не было. С нового года в дело вступил Генеральный Штаб. Генерала Мерецкова, командующего ЛВО заменили наркомом обороны маршалом Тимошенко С. К., добавили войск, подключили авиацию и только после этого возобновили наступление…

19 февраля 1940 года 11-й ЛБАП перелетел в Карелию, под Петрозаводск, на ледовый аэродром озера Исо-Пюхеярви.

Видимо, мало времени было для подготовки такого перелёта. Только одна из пяти эскадрилий, которой командовал капитан Сурай И. В., за один день 19 февраля [16] смогла завершить перелёт на ледовый аэродром. Остальные четыре прибыли к месту базирования на второй день. Можно ли представить в какое положение попал личный состав полка, который с 8-10 градусов мороза оказался в минус 30 и даже ниже?!

Моторы за ночь остывали до наружной температуры, хотя механики и закрывали их ватными чехлами. Техническому составу приходилось в полночь вставать, греть в гончарках воду и масло для того, чтобы запустить двигатель и прогреть его к рассвету. Как у лётного, так и у технического состава были обморожения рук и ног, но не было случая срыва боевого вылета.

В задачи полка входила бомбардировка финских укреплений «линии Маннергейма». Трудности обнаружения цели были в том, что снежный покров изменил рельеф местности и вводил лётчиков в заблуждение. На аэродроме гулял ветер, и некуда было от него укрыться. Для ремонта техники и чистки оружия применялись брезентовые палатки с паяльными лампами для обогрева. Пальцы пристывали к металлу… Да, это было настоящее испытание на прочность личного состава, на его выносливость и верность Военной присяге.

С 19 февраля по 12 марта 1940 года, за 15 лётных дней полк совершил 645 боевых вылетов, не имея при этом своих потерь. Наконец, 13 марта 1940 года наше и финское правительства подписали мирный договор, по которому граница под Ленинградом отодвигалась западнее города [17] Выборга, к нам отходила часть полуострова Петсамо (Рыбачий) и мы строили военную базу на полуострове Ханко в Финском заливе.

18 марта в полном составе и без происшествий полк приземлился в Конотопе.

19 мая 1940 года опубликован Указ Президиума Верховного Совета о награждении орденами и медалями наших лётчиков и техников — участников боевых действий. Их было 62 человека, причём 2 из них: старший политрук 4 АЭ Махонин И. Е. и старший летчик старший лейтенант Зеленко Екатерина Ивановна награждены орденами Боевого Красного Знамени. Остальные — орденами Красной Звезды, медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги» (См. Приложение № 1, стр. 109).

Мировая общественность, а в неё входили почти все капиталистические страны, назвала СССР агрессором. В конце мая 1940 года по приказу командующего ВВС Харьковского ВО командный состав 11-го ЛБАП направлен в авиашколы и другие части для переучивания на самолёты СБ (скоростной бомбардировщик) и Пе-2 (пикирующий бомбардировщик). Из полка убыли заместитель командира полка майор Смоловик В. И. и все командиры эскадрилий. Их заменили помощники, а помощников командиров АЭ заменили наиболее подготовленные командиры звеньев.

С 23 мая 1940 года полк входит в Одесский Военный округ, вливается в состав 13-й Легкобомбардировочной бригады и базируется на аэродроме Рауховка (90 км к северу от г. Одессы). С 30 июня входит в состав 21-й Смешанной авиационной дивизии. Базируется сначала на [18] аэродромах Рауховка, Осиповка, а затем на учебных аэродромах Одесса-1 и Одесса-2.

5 июля 1940 года на аэродроме Осиповка (Фрунзовского района Одесской области) в тренировочном полёте погибли помощник командира 3 АЭ старший лейтенант Толяровский П. В. и старший адъютант Зенкевич В. В. Это произошло из-за недисциплинированности экипажа — зашли в грозовое облако.

3 августа при первом самостоятельном полёте ночью погибли младший лётчик, младший лейтенант 4 АЭ Миронов A. A. и Измайлов И. Н. — не отработана техника пилотирования.

В сентябре-октябре 11-й ЛБАП получает самолёты СБ и Пе-2 для переучивания и лётчики начинают полёты, а технический состав изучает материальную часть, для большинства техников — новую. Одна эскадрилья занимается на СБ, другая — на Пе-2, но это было не долго.

В феврале 1941 года по приказу ВВС: 11-й ЛБАП преобразуется в 299 штурмовой авиаполк, получает самолёты-истребители И-153 («Чайка»), дооборудованные заводом для выполнения штурмовых операций. И снова — переучивание на новые самолёты. К сожалению, освоение новой техники не обошлось без серьёзных «накладок». Во-первых, с завода переоборудованные самолёты поступали в полк мизерными партиями, что затруднило комплектование эскадрильи и процесс переучивания. Во-вторых, на P-z было 2 человека, лётчик и летчик-наблюдатель. Ориентировку, [19] отыскание цели они вели вдвоём. Летчик-наблюдатель сбрасывал бомбы на цель, он же защищал лётчика от нападения истребителей противника с задней полусферы своим турельным пулемётом. На И-153 все эти операции должен был выполнить один лётчик. Таким образом, существенно менялись условия вождения самолёта, и этому надо было не только научиться, но и привыкнуть. Соответственно, условия переучивания усложнились и требовали дополнительного времени, а его-то, как раз, катастрофически не хватало. До начала войны оставалось, по сути дела, 3 месяца!

Немного о технике, с которой 299-му пришлось начинать ВОВ. Самолёт И-153 явился модификацией самолётов-истребителей конструкторского бюро Поликарпова H. H.

По скорости биплан не мог тягаться с монопланами, их скорость ограничивалась большим лобовым сопротивлением, у И-153 она ограничивалась 400-415 км/ч. Кроме того, несмотря на потолок (10.000 м), дальность полёта не превышала 740 км. И хотя маневренность самолёта была значительной (вираж — 11-12 сек.), его деревянная и полотняная обшивка фюзеляжа и крыльев была подвержена возгоранию в большой степени. А открытая (без защиты) задняя полусфера позволяла, и за счёт скорости тоже, противнику беспрепятственно выбирать удобную позицию для поражения лётчика или бензобака. Ну и скудное вооружение самолёта: 4 пулемёта ШКАС, 4-8 реактивных снарядов и до 200 кг бомбовая нагрузка наружной подвески мало соответствовали применению самолёта в качестве штурмовика. [20]

Многие из лётчиков на новых самолётах имели налёт по 1,5-2 часа на отработку «взлёт-посадка» и ещё по 10-15 полётов. Именно с такими навыками и знанием возможности «новой» техники лётчики полка встретили противника, закованного в сталь.

Субботний вечер 21 июня закончился проливным дождём. И, как будто специально, он прекратился только в 2 часа, когда дежурный по части старший политрук Круш В. Ф. по приказу командира полка Губанова Д. А. объявил полку боевую тревогу.

В пасмурную погоду хорошо спится. Нехотя поднимался, позёвывая, технический состав в казарме, явно недовольный прерванным сном. И хотя в последний месяц это была далеко не первая и, видимо, не последняя тревога, привыкнуть к ночным бдениям было не просто. С разных концов казармы слышались недовольные голоса: