13. СИНХРОНИМ

  Корабль шёл на всей скорости, и возле бортов клубилась белая пена, а тучи брызг взлетали до самой палубы, но Линда Келлар не обращала на это внимания. Она стояла у борта, осыпаемая брызгами и не шевелилась, не в силах отойти. Не было сил даже жить дальше. И не было сил перепрыгнуть через борт, прямо под лопасти винта, чтобы раз и навсегда покончить со всеми бедами.

  Ещё утром она надеялась, ожидала, радовалась. Теперь всё рухнуло. А всё из-за Лены, этого ходячего несчастья. И зачем Джозеф так хотел взять девчонку на испытания?..

  Вначале всё шло по плану. Синхроним зафиксировали на борту корабля, включили воспроизведение песни кита, и Джозеф положил на него руки. Действие превзошло все ожидания. Небо и море тут же почернели, небо распороли красные молнии, а порыв ураганного ветра чуть не свалил всех с ног. Но когда синхроним начали опускать в воду, возле борта неожиданно вынырнули Нери и Мейра и стали умолять не делать этого, а в обмен обещали сдаться УБРИ. Джозеф на минуту заколебался, но Келлар на его вопросительный взгляд ответила: "У нас ведь есть Кел!". И тут Лена всем своим весом бултыхнулась за борт и заявила, отфыркиваясь, что Джозефу придётся убить и её. Джозеф заметался у борта, хватаясь то за голову, то за сердце, окончательно обезумев, попытался прыгнуть следом за Леной, вытаскивать своё сокровище, потом бросился к пульту управления подъёмным краном, чтобы остановить спуск синхронима.

  "С меня хватит!!! – чуть не заорала вслух Келлар, слетая с последних тормозов. Всю жизнь Лена вставала у неё на пути. Она была на первом месте в сердце Джозефа, он больше всех любил её, из-за неё Келлар так и не смогла найти своё счастье с любимым, а теперь ещё долгожданный выстраданный эксперимент оказался под угрозой срыва – снова из-за Лены. – Я ей покажу! Она больше не буде отравлять мне жизнь! Она мне всю жизнь отравила, туда ей и дорога!"

  Догнав Хеллеграна у пульта, где он лихорадочно лупил по кнопкам, останавливая синхроним, Келлар толкнула его, вложив всю свою удесятеренную яростью силу. Менее тренированный и весьма субтильный Джозеф не ожидал такого нападения, от удара он пролетел десять метров, потерял равновесие, кувыркнулся через голову и потерял очки. Пока он искал их на палубе, потому что без них видел не дальше метра, Келлар яростно рванула рычаг. Синхроним полным ходом пошёл вниз.

  – Пропади они, ваши океаны! – выкрикивала Келлар в вытянутые лица девчонок в воде. – Пропади они пропадом! И вы тоже! Всё из-за вас! Всю жизнь мне отравили! Ну, чья взяла, Лена? Ты думала, и на этот раз по-твоему выйдет? Ты проиграла, глупая медуза! Отправляйся к матери, она тебя давно заждалась!

  Синхроним опускался. Келлар не отводила от него глаз, думая, что сейчас она окончательно побеждает Марси, глупую размалёванную куклу, которая влезла между ней и Джозефом и даже после своей смерти продолжала мешать им, оставив свою дочь. И девчонка всю жизнь вклинивалась между отцом и Келлар. И Джозеф поплатится за то, что так легко смирился с её отказом и поплыл по течению. И девчонки из океана, за то, что они столько раз водили УБРИ за нос и потом потешались над ними, кичась своей крутизной. Сейчас они поплатятся. Сейчас...

  Когда синхроним коснулся воды, прямо под ним вдруг, откуда ни возьмись, вынырнул Кел и схватил шар, не давая ему войти в воду. Энергия синхронима пронизала мальчишку так, что он почти потерял сознание, но синхроним из рук не выпускал. Потом к нему подплыли Нери и Мейра. Мейра подхватила уже разрядившийся синхроним, а Нери нырнула за обмякшим Келом, и все трое рванули к острову.

