Наутро Иван Иванович приехал в школу пораньше, чтобы успеть прибрать в кабинете. Впечатления от вчерашнего притупились, в душе новоиспечённого учителя географии воцарился мир. Он даже не удивился отсутствию всех креплений, – в конце концов, что взять с больного человека!

Охранник рассказал, что Лампасов в шесть утра вывез в небольшой тележке свои вещи: матрас и раскладушку, два поломанных чёрно-белых телевизора и аккордеон. Бывший географ попытался вынести и карты, но охранник у Владимира Яковлевича их отобрал. Ещё он унес разбитое пластмассовое ведро с какими-то треугольными железками.

– С «колёсиками», – сказал Иван Иванович.

Куда девался Лампасов, не имеющий жилья, новый учитель географии не представлял, его это и не интересовало. Иван Иванович ликвидировал угол, образованный шкафами, проветрил кабинет и подмёл пол. Он был готов приступить к работе, которой оказалось много. Надо было вести уроки в классах с шестого по десятый включительно, кроме того, выяснилось, что Лампасов имел часы по экономике, астрономии и москвоведению в одиннадцатых классах.

Иван Иванович посчитал, – в две смены получилось пятьдесят шесть часов в неделю, то есть по одиннадцать или двенадцать уроков в день. Было непонятно, как директриса разрешила Лампасову взять столько часов, особенно если учесть хореографический кружок. Такая нагрузка была новому учителю географии не под силу; не ночевать же ему в школе, как делал Лампасов!

Иван Иванович решил отказаться от лишних уроков, сократить нагрузку до сорока часов, и оставить себе только географию.

Галине Георгиевне это не понравилось.

– Из-за вас наша выпускница потеряет золотую медаль, – сказала она, – у девочки обязательно должна стоять в аттестате оценка по экономике!

– Но я не знаю предмета! – возразил Иван Иванович. – Вы не хотите попробовать сами?

Нет, сама Галина Георгиевна не хотела, ей хватало обязанностей и без этого.

– Значит, вопрос закрыт! – непреклонно сказал новый учитель географии.

Часть предметов сумели передать другим учителям, и директриса приказала Галине Георгиевне изменить расписание. Вероятно, толстуха не считала составление расписание первостепенным делом, поэтому Иван Иванович заканчивал работу по-прежнему поздно, зато у него появилось много перерывов между уроками, попросту говоря «окон».

Места в учительской бывший замдиректора лишился, кабинетов не хватало, и пока шёл урок, ему часто приходилось сидеть на лавочке первого этажа или гулять на улице, если погода позволяла. Конечно, было бы приятней пить кофе в кабинете Валентины Михайловны, но теперь Иван Иванович мог заходить туда не во все дни.

Директриса отобрала у Валентины Михайловны полставки и приняла на работу ещё одного психолога, свою знакомую медсестру, якобы окончившую институт экстерном. Теперь Валентина Михайловна стала появляться на работе намного реже.

Школьники восприняли замену учителей спокойно. В классах пересказывались разные сплетни, но быль начала быстро переплетаться с вымыслом, как это бывает у детей, и все произошедшее начинало казаться каким-то несерьёзным.

Иван Иванович тоже забыл бы о Лампасове, но ему приходилось исправлять журнальные записи предшественника. Даты были неточными, оценки выставлены «где густо, где пусто», а чтением программ по географии Лампасов себя явно не утруждал. Заполняя на уроке журнал шестого класса, Иван Иванович увидел в строчке сплошной ряд двоек.

– У кого же столько? – этот вопрос он невольно пробурчал вслух.

– Я же говорила вам, что Владимир Яковлевич несправедливо наставил мне двоек, – в голосе девочки сидящей на первой парте, послышались нотки досады, – а вы должны их исправить!

– Почему это должен? – удивился непонятливый Иван Иванович.

– Я Катя Семёнова! Это мои родители написали заявление на прежнего учителя географии. Хотите, расскажу вам на перемене, что мне говорил Владимир Яковлевич? – девочка гордо подбоченилась. Она ощущала значимость своей тайны.

– Не надо, мне не интересно! – новый учитель географии пристрастия к детским секретам не испытывал.

