- Черт побери, что за... - начал стражник, стоявший рядом со мной, но в тот же миг откуда-то сверху на его голову с ледяным свистом обрушилась сияющая молния. Он упал, вытаращив от изумления глаза и схватившись за разрезанное горло.

  Я вскинула глаза. Всадник с окровавленной шпагой в руках смотрел прямо на меня. Его лицо от подбородка до самых глаз было завязано темным платком.

  - Скорее, - негромко сказал он. - Давай руку...

  Я заколебалась. Разумеется, он хотел спасти меня, и рисковал собственной жизнью, но его цели были мне непонятны. К тому же за свою жизнь я научилась бояться мужчин... Между тем к нам уже бежали остальные солдаты, и всадник рявкнул, теряя терпение:

  - Дьявол тебя побери, быстрее!

  Я нерешительно протянула руку, и он дернул меня вверх. Я вскрикнула и кое-как вскарабкалась в седло позади него.

  - Держись крепче! - выдохнул он и пришпорил коня. Вцепившись в его плащ, я с ужасом смотрела на окружающих нас солдат. Зазвенела сталь, толпа заволновалась, предвкушая новое зрелище. Шпага в руке незнакомца плясала безумный танец, прокладывая путь через гущу стоящих на пути стражников. Конь, видимо, привычный к битве, без колебаний бил людей копытами, так что вскоре дорога перед нами расчистилась. Кто-то позади выкрикнул команду, и у моего уха просвистело.

  - Проклятье, арбалетчики... - Всадник быстро обернулся. - Пригнись!

  Он направил коня в ближайший проулок, едва избежав очередного выстрела. Здесь, в тесноте почти смыкающихся домов, всадник едва мог проехать, и наши ноги цеплялись за шершавые камни стен. Мы сделали пару поворотов и выбрались на пустынную улочку.

  - Нам повезло, - вполголоса проговорил мой спаситель, остановив коня и прислушиваясь к дальним крикам с площади. - Если будет везти дальше, через полчаса будем в безопасности.

  - Кто вы? - решилась я спросить, особо не надеясь на ответ.

  - Если нас схватят, это не будет иметь значения, - усмехнулся он через повязку. - А нет ― познакомимся позже.

  Тонкая рука в перчатке сжала поводья, и конь полетел галопом, так что я мертвой хваткой вцепилась в незнакомца, чтобы не свалиться.

  На наше счастье, городские ворота были открыты. Мой спаситель велел мне пригнуться как можно ниже и обхватить его за талию, а затем накрыл меня своим тяжелым шерстяным плащом. Сам он надвинул капюшон на лицо и пустил коня шагом. Должно быть, нам удалось обмануть бдительность стражников у ворот, потому что нас не остановили.

  Мы очутились на дороге, разбитой колесами телег и лошадиными копытами, а теперь, после снегопада, и вовсе превратившейся в бурую кашу: грязь была единственным зрелищем, которым я могла любоваться, пока незнакомец не откинул с моей спины полу плаща.

  - Можешь больше не прятаться, - разрешил он. Взгляд его серых внимательных глаз из-под длинных ресниц скользнул по моим босым покрасневшим ногам. - Впрочем, если хочешь, укройся плащом, так будет теплее.

  Только теперь, чудом избежав смерти и осознав, что спаслась, я ощутила злой декабрьский ветер, забирающийся под грубое сукно надетого на мне балахона. Сердце отчаянно колотилось, а зубы выбивали дробь от холода и возбуждения.

  - Куда мы поедем?

  - Доверься мне, Лаура.

  Он знал мое имя! От неожиданности я прикусила язык. Подозрения и страхи зашевелились в моей душе, но я отогнала их прочь: ведь этот человек вырвал меня из рук палачей не для того, чтобы тут же убить. Вряд ли ему также пришло бы в голову рисковать своей жизнью, чтобы заполучить мое тело. Несомненно, такой благородный синьор мог бы найти себе красавицу, если уж не из знатного рода, то пусть за деньги...

