– То есть он старается играть какую-то определённую роль? – спросил Иван Иванович.

– Человек не задумывается над этим. Всё происходит на подсознательном уровне. Он может бессознательно быть активным, преследующим определённые цели игроком или стать жертвой. В трансакции всегда участвует не менее двоих, иначе она теряет смысл. Причем в кульминационный момент обычно происходит переключение, и преследователь вдруг становится жертвой.

– Не понимаю! – признался Иван Иванович.

– Давайте посмотрим на примере, – Валентина Михайловна увлеклась рассказом, – скучающая вдова средних лет, у которой был взрослый сын, познакомилась с мужчиной. У военного пенсионера была маленькая квартира на окраине города. Вдова развила бурную деятельность. Она перевезла военного к себе домой, спасая его от пьянства и одиночества. Сын, уставший от придирок стареющей матери, облегчённо вздохнул и переехал на площадь пенсионера, где он, наконец, начал строить планы на будущее. Здесь женщина выступает в роли активного игрока, благородной спасительницы. Это наполнило смыслом её бесцветное существование.

Если бы всё закончилось именно так, было бы замечательно. Но прошло время, потянулась обыденная жизнь, не балующая разнообразием. Отставник к тому времени уже бросил пить, но у него обнаружились другие недостатки. Он был ленив, много ел, храпел по ночам и не хотел выводить гулять собаку. Сын с другого конца города приезжал редко. Вдове стало скучно, и она решила устроить праздник, купила выпивки и закуски. Когда в порыве благодарности выпивший отставник полез целоваться, женщина высказала сожителю всё. Оказалось, она стала жертвой неблагодарного алкоголика, который разрушил её мечты, кроме того, она потеряла сына. Отставник в пьяном изумлении выслушал, как он обманул вдовьи надежды, обиделся и быстро собрал в сумку нехитрые пожитки.

Вскоре вернулся домой всклокоченный сын. Матери он казался исхудавшим и бледным. Она стала заботиться о нем с удвоенной силой, и была вполне счастлива, расставшись с сожителем и принеся на жертвенный алтарь сына своё возможное счастье. Она решила, что теперь им никто не нужен. Догадываетесь, что случилось дальше?

– Оказалось, что сын не так уж благодарен матери за то, что она принесла эту жертву, – предположил Иван Иванович, – он только что зажил без её назойливого контроля. Сын начал грубить и огрызаться, причём больше, чем делал это раньше. Родительница стала упрекать своё чадо, ведь ради него выгнали такого хорошего человека. В порыве раскаяния женщина снова кинулась спасать обиженного отставника, а сын переехал в его квартиру.

– Она сумела проиграть это несколько раз, – сказала Валентина Михайловна, – пока бывший военный, которого прогнали очередной раз, не угорел в пьяном сне. У него была привычка курить в постели.

– Это действительно было? – спросил Иван Иванович.

– Да! – ответила Валентина Михайловна. – Это реальная история. Я привела ее, как пример психологической игры. Плохо, когда такие люди попадают на работу связанную с детьми. Когда человек хочет купить оружие, его подвергают проверке, а когда устраивается на работу в школу, справку от психиатра с него не требуют.

Они уже подошли к станции метро.

– Спасибо. Было очень интересно!

– Я взяла случай далёкий от школьной практики, – сказала Валентина Михайловна, – хотя в нашей школе такие игры тоже имеют место.

– Я ничего такого не заметил! – признался Иван Иванович.

– Ну да? – удивилась его собеседница. – А ваше профсоюзное собрание? Вы потренируйтесь, попробуйте проинтерполировать мою историю, тогда наверняка многое сумеете понять. Завтра я принесу вам некоторые книги. До свидания!

– До свидания! – Иван Иванович, который обычно умел подобрать приятные слова для комплимента, смутился и не сумел сказать ничего другого.

В общении с этой женщиной книги занимали его менее всего.

Вероятно в доказательство того, что чудеса ещё случаются, в начале ноября у Ивана Ивановича появилась крупная сумма денег.

