В них она часто летала. Парила птицей над горными вершинами, стеной окружавшими поселок. Оттуда брала курс на север, в сторону бушующего океана. Где-то в его просторах затерялся остров, на котором росло могучее дерево — оно служило основой волшебному миру. Крепкие ветви сплетались в купол неба, а корни уходили глубоко в землю.

Ирья понимала язык лесных зверей и птиц. Они поведали ей об общем горе: их родину захватил дракон тьмы. Богиня, создавшая мир, была вынуждена бежать. Она захватила с собой своих наследников, чтобы уберечь детей от тьмы. Но перед побегом Богиня нарекла ребят новыми именами в надежде дать им другую судьбу, иную жизнь и новый мир, где они могли бы скрыться, пока эпоха тьмы не иссякнет.

Ирья вслушивалась в рассказ Рикки, еще раз отмечая про себя удивительные совпадения между повествованием брата и собственными видениями:

Богиня — черноволосая женщина с синими, как лепески васильков, глазами, перешла ко второй колыбели, в которой спал рыжеволосый мальчик. Несколько мгновений она разглядывала спящее лицо сына, затем сказала почти беззвучно, одними губами:

— Мой мальчик! Пока ты ничего не ведающая кроха, но в будущем — упрямый, готовый сражаться с любой бедой, ведь ты — сын дракона и никогда не сдашься. Я нарекаю тебя…

Ирья вся превратилась в слух, ей ещё ни разу не удавалось узнать имя наследника Богини — сон всегда обрывался именно на этом месте!

В пещере установилась небывалая тишина. Голос брата, сидевшего рядом с Ирьей, прозвучал ужасно громко:

— Я нарекаю тебя Рикки, и да будет так до рождения твоего хранителя!

Дикий порыв ветра ворвался в пещеру, вздыбил оленью шкуру над входом. У лежавшего на улице хаски на загривке поднялась шерсть. Пёс угрожающе зарычал, и его голубые глаза вспыхнули запредельной яростью, словно он почуял нечто враждебное, чужое, блуждающее в пещере. Пламя свечей пригнулось и по стенам заплясали зловещие тени.

— Рикки — сын дракона? — вскричал Артур и захохотал, как одержимый. Захлебываясь от завистливого смеха, он с трудом выговорил: — Ну ты враль, братец-дракон. А я и правда начал думать, что эта история настоящая.

Стейна криво усмехнулась, но промолчала — поди разбери, какие лихие мысли бродили в её голове! А Миа недовольно поджала губы и задумалась о чём-то. Узкие глаза подружки стали бездонным, а смуглое лицо без ямочек на щеках и постоянной улыбки показалось Ирье чужим и неприветливым.

Рикки молча оглядел ребят, взгляд его выражал разочарование. Ирье стало так обидно и больно за брата, что она забыла о себе и своих страхах показаться нелепой или глупой.

— Эх вы, неверящие! А я… я никогда не сомневалась в этом! — невольно вырвалось у неё.

Все оторопело уставились на девочку, никто не ожидал мятежа именно от нее.

— В чём не сомневалась?

— В том, что Рикки дракон был в прошлой жизни. Да не простой, а огненный! У него волосы рыжие и такие необыкновенные глаза — огненные искры в них так и пляшут! И сердце у Рикки драконье: доброе и надежное, — она доверчиво улыбнулась брату, хотя её собственное сердечко трепыхалось в груди, как пойманная тигром лань. Шутка ли, сказать слово против всех?

— Ну, а кем ты была в прошлой жизни? — усмехнулся Артур. Глаза его вспыхнули злостью.

— Я? Ну я как бы пока не знаю… — Ирья растерянно обернулась к Рикки, пытаясь найти защиту у брата.

Волосы у него рыжие, мягкие… У неё — чёрные, упрямые. Ей неожиданно вспомнилось: как-то раз Артур сказал, будто лично видел, что в её вечно растрёпанных волосах, точно в гнезде, ночевали перелётные птицы — дальние родственники Ирьи. В тот день они вместе посмеялись над шуткой, которая ей пришлась по душе. Только сейчас ей почему-то не смешно от намёков и злых слов Артура, а страшно.

Что случилось с Артуром, Стейной и Миа? Неужели им трудно поддержать Рикки? Ведь они совершенно одни в ледяном краю, а он всего лишь хотел отвлечь их от печальных мыслей! В этот момент она не думала о странном совпадении своих снов и рассказа брата. Она дома поговорит с Рикки обо всем, чтобы найти ответ вместе.

— А я знаю, кто ты! — донёсся раздражённый голос Артура. Он вёл себя точно заколдованный!