  Пока я размышляла, мы ехали по дороге. Набросив на плечи подол плаща незнакомца, я сама незаметно для себя прижалась к его спине. У него была тонкая талия и довольно хрупкая фигура, и хотя я так и не видела его лица, мне показалось, что он совсем молод, вряд ли старше меня самой. Встречные путники с интересом поглядывали на нас; вскоре я начала догадываться о причине их любопытства: хорошо одетый господин на боевом коне и босоногая оборванка за его спиной, кутающаяся в его плащ, - такое встретишь не часто. Должно быть, мой спаситель тоже это понял и вскоре свернул с тракта в небольшую буковую рощу. Ехать стало гораздо приятнее ― ветер шумел в безлистных кронах, а внизу было совсем тихо, и копыта коня мягко ступали по опавшей листве с бурыми перышками опавших сладких орешков.

  Я прижалась щекой к теплой спине незнакомца и почти задремала. Он не пытался говорить со мной и ничего не делал, лишь слегка направлял коня, ослабив поводья. Наконец он пошевелился и поддержал меня, когда я, полусонная, едва не сползла вниз.

  - Мы приехали, дитя.

  Открыв глаза, я с недоумением оглядела высящиеся перед нами высокие стены. Массивные темные деревянные ворота были заперты, лишь небольшая калитка открыта настежь, впуская гостей. Сразу за ней виднелся широкий двор, окруженный добротными каменными постройками. Судя по всему, это был какой-то замок, но в его обстановке было что-то неправильное, и я никак не могла понять, что именно.

  Возле калитки стояла женщина в черной накидке, ее голову под капюшоном покрывал платок. Она поклонилась, когда мой спутник бросил ей поводья.

  Незнакомец поддержал меня, помогая спешиться, и я, охнув, тут же оперлась на его руку. Мои истерзанные озябшие ноги отказывались повиноваться.

  - Простите меня, монсеньор... - пролепетала я, но он коротко усмехнулся и, подозвав еще одну женщину, одетую так же, как первая, велел ей помочь мне идти.

  Меня провели в длинное двухэтажное здание и оставили в просто обставленной, но уютной комнате с покрытым камышом полом. В закопченном камине весело потрескивали дрова, и красноватые отблески пламени освещали крепкий стол с двумя стульями, книжные полки, окованный медью сундук и узкую кровать.

  Сопровождавшая меня женщина о чем-то пошепталась с моим спасителем в дверях и подошла ко мне.

  - Бедняжка, что тебе довелось пережить... Сейчас тебе приготовят ванну и теплую одежду, а потом тебе нужно будет поесть и отдохнуть. Теперь ты в безопасности.

  Она улыбнулась и откинула за спину капюшон своей черной накидки. Седые волосы, аккуратно забранные под платок, обрамляли ее полноватое лицо с добрыми морщинками у глаз.

  - Что это за место и кто его хозяин? - спросила я.

  Она улыбнулась.

  - Это монастырь Санта-Джулия, а его единственный хозяин ― Господь.

  - Монастырь?

  - Ты должна была и сама догадаться, дитя.

  Я подумала, что монастырь, пожалуй, и вправду был для меня теперь хорошим убежищем. Кем бы ни был спасший меня синьор, я должна была благодарить его за такую заботу. В окрестностях Монтичелли, как мне было известно, находился небольшой монастырь, о нем стали говорить лишь недавно, когда прошел слух, что там могла укрыться пропавшая дочь графа Висконти. Я не запомнила его названия, а потому не знала, в том ли монастыре я теперь нахожусь.

  - Скажите... а тот синьор, который меня привез... - я замялась. - Кто он?

  - Не знаю, о ком ты говоришь. - Она строго посмотрела на меня и покачала головой. - Ну, довольно, идем со мной, не то ты уснешь прямо здесь.

  Горячая ванна оказалась настоящим блаженством. Мне было уже все равно, станет ли монастырь моим домом и придется ли мне принять обет: за удовольствие понежиться в теплой воде я готова была отдать все на свете. Две монахини растирали мое размякшее тело пеньковыми мочалками и белой глиной, а потом принесли мне чистую одежду ― длинную льняную рубашку с кожаным поясом, черную шерстяную накидку, теплые чулки и кожаные башмаки на толстой подошве, оказавшиеся мне немного великоватыми. Пожилая женщина по имени Роза, с которой я уже успела познакомиться, расчесала мне волосы и убрала их под белый чепец.

  Затем меня отвели в ту же комнату с камином и накормили овощным супом, жареной рыбой, свежим ароматным хлебом с маслом и сыром. Надо ли говорить, что я была совершенно счастлива! Разомлев после сытного обеда, я разделась, оставшись в одной рубашке, и устроилась на кровати. Едва закрыв глаза, я провалилась в сон.