Его навестил давнишний приятель, с которым он познакомился на севере во время работы в геологической партии. За прошедшее время превратности судьбы привели к тому, что на родине приятель оказался гражданином другой страны, и даже приобрёл иностранный акцент.

Иван Иванович обвалял в муке печёнку из кошачьих запасов, не обращая внимания на протестующее мяуканье Сильвера, сварил картошки и открыл банку с селёдкой.

Бывшие коллеги пили водку, принесённую гостем, и вспоминали ледяной ветер, пронизывающий тонкую палатку на деревянном каркасе, острые скалы, медвежьи следы на снегу и северные сияния. Вспоминали неуютную гостиницу-общежитие, где они ставили ножки солдатских кроватей в консервные банки с водой, спасаясь от клопов, которые всё равно добирались до них, пикируя с потолка. Вспоминали питьевой спирт в бутылках с синими этикетками и игру в карты долгими ночами.

Ох, и везло Ивану Ивановичу в преферанс! Он отчаянно торговался, играя «мизера» и «десятерные», и в итоге переиграл всех. Рубли в то время ничего не стоили, и потому играли на доллары, под обещанную большую зарплату. Тогда все были моложе и верили в свою удачу.

Заработанные деньги съела инфляция. Так и разъехались, не рассчитавшись, зато решили, что карточный долг – это долг чести и торжественно обещали друг другу расплатиться позднее, когда фортуна повернётся к ним лицом.

Иван Иванович почти забыл об этом, но оказалось, что приятель помнит, и заехал к нему специально, отдать долг.

– Да ладно, сколько воды утекло! – Ивану Ивановичу было неудобно брать деньги.

– Я может в России последний раз.… Да и не деньги это для меня сейчас, человек я не бедный! – приятель достал бумажник. – Карточный долг это святое. Бери, облегчи душу! Только играть не предлагай, я теперь за карты совсем не сажусь. Лучше налей водки!

Утром приятель уехал, а Иван Иванович почувствовал себя богатым, – теперь у него была почти тысяча долларов.

– Заживём теперь! – сказал Иван Иванович коту.

Кот согласно мяукнул и, прогнувшись, поставил лапы на холодильник.

В выходные Иван Иванович купил на вещевом рынке серо-стальной костюм, рубашку и ботинки. Не был забыт и кот. Ему достался противоблошинный ошейник и новая миска для поедания печени.

Наступил понедельник. Трава была покрыта инеем, ноябрьский воздух бодрил. Иван Иванович в хорошем настроении отправился на работу. Конфликт с Ираидой Леопольдовной угас, наверное, она всё же боялась увольнения. Иван Иванович иногда заглядывал в класс, где учились Равиль и Рамиль, здоровался с детьми и спрашивал, как идут дела. Всё было в порядке.

– Интересно, заметит ли Валентина Михайловна его новый костюм? – Иван Иванович попытался отогнать посторонние мысли, тщётно пытаясь настроить себя на рабочий лад.

До обеда, когда можно будет отправиться к ней, пить кофе, у заместителя директора было много дел. Нужно проконтролировать сбор макулатуры, оформить отчётности и анкеты для министерства образования, составить списки родительского комитета школы и выбрать из учеников новый орган самоуправления, – совет школы. Председателя совета, крепкого не по годам десятиклассника, Иван Иванович уже присмотрел.

Гриша был среди товарищей, что называется «в авторитете», но учился прилично, и от школьной шпаны старался держаться в стороне. Иван Иванович сказал, что председателю надо будет защищать права учеников и тот согласился.

Людмиле Борисовне Гриша понравился. Она даже попросила его выступить перед школьниками на тему о чистоте. Гриша, в порыве благородного рвения, сразу «взял быка за рога». Иван Иванович улыбнулся, вспомнив это выступление.

– Дорогие дети! – сказал с трибуны актового зала будущий председатель ученического совета, подчёркивая обращением, что сам уже давно не ребёнок, – я очень прошу вас, не загаживайте родную школу!

(Он сказал другое слово, менее литературное.) Вид у присутствующих учителей был сконфуженный, школьники же всё восприняли нормально, – в конце концов, с ними говорили на понятном им языке.