Никогда-никогда Ирье ещё не приходилось видеть его таким взвинченным.

— Не надо! — попросил Рикки, качнув головой, и сделал ему знак помолчать. Посоветовал брату, точно предчувствуя катастрофу: — Можешь оставить своё знание при себе.

— У нас свободная страна! Что хочу, то и говорю, где хочу, там и гуляю, — горячась, рыкнул Артур. — И ты мне не указ.

— Что-то мне дурно с вами.. — пробормотала Стейна, побледнев, и скомандовала: — Немедленно откройте «дверь», впустите немного свежего воздуха. Тут же угореть можно от копоти свечей!

И хотя воздух в пещере и правда был тяжелым, никто не пошевелился, чтобы исполнить её наказ.

— И кто же я? — спросила Ирья слабым голосом.

— Не иначе, как королева того мира, из которого прилетел к нам твой брат-дракон! — иронизировал Артур. — Только волосы сначала прибери, а то они у тебя выглядят как воронье гнездо, может, будешь больше похожа на королевскую особу.

— Да Ирья больше королева такая, как есть — чумазая и непричёсанная, чем ты поэт со всеми твоими карамельными стишками и прилизанными волосами! — выпалил, не сдерживаясь, Рикки.

— Тоже мне королева выискалась… — выдал Артур, бледнея. — Без роду, без племени, без имени…

— Что ты сказал? — встрепенулся Рикки, приподнимаясь. И, если б не низкий свод пещеры, он поднялся бы во весь рост, чтобы наподдать младшему. На его резко очерченных скулах задвигались желваки, а рыжие искорки в глазах полыхнули огнём.

Стейна покраснела, испуганно зыркнула на Артура:

— Ты что мелешь, придурок?

Но её сердце сжалось: неужели он прочитал дневник и узнал все секреты? Кто ещё мог в него заглянуть? Рикки? Иначе почему у него такой свирепый вид? «Нет, — подумала она, глядя на Рикки. — Такой лазить по чужим сумкам не станет. Он наверняка знал об этом давно, только не говорил. Ну и кремень же парень!»

— Рикки, успокойся! — Ирья потянула разгневанного брата за подол куртки и усадила рядом с собой.

Тёмные брови Миа поднялись домиком, а губы в ожидании развязки (будет ли драка?) расплылись в полуулыбке. Стейна поморщилась, точно лимон проглотила, и сказала строго, по-взрослому:

— Как ты меня достал, Артур! Не надоело в детский сад играть — выдавать других, обзываться? Уши мои вянут от твоих шуток! Никак не успокоишься?

Артур покраснел:

— А ты прямо такая вся взрослая у нас… мама Стейна…

— Ты, кажется, что-то сказал? — в тон ответила она, слегка наклоняясь к нему.

— Ничего не сказал, уши надо мыть! — скис Артур, на всякий случай отодвинувшись поближе к выходу.

— Ну, это… хватит вам уже ругаться! — занервничала, Ирья, опасаясь, что ребята подерутся.

— А мы не ругаемся, мы ставим точки над «i», — напряжённо поглядывая на Рикки, заметил Артур.

— Какие точки? — насторожилась Ирья, начиная понимать, что она, похоже, единственная, кто не знает какого-то общего секрета. И заговорила торопливо, сбивчиво, боясь, что потеряет отвагу. — Ну, что замолчали? Давай, Артур, говори, что хотел сказать! Или у тебя нос не дорос, не посмеешь?

— А вот и посмею! — вспыхнув, сказал он с вызовом.

— Только попробуй! — предупредил Рикки сквозь зубы и погрозил ему.

Волосы Артура взмокли и прилипли к лицу. Ирья видела, как его охватила мелкая дрожь. Кузен изо всех сил сдерживался, чтобы не застучать зубами от возбуждения.

— Ну так и скажи, что ты думаешь! — продолжала наступать на него Ирья, заводясь от мысли, что оказалась в стороне от общей тайны.

— Оставь этого болтуна в покое! — посоветовала ей Стейна. Она нервно выдула большой пузырь жвачки, и тот приклеился к её носу. Но никто не засмеялся. Артур напрягся, готовый в любой момент дать стрекача, и выдал:

— Ты, Ирья, знаешь, почему ты не похожа ни на кого из нас?

Рикки кинулся к Артуру, но тот ловко увернулся, скользнул в сторону. Рикки, промазав, свалился на Стейну. Срывающимся голосом Ирья крикнула вслед исчезнувшему в проёме Артуру:

— Почему не похожа? — и полезла за ним.

— Потому что ты подкидыш! Ты чужая в нашей семье!