Двойки удалось стереть с трудом. И когда только мстительный Лампасов успел так испортить журнал?

Старостой класса Иван Иванович назначил Веронику, быстро исключенную директрисой из состава школьного совета. Особенного повода расстраиваться у девушки не было, ведь она добилась своей цели, – Гриша уже неоднократно провожал её домой.

С документацией она управлялась лучше Ивана Ивановича. Во вторую смену, когда на уроки пришли шестиклашки, Вероника по просьбе нового классного руководителя осталась в школе, взяла журнал и устроилась писать за последней партой. Туфли были сброшены под стол и, вероятно для удобства, девушка подтянула под себя длинные ноги, едва прикрытые платьем.

В дверь постучали, и когда Иван Иванович открыл её, за ней оказался неожиданный Коля.

– Оказался рядом, решил зайти! – объяснил он своё появление, покосившись в сторону Вероники.

Иван Иванович был рад приятелю, он и сам собирался позвонить ему, но откладывал звонок со дня на день, закрутившись с подготовкой материалов для проведения занятий.

– У меня ещё урок, можешь подождать? – тихо спросил новый учитель географии.

– А потом? – провёл разведку практичный Коля, – у меня в кармане пусто!

– А потом расслабимся. Деньги есть! – шепотом обрисовал перспективу Иван Иванович, – садись на последнюю парту и подожди, почитай что-нибудь.

– Разбогател что ли? – настроение приятеля улучшилось.

Он присел на парту рядом с Вероникой и уставился на девушку жадным взглядом. Лучше бы Коля выбрал другое место!

– Только этого не хватало! – с досадой подумал Иван Иванович.

Его не занимала сексуальная озабоченность приятеля, но, в конце концов, нельзя так себя вести в школе!

– Я вижу, некоторые мальчики смотрят совсем не туда, куда надо! Не надо отвлекаться и отвлекать других! Сядьте нормально, как положено! – рявкнул он.

Дети оторвались от раскрашивания контурных карт, и посмотрели по сторонам; а кто это отвлекается? Не нашли и успокоились, а уличенный в проступке Коля испуганно дёрнулся от резкого учительского окрика. Его лицо покраснело, и он выпрямился.

– Не обиделся бы! – подумал Иван Иванович.

Коля действительно обиделся, но обиду затаил, – ожидалась дармовая выпивка.

Урок продолжался. Шестиклассники сосредоточенно шуршали карандашами.

По дороге в магазин Иван Иванович рассказал приятелю про свою удачу с возвращённым долгом.

– Тогда купим две бутылки и закуски побольше! – деловито сказал Коля.

По возникшей уже традиции собутыльники двинулись в старый сад. Рядом начиналась стройка, и сад был перекопан траншеями для коммуникаций, а некоторые деревья были спилены. Воздух дышал сыростью, – дневная температура ещё держалась выше ноля. Облетевшие листья скользили под ногами, но приятели сумели устроиться на брошенных кем-то деревянных ящиках с относительным комфортом. Удалось соорудить даже что-то вроде стола, постелив на мокрые доски старую газету. На эту импровизированную скатерть положили упаковку с нарезанной селёдкой, буханку ароматного чёрного хлеба, баночку огурцов и тугой паштет в оболочке.

– За удачу! – произнёс дежурный тост Иван Иванович.

– Да, за удачу! У меня скоро тоже будет много денег, – сказал Коля и осторожно приподнял полный стаканчик.

Учитель географии вопросительно поглядел на товарища.

– Я решил продать квартиру, – пояснил тот, – а сам перееду за город. Буду дышать чистым воздухом, и заниматься творчеством!

Выпили по-первой, закусили звонким огурчиком и ржаным хлебом с селёдкой. Вряд ли Колина новость была окончательной, его настроения часто менялись.

– Сто раз передумает! – решил про себя Иван Иванович.

– Повторим? – Коля решил не терять темпа, – за поэзию!

Третий тост был произнесен за любовь. Напились быстро. Коля достал папочку с листами бумаги и с чувством объявил, что очередной цикл его стихов написан по мотивам произведений Александра Грина.