  Ужас, ярость и отчаяние Келлар прорвались наружу в вопле: "Синхроним!!!"

  – Похоже, мы его больше не увидим, Келлар! – Джозеф без очков кое-как добрался до борта и бросил спасательный круг дочери. – Лена, держись!

  Келлар стояла, вцепившись в поручни и продолжая смотреть туда, где исчез синхроним. Она просто не могла поверить, что дело, в которое она вложила столько сил и стараний, вылетело в трубу. Ураганный ветер бил ей в лицо, трепал волосы, задувал под куртку за ворот футболки, но Келлар не замечала этого, закусив губы, стараясь не разрыдаться вслух и морщась от солоноватого привкуса во рту от прикушенных губ.

  "Лучше бы действительно я была океанской принцессой! – подумала она, даже не стараясь сдержать слёзы. – Лучше бы действительно убраться отсюда куда-нибудь! Лучше бы оказалось, что папа сказал правду!.."

  Джозеф помогал Лене выбраться из воды, хлопотал вокруг неё, охал, причитал, что она промокла вместо того, чтобы наподдать ей хорошенько хоть раз в жизни, и у Келлар снова потемнело в глазах и она, зажмурившись, ещё крепче сдавила ладоням поручни так, что металл под её пальцами погнулся.

  – Ненавижу! – прошептала она себе под нос.

  Лена услышала это и дёрнулась от обиды. Сейчас девчонка напоминала огромную мокрую курицу с мокрой бесцветной паклей вместо волос и полосатым от размытой туши лицом и выглядела ещё более неприятно, чем когда-либо.

  – Вы ненормальная, – так же тихо пробормотала Лена и ушла с отцом, который суетился, что-то бормоча про полотенца, тёплый плед и горячий кофе. Конечно, теперь он будет нянчиться с дочуркой, боясь, что она простудилась!

  На палубе никого не было. И когда Джозеф и Лена скрылись, Келлар дала волю рыданиям. Она оплакивала все свои рухнувшие надежды, похороненные мечты и всю свою неудавшуюся жизнь. И от того, что изменить уже ничего нельзя, ей становилось ещё хуже.

  14. ПОСЛЕ БУРИ

  То ли резкое похолодание, то ли ледяной ветер с моря сделали своё дело, то ли потрясение от потери синхронима оказалось слишком болезненным, но Келлар приехала в УБРИ совершенно разбитая и часа два сидела в своём кабинете неподвижно, чувствуя, как голова наливается тяжёлой, холодной, как ветер над морем, но в то же время жгучей болью. Когда от боли перед глазами стали мелькать чёрные и радужные точки, Келлар не выдержала. Выпив стакан воды с двумя таблетками шипучего аспирина, она вызвала свою помощницу Медж и сказала, что уезжает домой пораньше потому, что плохо себя чувствует. Медж не поверила своим ушам; впервые "железная леди УБРИ" жаловалась на плохое самочувствие. Но, взглянув на начальницу, девушка предложила вызвать такси.

  – Я сама доеду! – отрезала Келлар.

  По дороге домой она не раз пожалела об этих словах. Боль продолжала биться в голове, в висках, сжимала затылок, и Келлар с трудом доехала до своего дома на скорости в тридцать миль в час, совершенно ей не свойственной, и десять минут сидела в машине у своего дома, не в силах заставить себя загнать машину в гараж, запереть ворота и войти в дом.

  Поминутно останавливаясь отдохнуть, Келлар добралась до своей спальни только через двадцать минут и повалилась на кровать в куртке, брюках и обуви, закрыв глаза и зарывшись лицом в подушку. Дотянуться до тумбочки с лекарствами сил не было. От боли её слегка поташнивало, тело под одеждой стало липким. "Я заболела", – подумала Келлар, то вздрагивая от холода, то задыхаясь от жары. Впервые она пожалела, что живёт одна. Если бы в доме была хоть прислуга! Сейчас Келлар было по-настоящему страшно. Она никогда так не болела. Её здоровье было всегда на зависть крепким. И такое недомогание пугало её.